Монархия в России (как бы единовластие ни называлось формально, как бы оно ни камуфлировалось в угоду Западу) – это необходимое условие расцвета. Наоборот, демократия в России – это «буревестник» краха. История свидетельствует именно об этом: период правления временного правительства 1917 года, периоды М. Горбачёва и Б. Ельцина – это демократические периоды поражения, предательства, разложения и упадка. Россия имела возможность процветать только в парадигме единовластия – монархии. «Самодержавие основало и воскресило Россию…» (Н. Карамзин), сплотив разрозненные славянские племена в единую русскую нацию. Вполне успешное, самое большое по территории государство мира – Российская империя четыре столетия была монархией. До этого семь веков Русь была конфедерацией монархических княжеств, за редким исключением, вроде демократической Новгородской республики, в конечном итоге включённой в состав Великого Княжества Московского. После февральской («белой» или «цветной», выражаясь современным языком) революции 1917 года либерально-демократическая элита свела фактически выигранную войну с Германией к поражению, привела к потере территорий, к всеобщей смуте и хаосу. Эта элита очень быстро отказалась от провозглашённой ею же демократии: уже через несколько месяцев после революции обсуждался вопрос, кому стать единовластным диктатором: А. Керенскому или Л. Корнилову. Но большевики опередили либеральных демократов и диктатором (периода «диктатуры пролетариата» и «красного террора») стал большевик В. Ленин. Фактически «красными монархом», восстановившем мощь России, впоследствии стал И. Сталин (стянувший на себя больше власти, чем имели цари). Политика В.В. Путина (в Крыму, Донбассе, Сирии и т.п.) успешно демонстрирует монархические признаки к удовлетворению большинства граждан России. Судя по поддержке гражданами России политики В.В. Путина (более 80%), и, наоборот, судя по народному неприятию политиков – либеральных демократов, «коллективное бессознательное» русской нации ориентировано на самодержавие, на воссоздание отеческой империи. В российских реалиях сильное, почти самодержавное, правление В.В. Путина более отражает чаяния народа, уставшего от пустых партийных дрязг, от демократических шоу-выборов, по результатам которых то и дело президенту приходится менять проворовавшихся губернаторов на людей служивых. То есть, монархия в России желанна с психологической («коллективное бессознательное») и оправдана с исторической точки зрения.
Монархия в России – это особое, типично русское явление, отличное от иных монархий: «самодержавие – для народа, а не наоборот», оно выражает «государственный дух народа» (Ильин И.А.). Русское самодержавие – это «диктатура совести» (В.С. Соловьев»), ибо суть идеологии православной империи именно в том, что все государственные решения должны быть нравственны в православном понимании нравственности. Это понимание основано на отеческой культурной Традиции, на возвышающем нравственном идеале. То есть, монархия в России оправдана с нравственной точки зрения.
Монархия в России выражает «правовую волю народа» (Ильин И.А.), власть царя есть, прежде всего, доверие подданных. В этом смысле особое значение имеет народное доверие к В.В. Путину, основанное не только на его таланте геополитического игрока (он изящно и уверенно переигрывает внешних врагов Отечества), но и на его освободительной православно-имперской политике, которая читается в контексте его дел. Традиционно для православных императоров нравственная суть внешней политики заключалась в «удержании мирового беззакония». По доброй отеческой традиции нынешний российский президент ориентируется на силу права, а не на право силы, как это делают англосаксы. Вступив в неравный бой с империей англосаксов, проявляя волю, выдержку и побеждая, он доказывает древнюю истину: «Бог не в силе, а в правде». Мужественная и нравственная политика президента В. Путина реанимирует утерянное было в 90-ые годы чувство достоинства русского и других народов Отчизны, чувство торжества справедливости, а значит, можно надеяться и на возрождение монархии как воли народной. К этому можно добавить тенденцию увеличения числа современных исследователей (и их трудов) в области православного монархизма (Т.В. Грачёва, А.Г. Дугин, В.М. Коровин, В.Е. Ларионов, А.М. Малер, В.Л. Махнач, Д.Е. Муза, В.Н. Осипов, М.Б. Смолин, А.Д. Степанов, Ю.В. Шалыганов, и многие другие). Очевиден и рост числа монархических организаций («Русское собрание», «Союз Христианское возрождение»», «Российское Дворянское Собрание», «Всероссийский монархический центр», «Высший Монархический Совет», «Всероссийское Земское Движение», «Всероссийское Соборное Движение», «Византийский клуб» и др.), хотя тут следует признать, что современное монархическое движение как политическое явление находится в стадии своего формирования, оно не является единым и однородным. Стало нормой, когда видные российские политики (Н.В. Поклонская, С.В. Аксёнов 2016-2017 гг.) открыто выступают за монархию, популярнейший политик (В.В. Жириновский, 2014 г.) открыто предлагает В.В. Путину стать императором, а популярный артист (Г.В. Хазанов, 2015 г.) публично дарит президенту РФ на день рождения макет короны Российской империи…В 2016 году В.В. Путин на святом Афоне был принят так, как может чествоваться только православный император. И это логично. С правовой точки зрения отречение царя Николай II абсолютно не легитимно: во-первых, сомнительна подпись, сделанная карандашом (!) на Высочайшем манифесте об отречении (документ более похож на низкокачественную подделку). Во-вторых, документ не был оформлен подобающим для приказного делопроизводства образом. И, в-третьих, процедура отречения не предусматривалась вообще Сводом Законов Российской Империи. Вывод напрашивается очевидный: в России по-прежнему легитимны империя как форма государственного устройства и монархия как форма правления. То есть, монархия в России легитимна с правовой точки зрения.
Монархия в России несёт в себе ещё и глубинные сакральные смыслы. В православном сознании воля монарха подчинена истинному Богу, а народ видит в монархе Божьего слугу (Л. Тихомиров). Поэтому народ верил своему царю, поэтому взывал: «Боже, Царя храни!». Царь становился Божьим помазанником (мессией) после возведения его на престол. Помазание елеем при коронации было обязательной частью церемонии, аналогичной посвящению священников в сан. Именно поэтому монарх становился оплотом духа нации, оплотом духовных традиций, попечителем и со-работником православной Церкви. Именно так понимая свою миссию, царь Николай II стоически принял предательство своего окружения, а затем и мученическую смерть, подобно многим святым. Это была сакральная искупительная жертва последнего православного царя, закономерно причисленного к лику святых. Это было искуплением грехов за потерю подданными веры, чести и совести, искуплением за их бесовское наваждение. Убийство царя носило ритуально-мистический (точнее, – сатанинский) характер, что хорошо известно в православном мире. Приказ на убийство был отдан кабалистом Я. Свердловым, и исполнен другим иудеем, Я. Юровским, вдохновлённых деянием иудейского Синедриона двухтысячелетней давности и славой Иуды, предавшего Христа. С тех пор сто лет в России не было царя, и сто лет православные люди ждут его появления. Ждут потому, что «царская власть – это как бы воплощённая душа нации, отдавшая свои души Божьей Воле» (Л. Тихомиров). Следует помнить, что духовная энергия народа – наш победный ресурс, которому нет равных на планете. То есть, монархия в России желанна и оправданна с духовной точки зрения.
Монархия в России – это единственный и законный преемник Византии. Только Россия имеет более чем достаточно свидетельств реальности византийской (точнее, – ромейской) преемственности: российский герб – это двуглавый византийский орёл, алфавит (кириллица) составлен византийцами Кириллом и Мефодием, русская политическая модель развития – это византизм, а русская величайшая культура является во многом национальной интерпретацией византийской культурной школы. И, наконец, самая важная, духовная часть наследия – русская православная вера – осталась ортодоксальной (то есть без малейших изменений) византийской. Позднее, понимание того, что «Москва – Третий Рим», стало осознанием её великой миссии – быть центром духовного единения всех православных земель и удерживать «мировое зло». Культурной столицей Европы не может быть ни Лондон, ни Париж, ни Берлин. Они расстались с истинным христианством, со своей культурной и национальной идентичностью, постепенно превращаясь по масонской задумке в Соединённые Штаты Европы (ЕС) как периферию США. Культурная европейская преемственность просматривается исключительно по цепи Афины – Рим – Второй Рим (Константинополь) – Третий Рим (Москва). А европейская имперская традиция однозначно передана по цепи Рим – Второй Рим – Третий Рим. То есть, монархия в России оправдана с точки зрения европейской культурной и имперской преемственности. Таким образом, монархическая государственность в России – это византизм в его русско-российской национальной редакции. Православие (как Вера) и монархия (как форма правления) – это две головы имперского орла-герба, составляющие всё сакральное, всё глубинно русское. Вера выступает оплотом духовности (для верующих) и нравственности (для всех, включая материалистов), а единовластие – оплотом порядка для всех национальных и социальных слоёв населения. Одновременно с этим двуглавый имперский орёл провозглашает симфонию культур всех народов России и пресечение национальной розни. Православная империя – это наше всё. Это все наши духовные, нравственные, исторические, культурные, правовые, патриотические и иные смыслы.
Выводы
Монархия, как бы она иначе ни называлась, была и остаётся естественной, основной, самой распространённой и устойчивой формой правления. Вековая ложь о монархиях потеряла силу своего воздействия, мир начал открывать глаза на реальность, а не на её масонскую интерпретацию. В реальности монархия значительно лучше обеспечивает порядок, она стабильнее, более устойчива от распада, чем демократия, поскольку монарх – это высшая власть, предполагающая высшую степень единоличной ответственности за всё, что происходит в государстве (в отличие от коллективной безответственности при демократии). Да, монархия – не идеальна, возможны её безобразные отклонения в связи с «человеческим фактором». Но идеальных форм правления вообще не существует. Неужели нынешний демократический хаос в Ираке, Афганистане, Ливии, Сирии (список можно долго продолжать) лучше, чем былой, пусть не идеальный, но монархический порядок в этих странах? Ответ очевиден.
Для России только монархическая форма правления обеспечивает необходимый запас прочности, позволяющий ей успешно защищаться (и даже развиваться!) в условиях войны. При единовластии в России были победы и процветание, и, наоборот, при демократии – поражения и упадок. Российское государство и понятие «империя» давно стали синонимами. Православное царство – это наше всё. Это все наши духовные, нравственные, исторические, культурные, правовые, патриотические и иные смыслы. Возрождение отеческой имперско-монархической государственности можно рассматривать как реализацию естественного права всех наших народов на симфонию культур и традиций, на жизнь и суверенитет. Нынешние Западные демократии имеют все признаки своего заката, ибо такова их неизбежная доля, поэтому идея монархизма вновь начала овладевать умами. Монархический порядок может и должен победить либерально-демократический хаос. Для великой России это вопрос жизни и смерти. Храни монархию, и монархия сохранит тебя!
Фёдор Папаяни, Донецк, ДНР
Нет Комментариев