Небо. Самолет. Бог

Пилот:

— Диспетчер, диспетчер, как слышите? Сообщаю свои координаты: высота над океаном — 300 метров, до суши — 500 километров, горючее на исходе! Как слышите? Что делать? Что делать?

Диспетчер:

— Внимание! Внимание! Повторяйте за мной: «Отче наш, иже еси на небесех…»

Это, конечно, анекдот. Но ведь в каком-то смысле все мы находимся именно в таком самолете! И никому неизвестно, когда его полет прекратится. Точно мы знаем только одно: полет конечен. Наша жизнь конечна. Поэтому два самых острых, самых страшных вопроса для нас: зачем жить и как жить?

Если наша жизнь — «дар напрасный, дар случайный», то варианты обращения с этим даром вполне понятны.

Самый распространенный сегодня: было бы здоровье — остальное купим. Этот подход возник в древности и существует поныне, пройдя путь от изысканного в своей умеренности гедонизма эпикурейцев до скульптурно-технической работы над своим телом современных кинозвезд.

Только дело здесь в том, что в падающем самолете уже не так важно, каков объем твоего бицепса или талии — воды смерти с одинаковым безразличием сомкнутся над головами всех. Кстати, если совсем начистоту, то слоган «главное — здоровье» — одна из величайших пошлостей, когда-либо произведенных на свет человеческим сознанием. И прежде чем возмущаться и спорить с этим, представьте себе, что Землю населяют миллиарды абсолютно здоровых людей, вся жизнь которых направлена исключительно на поддержание их здоровья. В общем, не очень веселая картина, правда? Нет, я вовсе не против здоровья, только вот оно никак не может быть главным.

Вы скажете: не надо утрировать. А как же гармонично развитая личность, тот самый дельный человек, думающий не только о красе ногтей, но и мыслей? Иными словами, ведь можно не только заботиться о здоровье, при этом еще и легко отличать Канта от Конта, а также знать, что Полоний — не только радиоактивный элемент, но и персонаж шекспировского «Гамлета». А еще можно при этом приносить пользу обществу, друзьям и знакомым и т. д.

Все это так. Только вот конца это никак не отменяет. Как писал тот же Пушкин: «Суета сует, и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, все как ныне и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче да гостей созовут побольше, а Богу не все ли равно!»

Все мы находимся в самолете жизни, который может быть более или менее комфортабельным, а его полет — более или менее длительным. Но всегда — конечным. И потому главное, что нам надо обязательно сделать, — обратиться к Тому Диспетчеру, от Которого единственно зависит окончание полета.

Пока самолет летит, время еще есть.