Донбасс все реже появляется в топовых новостях. Люди привыкли к ежедневным сводкам об обстрелах. За 4 года войны Донбассу устали сочувствовать и помогать. Не все, не всегда, но в основном.
Благодаря депутату Государственной Думы России Сергею Миронову в конце ноября в Москве состоялась выставка фотопроекта «Посмотри в глаза Донбассу». Проект с военкором Деном Леви мы начинали в 2014-м.
Есть люди неравнодушные, которые не устали помогать, не устали делать добро.
Глаза наших донбасских детей произвели на Сергея Михайловича огромное впечатление. Он намерен помочь всем детям из проекта. Сейчас готовится программа помощи, которая не будет единоразовой, не будет пиарной, есть четкий график помощи, чтобы снять с глаз след войны, облегчить их участь, а некоторых просто спасти.
«Все дети, портреты которых представлены на выставке, живут и сейчас в зонах обстрелов. Каждый день их жизнь подвергается опасности. Очень хочется, чтобы все из них дожили до окончания войны», – сказал Сергей Михайлович Миронов.
Мне часто задают вопросы: «Где снимали? Как снимали? Что говорили дети?»
На нескольких историях остановлюсь, чтобы всем стало понятно все и сразу.
Зоны обстрела — это зоны регулярных попаданий мин. Одна часть Донецка слышит «бахи», а вторая ежедневно «принимает» мины.
Дети из нашего проекта выглядят абсолютно взрослыми. Война оставила неизгладимый отпечаток на их судьбе. Они видели смерть, они знают, что делать, если начали бомбить. Они все честно признаются в том, что к войне привыкнуть невозможно.
— Боимся всегда, – говорят мальки.
Я их всегда называю мальками. Малек — это маленькая рыбка. Это мои замечательные рыбочки.
Это не просто портреты детей, это взгляд – приговор, взгляд – обвинение, взгляд – крик. Дети очень серьезно относились к просьбе сфотографироваться. Они верили, что смогут повлиять на тех, кто их ежедневно расстреливает. В поселке Северном встретила белокурую девочку. Она с интересом выслушала меня.
— Ты сможешь посмотреть в глаза тем, кто в нас стреляет? – спросила ее я.
Девочка подумала и ответила: – Подожди минуту, я вспомню все…
Несколько минут она молчала, потом сказала: – Все, я готова, куда смотреть?
* * *
В 2014 году, когда Донецк бомбили днем и ночью, я была в «Травме» (Республиканский травматологический центр). Записывала интервью с заведующим детским отделением.
— В 2014 была паника, при первых обстрелах. Люди уезжали из Донецка, спасая детей. Уезжали и врачи, семьями. Я отправил жену в Россию, а сам остался, прекрасно понимая – не имею права уезжать. Началось страшное. Нам ежедневно привозили детей с осколочными и пулевыми ранениями. Первые дни войны у меня был шок. Как лечить? Мы не знали, как лечить детей, не изучали военную медицину, а это был профиль военной медицины. Помню первого ребенка лет 16. Прилетела мина и осколками отрезало ноги. Операция шла часов 6. Не спасли… Не умели, не знали как, не хватало знаний. Осколочные ранения у детей, это не корь, не аппендицит, не желтуха – привычные заболевания в мирной жизни. Что делали? Достали книги по военной медицине, тщательно и быстро все учили. Потом пошел просто поток из раненых детей. Научились мгновенно, спасли практически всех. За месяц стали военными хирургами.
* * *
Буквально месяц назад врачи донецкой «Травмы» снова спасали деток. Десятилетние мальчишки из Петровского района Донецка нашли мину, бросили в нее камень, она взорвалась. Один мальчик погиб на месте, двоих донецкие врачи спасли. Снова эти страшные слова – осколочные ранения у ребенка.
В Октябрьском районе есть школа. В 2014-2015 гг. этот район бомбили безбожно. Школа ни разу не закрывалась. Более того, дети верили, что толстые стены школы их спасут, не пропускали занятий совсем. Что делали при бомбежках: все детки выходили в коридор и молились. Они, дети из зон обстрелов, знают молитвы. На Бога у них надежда и на маму, которая спасет, придумает выход из ситуации. Многи из детей знают, что такое голод. Они рассказывают, как делила мама пакет пшеничной крупы на три дня, как приносила вкусный хлеб. Хлеб – это роскошь в 2014 году, когда весь Донецк был на грани вымирания.
Как-то спокойно рассказывал мальчик лет 12 из Александровки о том, как начали бомбить, посыпались стекла, никого не было дома. Крыша дома начала гореть.
Ребенок был в комнате с одноклассницей, играли дети. Мальчик закрыл собой девочку. Получил осколочные ранения. Вот такой малек…
Они никогда не расскажут своим детям о войне.
— Это слишком страшно! – так говорят.
Вспомните, как неохотно о войне говорили наши дедушки и бабушки. Берегли наши души от потрясений.
Мои маленькие, мои замечательные мальки из зон обстрелов… Я вас всех люблю. Выживите, живите, вы – будущее Донбасса. Его, Донбасса, соль и надежда.
Выставка «Посмотри в глаза Донбассу» закончилась. Возвращаюсь в Донецк, но это только начало. Начало по спасению моих родных, донецких мальков… В моём списке 113 раненых детей с адресами и телефонами. Всего за три года войны в Донбассе погибло более двухсот детей, около 500 ранено.
Нет Комментариев