Кому и зачем понадобилась очередная ложь о Царе-Мученике Николае II
Сотрудник газеты «Московский комсомолец» А. Добровольский поведал, что нашел в Государственном архиве РФ (Госархив, ГА РФ) воспоминания Кшесинской, в которых она признается, что была беременна от Николая II, но у нее случился выкидыш. Статья в «МК» вышла именно под этим названием.
Вскоре директор ГА РФ Л.А. Роговая подтвердила слова журналиста:
Сотрудник газеты «Московский комсомолец“ А. Добровольский действительно работал с документами фонда №10060, в составе которого находится на хранении машинописный вариант с правкой воспоминаний М. Кшесинской, изданных в 1955 году. В них имеется зачеркнутый фрагмент воспоминаний, приведенный журналистом в своей статье.
Вслед за этими словами весь интернет наполнился заголовками: «В Госархиве нашли сведения о беременности Кшесинской от Николая II».
Что же нашел журналист в архиве? А нашел он напечатанную на пишущей машинке рукопись под названием «Воспоминания заслуженной артистки Императорских театров Матильды Феликсовны Кшесинской (Светлейшей Княгини Романовской-Красинской)».
Поясним: титул светлейшей княгини Романовской-Красинской М.Ф. Кшесинской самочинно присвоил «император в изгнании» Великий Князь Кирилл Владимирович в 1935 году. Известно, что воспоминания М.Ф. Кшесинской были изданы в 1960 году в Париже на французском языке[1], а затем в 1961-м — на английском языке в Лондоне и Нью-Йорке[2]. О русском тексте никакого упоминания не было.
Когда в 1992 году в России готовилось издание «воспоминаний» Кшесинской, то в предисловии к ним известный балетовед В.М. Гаевский писал:
Если судить по библиотечному штампу, то в 1973 году (через два года после кончины М. Кшесинской в Париже) в Отделе № 13 Государственной библиотеки им. В.И. Ленина появился машинописный экземпляр воспоминаний балерины на русском языке, с поправками, сделанными, по всей видимости, ее рукой, с многочисленными вставками и дополнениями, отпечатанный в старой орфографии, с сохранением заглавных букв в написании всех титулов, существовавших в императорской России. Эту последнюю особенность в тексте мы сохраняем, чтобы не нарушать общего духа книги, не заменять отношения М. Кшесинской к атрибутам власти своим собственным. Машинописный экземпляр воспоминаний озаглавлен очень просто: «Матильда Кшесинская. Воспоминания». Этот вариант мы и предпочитаем всем остальным». В конце предисловия Гаевский выражает благодарность «Отделу № 13 Государственной библиотеки им. В.И. Ленина за предоставление возможности подготовить русский текст к публикации[3].
Таким образом, выясняется, что «воспоминания» Кшесинской хранились ранее не в ГА РФ, а в так называемой «ленинке». Ни откуда они туда попали, ни как оказались в ГА РФ, — неизвестно.
Заметим, что Гаевский отметил, что правки сделаны «с поправками по всей видимости, ее рукой», то есть рукой Кшесинской. Директор Госархива Л.А. Роговая поспешила заявить:
Пометы в машинописном варианте воспоминаний сделаны рукой М.Ф. Кшесинской. Такой вывод позволяет сделать сравнение почерка в воспоминаниях с образцами ее почерка в других рукописных документах, автором которых она является.
Заметим, что Л.А. Роговая — профессиональный и опытный историк. Она не может не знать, что для того, чтобы научно и доказательно утверждать, что поправки в воспоминаниях сделаны рукой М.Ф. Кшесинской, надо проводить не «сравнение почерка в воспоминаниях с другими образцами», а почерковедческую экспертизу.
Впрочем, в данном случае, надо ли это делать? Проанализируем «найденный» А. Добровольским отрывок. Он следует за текстом, который имеется и в «официальных» мемуарах Кшесинской:
Зимою этого (1893) года со мною произошел несчастный случай, когда я каталась по городу. Однажды Великий Князь Александр Михайлович, который служил тогда в Гвардейском Экипаже, предупредил меня, что в такой-то день и час он будет проходить по набережной со своей ротой и хором музыки. В условленный день и час я выехала на своей одиночке в санях с Ольгой Преображенской, с которой тогда очень дружила, на набережную. Мы стали обгонять роту, которую вел Великий Князь, как вдруг грянула музыка, моя лошадь испугалась и понесла. Кучер не мог ее удержать, сани опрокинулись, но, на наше счастье, не в сторону панели, где был ряд гранитных тумб, о которые мы могли разбить себе головы, а в сторону улицы. Ольга, Оляша, как мы ее называли, первая вылетела из саней, а я с трудом освободилась из-под меховой полости и тоже в конце концов вылетела из саней в снег, сильно расшибла себе руку, да и вся вообще здорово расшиблась[4].
Далее идет следующий отрывок:
Если бы не это несчастие, я стала бы скоро матерью. Только впоследствии, когда была старше, я поняла, что тогда потеряла. Говорили потом, что у меня были дети от Наследника, но это была неправда. Я часто сожалела, что не имела[5].
Вот на основании этого отрывка делается заключение, что Кшесинская была беременна от Николая II!
Между тем, этот вывод, как говорится, «высосан» из пальца. С тем же успехом можно предположить, что в 1893 году Матильда была уверена, что уговорит Цесаревича вступить с нею в интимные отношения, но травма не позволила ей вести интимную жизнь, а Цесаревич вскоре женился и порвал с ней отношения.
Однако наиболее убедительным опровержением предположения о беременности М.Ф. Кшесинской от Цесаревича, являются ее дневники, которые хранятся в Государственном центральном музее театрального искусства им. А.А. Бахрушина, и которые были опубликованы все том же «МК». Сейчас они доступны на сайте издания.
Согласно дневнику 8 января 1893 года Цесаревич категорически отказался вступать в интимные отношения с Матильдой Кшесинской, заявив:
Он боится просто быть тогда связанным со мной на всю жизнь, раз он первый будет у меня. И как же я удивилась, когда узнала от Ники, что все это вдалбливает ему в голову Сандро (то есть Великий Князь Александр Михайлович — П.М.) В конце концов мне удалось почти убедить Ники, он ответил «пора», — слово, которое производит необъяснимое действие на меня, когда оно им произносится. Он обещал, что это совершится через неделю, как только он вернется из Берлина[6].
Но как пишут сами журналисты «МК»:
К великому огорчению Матильды, в назначенный ее возлюбленным срок ничегошеньки не произошло. Николай попросту взял тайм-аут и не появлялся в гостях у своей Панни ни в тот день, ни на следующий…[7].
Дневники Кшесинской обрываются 23 января 1893 года. Происшествие с санями Кшесинской произошло зимой 1893 года, точной даты не указано. В дневнике об этом не написано ни слова. Так же, как и в дневнике Цесаревича. Что довольно странно, так как Наследник довольно внимательно относился к здоровью Кшесинской.
11 марта 1892 года он записал в дневнике:
Вечер провел чудесным образом: отправился в новое для меня место, к сестрам Кшесинским. Они страшно удивились увидеть меня у них. Просидел с ними более 2-х часов, болтали обо всем без умолку. К несчастью, у моей бедной Маленьки болел глаз, который был перевязан, и, кроме того, нога не совсем здорова.
Отсутствие в дневниках как Наследника, так и балерины упоминаний о крушении саней, наводит на мысль, что, либо такого крушения не было вообще, либо оно было столь незначительным, что о нем не посчитали нужным упомянуть не сама «пострадавшая», ни Николай Александрович.
Кстати, во французском издании воспоминаний Кшесинская, описывая крушение саней, отмечает только:
Ольга, или, как мы все ее называли, Оляша, вывалилась из саней первой, а я запуталась в овчинном тулупе. В конце концов, я тоже упала в снег и при этом сильно ушибла руку[8].
В американском издании этот эпизод вообще отсутствует.
Согласимся, что ушиб руки вряд ли может привезти к выкидышу.
Судя по обоим дневникам, в театральную жизнь Кшесинской этот случай, даже если он имел место, никаких изменений не внес. Из записей дневника Кшесинской становится очевидным, что между Цесаревичем и балериной никаких любовных отношений не было, более того, Кшесинская была девственницей.
Получив от Цесаревича отказ на свои любовные притязания, Кшесинская пишет в своем январском дневнике 1893 года:
Если бы я уже была не невинна, тогда бы он, не задумываясь, со мной сошелся.
Так, что «сенсация» на поверку оказывается очередной сплетней.
Но, а как же быть со скандальным отрывком?
Во-первых, неизвестно, кто и зачем его внес в текст, и кто и зачем его оттуда вычеркнул. Если это была сама Кшесинская, то ей могло руководить стремление как раз не допустить такого толкования текста, как его истолковали А. Добровольский и Л. Роговая. Вполне возможно, что текст предлагался Кшесинской французским редактором, из-за предания отношений с Цесаревичем «пикантного» характера. Гадать можно долго, но работа это неблагодарная, да и с исторической точки зрения — бесполезная и ненужная.
Но зададимся вопросом: а зачем вообще понадобилось вытаскивать на свет Божий эту псевдо-«сенсацию»? Невольно напрашивается вывод, что очередная лживая сплетня понадобилась для того, чтобы позор пасквильной и лживой «Матильды» был бы «скрашен» найденной исторической «правдой» о «беременности» Кшесинской от Цесаревича. Гляди ж и «Матильда» будет выглядеть документальной кинохроникой. Но если от «Московского комсомольца» такая деятельность не вызывает удивления, то зачем этим занимаются профессиональные историки и архивисты, остается неясным.
Вообще создается такое впечатление, что определённые силы решили год столетия мученической кончины Царской Семьи отметить закрытием тем и «Екатеринбургских останков», и «отречения», да еще и «историю» «Матильды», так сказать, легитимировать. Чувствуется, что кому-то очень хочется, чтобы в столетнюю годовщину Царского Подвига в обществе велись бы исключительно дискуссии о «беременности» Кшесинской, демонстрировались чьи-то черепа, кости и зубы, и при этом никак не вспоминался бы подвиг нашего святого Царя.
При этом экспертиза, скажем, по подлинности так называемого «отречения» ведется келейно и уже с предсказуемым исходом, без привлечения специалистов, которые могли бы придать этим исследованиям объективный характер. Разумеется, что доверие к подобным «экспертизам» со стороны православной общественности будет соответствующей.
Любителям же глумления над святым Царем хочется напомнить строки великого Вильяма Шекспира:
Не смыть всем водам яростного моря
Святой елей с монаршего чела
И не страшны тому людские козни
Кого Господь наместником поставил.
——————————————————————————-
[1] S.A.S. La Princesse Romanovsky-Krassinsky Souvenirs de la Kschessinska — Paris, 1960.
[2] Dancing in Petersburg : The memoirs of Kschessinska. H. S. H. The Princess Romanovsky-Krassinsky Garden City, N.Y.,: Doubleday, 1961.
[3] Кшесинская Матильда. Воспоминания. – М.: Культура, 1992.
[4] Кшесинская М.Ф. Указ. соч. С. 45-46.
[5] http://antifashist.com/item/matilda-kshesinskaya-byla-beremenna-ot-nikolaya-sensaciya-iz-gosarhiva-rf.html
[6] http://www.mk.ru/social/2017/03/23/kulminaciya-romana-nikolaya-i-matildy-kshesinskoy-poslednyaya-chast-dnevnika-baleriny.html
[7] http://www.mk.ru/social/2017/03/23/kulminaciya-romana-nikolaya-i-matildy-kshesinskoy-poslednyaya-chast-dnevnika-baleriny.html
[8] Кшесинская Матильда. Воспоминания. [перевод с фр.]. – Смоленск: Русич, 1998. С. 64.
С трудом прочитал статью. Очень неприятно, такое впечатление, что с кем то нечистоплотным пообщался в то время, когда тот в замочную скважину подглядывал, пуская слюни. Было, не было, какая разница! Человек жил, и что ж после смерти грязными руками лапать его память? И эти люди претендуют на то, что бы их элитой называли. Какая гадость! Не к автору статьи это относится, а к тем, кто называя себя продвинутыми и раскрепощенными, стряпает сплетни, домыслы, садомитские пляски.