В обществе растёт спрос на патриотизм. Но вот с удовлетворением этого спроса не всё в порядке
Не секрет, что спрос на патриотизм в русском обществе растёт. Что в целом радует аналитиков и обществоведов из академического сообщества России. Но в то же время они с некоторой озабоченностью констатируют: а вот ответное предложение на этот спрос отвечает не совсем адекватно.
«Старый» патриотизм правилен, но…
Общество живёт, как живёт организм, — омолаживаясь новыми клетками. Разве что клетки в нём – люди, новые и новые их поколения.
Иное дело, что эти новые поколения, в отличие от клеток, впитывают наследственную информацию от общества отнюдь не автоматически, через какие-нибудь молекулы ДНК. Здесь действует целый комплекс писаных и неписаных норм и уложений.
И среди них есть то, что у историков и этнографов называется преданием. Это, по сути, историческая память, мораль, базовые идеалы общества, передаваемые от прежних поколений новым.
Новые поколения, конечно, меняют мораль, меняют идеалы в зависимости от изменений в самой жизни – ничего вечного тут нет, покуда существует время, а значит, происходят перемены в окружающем мире. Но при этом именно предание остаётся тем якорем, который, с одной стороны, сдерживает слишком уж бурный пересмотр общественных норм и отношений, не давая осуществлять, так сказать, «смену вех» по каждому поводу. А с другой – корректирует эту изменчивость, отбирая то, что соответствует зафиксированному в предании идеалу и отсеивая то, что ломает исторические устои через колено.
И ещё одно важно в этой ситуации. Предание тоже постепенно изменяется. Ему тоже вреден слишком большой разрыв между зафиксированными в нём идеалами и теми, что диктуются временем и меняющимися общественными отношениями. Потому что разрыв этот обычно заканчивается большими общественными потрясениями. И как правило – не в пользу прежнего предания.
Так вот: в современном российском обществе, после трёх десятилетий шельмования нормального русского патриотизма, снова начал расти спрос на него.
Но проблема в том, что в нынешнем русском предании, оказывается, существует целая пропасть между тем, что требуется для патриотического воспитания новых поколений, и тем, что им в качестве оного предлагается. А именно: процентов на девяносто оно сегодня базируется на памяти о Великой Отечественной войне.
Это верно, эта память необходима, она объединяет разные слои и группы российского общества. Но… этого недостаточно. Потому что это – «старый» патриотизм. Он правилен, он нужен, однако в целом он запрос общества уже удовлетворил. И давно.
А «нового» патриотизма как раз не хватает. И остро. И именно потому таким событием становятся новые фильмы типа «Салют-7» или «Время первых» – ведь они открывают героические страницы относительно недавнего прошлого как будто заново! А вдруг неожиданный восторг вызывают даже откровенные поделки вроде «Экипажа» или «Притяжения». В которых многие критики отмечают немало откровенной туфты, но где они же обращают внимание на показ востребованных в уставшем от тридцатилетнего массированного шельмования самого себя же обществе новых норм. То есть: «Глупость, конечно, но смотрите, такой армией, что показана, можно гордиться». Или: «Так не бывает, но эти люди – настоящие герои».
Новые герои – просто герои, о которых молчали
Это действительно серьёзная ситуация, отмечают обществоведы. Потенциально она грозит повторением при определённых условиях чего-то похоже на «гласность» середины 1980-х годов. Тогда ведь тоже сложился совершенно нездоровый разрыв между официальным общественным преданием – тем, над которым, как Кощеи над златом, тряслись коммунистические идеологи тогдашнего советского государства, — и фактической моралью и идеологией позднего советского общества.
Чем всё закончилось? Низвержением официального предания и ниспровержением всех его героев. Причём и тех, кого было выдвинули в качестве альтернативных идеалов. В результате вместе с водою выплеснули и ребёнка: вместе с коммунизмом в канализацию отправили и патриотизм.
Кстати, подобная ситуация была и раньше, вскоре после победы красных в гражданской войне. Тогда тоже решили пересмотреть прежнее предание. Приказано было забыть всё царское, имперское, в том числе и то, что называют патриотизмом. У пролетария нет отечества, им предписано было соединяться – и на свалку истории пошли вместе с царями Минин и Пожарский, Суворов и Кутузов, битвы при Молодях и Бородино. Патриотизм должен был быть только советским – с восторгом от революции, от победы в гражданской войне, от того, как рулила коммунистическая партия.
Чем всё закончилось? Когда не классовый, а национальный враг стал на пороге, когда взял за горло страну, всё равно пришлось вернуться к нормальному патриотическому, имперскому преданию – вспомнить полководцев, вспомнить героев, вспомнить царей и князей.
Иными словами, утеря связи с историческим преданием чревата большими бедами.
Но если учёные просто формулируют проблему, а деятели искусство интуитивно ищут, чем ответить на изменившийся запрос общества, то кое-кто, как оказалось, призывают для её решения уже имеющийся опыт. Только не очень известный. Такой опыт был рассмотрен на прошедших на днях в Москве Всероссийских Рашевских чтениях, организованных Общероссийским Движением поддержки флота (ДПФ).
Формально мероприятие, в котором приняли участие несколько сотен человек из более чем 45 регионов России, было посвящено творческому наследию писателя Карема Раша. Но говорили собравшиеся больше всего не о его литературном наследии, а как раз о том патриотическом «заказе» общества, который и удовлетворял Раш своим творчеством.
«Дело в том, что Карем Багирович не просто писатель-патриот, — рассказал в разговоре с Царьградом председатель ДПФ, капитан 1 ранга Михаил Ненашев. – Патриотизм тоже бывает разным. И в понимании Раша он заключался в наличии у народа и у государства великих замыслов, больших проектов и общего стремления их реализовать. Исчезновение таковых из государственной и общественной повестки, мелкотемье общественной жизни является, как он говорил, одной из ключевых предпосылок к деградации и в итоге к краху даже великих держав».
И именно Карем Раш, отметил глава ДПФ, сделал всё, что в человеческих силах для того, чтобы торжество «мелкотемья» и «победы чревища над духом» в России не состоялось. «Но что может быть более великим проектом, нежели надёжная защита своего Отечества? – подчеркнул Ненашев. – Именно вокруг этого и выстраивается в конечном итоге всё лучшее в обществе и государстве. И вот об этом лучшем, как и о людях, это лучшее воплощавших и защищавших, писал Карем Раш, вызывая гордость за историю страны вообще, не деля её на времена подвигов и времена всего остального. Потому что в России всегда были и есть те, кто трудится на её благо, несмотря ни на какие проблемы и испытания, и те, кто защищает её, не щадя себя».
Карем Раш как писатель – певец тех, кого он называл ядром отечественной элиты: офицерского корпуса, казачества, военного сословия в целом, отмечали участники чтений с трибуны и в кулуарах. Однако прежде всего он – певец служения Отечеству. И в этом смысле он – носитель патриотического предания, которое стоит не на одном лишь военном героизме, хоть и воспевает он действительно офицерство.
А раз вопрос ставится таким образом, то сразу же возникает единая непрерывная линия патриотизма. Не от войны к войне и не от подвига к подвигу. И даже не от предков к потомкам. А от отцов к детям. Потому что актуален не просто подвиг. А подвиг, связывающий близкие поколения.
И благодаря такому подходу одинаков актуальными становятся и подвиг героев Брестской крепости, и подвиг космонавтов, и подвиг той настоящей роты, что защищала высоту в Афганистане, и подвиг «Варяга» и подвиг строителей Магнитки, включая и заключённых, и подвиг тех, кто сегодня строит порты и заводы в Арктике.
Потому что линия национального предания становится связанной, целостной. И новая клетка рождается от живой клетки…
Нет Комментариев