Есть у нас национальная традиция – подписывать международные документы, потом забывать об их истинном содержании и мифологизировать смысл. Такое происходит с Будапештским меморандумом, отчасти с Минскими соглашениями. Но самым большим изумлением для украинской элиты может стать… военно-политическая часть Соглашения об ассоциации с Евросоюзом, которая вступила в силу 1 сентября 2017 года. Конечно, за три с лишним года в памяти стерлось все то, что подписывали. Тем более что подписывали под брызги шампанского, не особо вчитываясь. Но, поверьте, вам будет интересно…

 

Начну я, наверное, с самого пикантного – с ядерного оружия. Точнее, как это классифицируется в мировой юридической практике, оружия массового поражения. Сюда относится: химическое оружие, биологическое оружие и предмет наших душевных страданий – ядерное оружие.

Все мы слышали тоскливые всхлипывания украинских политиков, в том числе и тех, что находятся при власти, на тему «Украине не следовало отказываться от ядерного оружия после распада СССР».

Обычно эта мотивация звучит так: после распада Советского Союза мировые державы призвали Украину отказаться от ядерных арсеналов, и хотя ее лидеры сопротивлялись изо всех сил, доказывая, что оружие необходимо им для сдерживания посягательств России на независимость Украины, подлые США, Великобритания и Россия в 1994 году подписали «Будапештский меморандум о гарантиях безопасности», в котором пообещали не использовать силу против территориальной целостности и политической независимости Украины.

Поэтому «Украине, возможно, придется обзавестись (!) ядерным оружием, если США и другие мировые державы откажутся обеспечить выполнение соглашения о безопасности, в соответствии с которым они должны противостоять переходу Крыма под контроль Москвы», – заявил газете USA Today депутат Верховной Рады Украины Павел Ризаненко.

Я тут процитировал спич некого депутата Павла Ризаненко образца 2014 года, из не самой крайней политической тусовки – партии «УДАР». Но до сих пор аналогично мыслят все, кто мечтают перескочить танками за поребрик и провести парад победы в Москве.

Подозреваю, что депутатам до сих пор не рассказали, что написано в статье 11 «Нерозповсюдження зброї масового знищення» обожаемого ими Соглашения об ассоциации с ЕС. А написано там следующее:

Вы догадались, о чем это я? О том, что сама по себе формулировка «Украине, возможно, придется обзавестись ядерным оружием» автоматически записывает нас в один клуб с Северной Кореей. Как обзавестись? Где купить? Какое еще ядерное оружие? Кто нам позволит нарушить нами же самими подписанное соглашение и с какой стати?

Смех смехом, но вопрос почти серьезно задавали спецпредставителю США по Украине Курту Волкеру во время интервью телеканалу «Прямий». На что элегантный Волкер так же элегантно ответил: «Отказ от ядерного оружия был хорошим решением для Украины. Не думаю, что ядерное оружие было чем-то положительным».

И тут, на минуточку, стоит освежить память относительно событий 90-х годов. В 1994 году Украина присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Документ был подписан 16.11.1994 г., ратифицирован в Верховной Раде 05.12.1994 г..

Перед этим 23 мая 1992 года Украина вместе с Белоруссией и Казахстаном подписала так называемый Лиссабонский протокол к Договору между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений. Этот протокол является дополнением к Советско-американскому договору о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений, подписанному в 1991 году.

Подписав Лиссабонский протокол, Украина, Казахстан и Белоруссия были признаны сторонами договора СНВ-I, присоединились к ДНЯО и были занесены в список стран, не обладающих ядерным оружием. Все имеющиеся на их территории стратегические ядерные боеголовки они обязались ликвидировать или передать России.

В этом моменте у патриотов наступает амнезия, и они начинают вопить, что ядерное оружие мы отдали зря. В самом деле, один прицельный залп по Донбассу, и вся Европа растворилась бы в радиоактивном тумане.

Но пикантность ситуации в том, что мы никогда в полной мере не обладали тем огромным ядерным арсеналом, который территориально находился у нас после распада СССР. Мы просто забыли, что никто не давал Украине коды активации ядерного оружия – они продолжали находиться в Москве. Иными словами, привести в действие это оружие можно было только из Москвы. Без ее разрешения даже извлечь боеголовки было невозможно – из-за механизма самоуничтожения при несанкционированном доступе. Содержать же на своей территории ядерные базы, к которым у Украины нет доступа, но был доступ у Москвы, это, согласитесь, нелогично. Даже для мышления ранних 90-х.

После подписания Лиссабонского протокола и «присовокупления» к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) Украина получила материальную компенсацию за вывоз ядерных боеголовок в Россию – ядерное топливо для реакторов «на шару», а также моральную – в 1994 году был подписан Будапештский меморандум.

Его юридический статус весьма спорный, ибо меморандум – это не договор, а письмо о намерениях. Но суть состоит в том, что Украина становится неядерной державой, а взамен США, Россия и Великобритания обещают уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины и защищать ее от угрозы применения ядерного оружия.

Другими словами, у нас есть гарантии США, России и Великобритании, что в случае, если мы окажемся перед угрозой применения против нас ядерного оружия, они защитят нас от такой напасти.

Есть там и пункты, совпадающие с Заключительным актом СБСЕ (теперь – ОБСЕ): воздерживаться от экономического давления, направленного на то, чтобы подчинить своим собственным интересам осуществление Украиной своих прав. А также не посягать на наш суверенитет.

С Крымом Россия «попала», и санкции – тому доказательство. А вот с Донбассом – палка о двух концах. Ибо, согласно договору «О дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной» от 31 мая 1997 года, «Украина и Россия принимают на своей территории необходимые меры, включая принятие соответствующих законодательных актов, для предотвращения и пресечения любых действий, представляющих собой подстрекательство к насилию или насилие, основанное на национальной, расовой, этнической или религиозной нетерпимости».

Понятно, что в любом международном суде злодей Путин будет доказывать, что заход российских войск летом 2014 года в Донбасс был не чем иным, как «миротворческой операций по защите русскоязычного населения от бронетанковой мощи украинской армии и многочисленных националистических добробатов». Вследствие якобы нарушения Украиной пункта о предотвращении насилия на национальной почве вышеупомянутого Договора.

Именно потому российские агрессоры, по свидетельству пленных украинских добробатовцев, выбравшихся из Иловайского котла, носили белые ленты в качестве опознавательных знаков, называли себя миротворцами, предупреждали в громкоговорители, что будут «фигачить» украинскую бронетехнику. А несознательное мирное население Донбасса кидалось им на шею с криком «Освободители наши!», предлагало «покушать и попить молочка». Вместо того, чтобы целовать ноги пленных «правосеков». Это я цитирую героиню из батальона «Донбасс» Людмилу Калинину.

Но возвращаюсь к «рыданиям» о том, что на момент распада СССР Украина обладала третьим в мире ядерным арсеналом – около двух тысяч ядерных боеголовок. И так глупо утратила ядерный статус 1 июня 1996 года, когда в Россию проследовали два последних железнодорожных состава с двумя сотнями ядерных боеголовок.

Во-первых, как мы уже сказали, боеголовки – это хорошо, но коды запуска – еще лучше. А их у нас никогда не было. Во-вторых, в «голожопые» 90-е дармовое ядерное топливо для АЭС выглядело очень привлекательным бонусом. А Россия в качестве компенсации предоставила Украине топливо для АЭС на сумму $900 млн.

Теперь же преградой к реализации мечты стать новой Северной Кореей стоит… Соглашение об ассоциации с ЕС. Но как говорится: «Бачили очі, що купували – їжте, хоч повилазьте!». Раз мы обязались в Соглашении об ассоциации не распространять оружие массового поражения, то пора утереть слезы о потерянном ядерном потенциале, который бы нам так сейчас пригодился, так пригодился! Просто ах!

Егор Смирнов, «Версии», Украина