Главред информагентства «Луганский информационный центр» Сергей Мешковой и руководитель информагентства News Front Константин Кнырик рассказали о жизни в ДНР и ЛНР.

9 марта, в эфире радио «КП — Крым» в программе «#НаКрючке» — «зубры» информационной войны.

Их боятся на Украине и в Европе, настоящие «русские хакеры», «пропагандисты», «сепаратисты» и просто крымчане: главный редактор Государственного информационного агентства «Луганский информационный центр» Сергей Мешковой и руководитель информационного агентства «News Front» Константин Кнырик. Они ответили на вопросы ведущих Олега Крючкова и Анастасии Медынцевой. «Комсомолка» публикует некоторые из них.

— Темы сегодня будут разные: Крым, Донбасс, Германия, Франция. Почему у либеральной Европы русские журналисты вызывают истерические приступы? Кто побеждает в информационных битвах? Давайте без прикрас, что сейчас реально происходит на Донбассе? Сергей, ты только приехал с Донбасса. Мы видим разные мнения, Украина показывает одно, Россия — другое, Европа — совершенно третье. Как живут простые люди?

С.М.: Нормально живут. Республика развивается, все государственные институты сформированы — исполнительная власть, законодательная власть, судебная власть. Работают все суды. Верховный суд ЛНР заработает в ближайшие месяц-два, по моей информации уже конкурс прошел по судьям. Совершенно прозрачный, открытый, где могли принять участие все желающие, подходящие под определенные критерии. Зарегистрировано, по последней информации, свыше 40 тысяч предпринимателей уже в республике, за два года. Фактически — эта цифра уже превысила то количество, которое было в Луганской области до войны.

— Подожди, на Украине, по их последней статистике, с начала года уменьшилось почти на три тысячи, а в Луганске увеличилось.

С.М.: Да, в ЛНР 42 тысячи было на конец декабря 2016 года. Только в самом Луганске 15 тысяч физлиц и около 3000 предприятий с юридическим лицом зарегистрировано на этот момент.

— Константин, твои военкоры работают в Донецке, какая информация оттуда? Как живут там простые люди?

К.К.: Примерно так же, наверно, как и в Луганске. Действительно, выстраиваются государственные институты, выстраивается республика, как суверенное государство. Причем, переориентация на российский рынок стимулирует предпринимательскую деятельность. А в части военной ситуации, то, к сожалению, все не так хорошо, потому что Порошенко использует войну, как постоянный инструмент в попытках удержать власть, и, по сути, решает самую главную для себя проблему, уничтожая там активную часть украинских нацистов, и делает это системно и методично. Если вы обратили внимание на то, что как только обостряется экономический кризис, поднимаются тарифы, тут же устраивается большая провокация на линии соприкосновения. Боюсь, что в определенный момент, эта провокация может перерасти во что-то более крупное, потому что группировку в 120 000 штыков ВСУ, которая находится на линии соприкосновения, просто так кормить и никак не использовать, — глупо с его стороны. И отдавая приказ постепенно занять «серую зону», он не давал им расхолодиться. Поэтому, следующая провокация может быть более масштабной в военном плане, потому что боевые действия не прекращаются ни на день. Ежедневно ведутся обстрелы, ежедневно мы их фиксируем. К сожалению, бывают случаи, когда под обстрел попадают и корреспонденты. Но это их миссия.

— В твоих попали буквально позавчера под Мариуполем…

К.К.: Да, в Коминтерново, наш военный корреспондент — Филипп Преображенский. Благо — все живы, но сильно пострадала машина и такое ощущение, что стреляли целенаправленно, по наводке, потому что до линии фронта, до ближайших наших позиций, было километров десять. Это был мирный населенный пункт, где живут мирные люди. И скорей всего, что это была наводка именно по журналистам, потому что они приехали фиксировать последствия соблюдения Минских соглашений с украинской стороны, которые зачастую чреваты разрушениями и гибелью мирных граждан.

— Во многих российских СМИ журналисты, особенно те, которые никогда не бывали на Украине, выдают такую фишку, что есть украинская армия, а есть националистические батальоны. Это разные вещи? Говорят, украинская армия не стреляет, стреляет «Азов», «Донбасс» и остальные. Но я считаю, что стреляют и те, и другие.

С.М.: Абсолютно верно. Учитывая, что официально все добробаты, нацбаты и прочие баты вошли в состав ВСУ и МВД, поэтому всё это вместе, что стреляет сегодня — это вооружённые силы Украины. Об этом давно сказал и Аваков, и Порошенко и все остальные власти предержащие в Киеве. Если в 2014 и в начале 2015 года их ещё можно было выделить, то сейчас это разделение абсолютно неуместно. Стреляют и по позициям Народной Милиции ЛНР, и по позициям бойцов Министерства обороны ДНР, и по мирным гражданам. Стреляют вооруженные силы Украины.

— Коминтерново обстреляли, скорее всего, морпехи украинские, они там стоят.

К.К.: Стреляли, ориентировочно, из Толоковки, а там, действительно, две бригады ВСУ, и никаких тербатов там нет. Более того, все приказы отдают руководители ВСУ. Я не думаю, что в территориальных батальонах есть специалисты-артиллеристы, которые способны отдавать подобные указания. Следственной Комитет России постепенно их устанавливает и выявляет, вы об этом знаете.

— И там, в основном, украинские кадровые офицеры — старшие лейтенанты, капитаны, майоры, полковники.

К.К.: Конечно, кадровые офицеры. Страшно то, что за три года, сегодняшняя идеология украинской пропаганды, буквально, пронизала ВСУ. Если в 2014 году, они не особо охотно шли убивать «агрессоров», то сейчас, они делают это сознательно и бороться с этим — крайне сложно.

— В каждой стране есть своя пропаганда. На каких экранах (украинских, российских, европейско-американских) более реальная и объективная картинка? Кому верить?

К.К.: Все достаточно, на мой взгляд, просто. Российское телевидение переигрывает в части демократии, потому что меня, например, достали все эти физиономии в эфирах: Ковтун и прочие. Причем, я многократно общался с продюсерами российского ТВ и пытался им объяснить, что у нас в 2012 году на Украине было то же самое. Вы помните политические ток-шоу, где собиралось 20 матерых регионалов, пузатых, умных, и было двое идиотов — «мальчиков для битья». Я считаю, что есть переигрывание в демократию, хоть и способствует какой-то объективности, но я с ним не согласен категорически.

— Чему верят больше в Луганске?

С.М.: В Луганске превалирует российское телевидение, украинские каналы, не то что отключены, по кабельному они есть, никто их не отключал. По всем замерам, они настолько низкорейтинговые, что смысла нет занимать ими какую-то нишу в кабельной сетке. Кто хочет — смотрит в интернете, ничего не заблокировано. Я скажу больше, возвращаясь к комментарию Константина, что на этой стороне, кроме российских журналистов и местных СМИ, фактически никого нет.

— Грэм Филлипс!

С.М.: Грэм Филлипс — это наше все, так скажем. Хотя, условия аккредитации — самые простейшие. Попасть на линию соприкосновения ЛНР — не так уж и сложно, лишь бы желание это было. Приезжали китайские журналисты, приезжали и американские журналисты, они стрингеры, но работающие на ведущие каналы, в том числе на BBC.У них был легкий шок, когда они увидели, что прилетает с той стороны. Но таких людей, к сожалению, мало. За все время, за два с лишним года, по данными Министерства информации, сейчас Минкомсвязь ЛНР, ни один из украинских журналистов не подал заявку аккредитацию, чтобы попасть туда на «передок», просто ради эксперимента, так сказать.

— Сергей начал рассказывать, что любой может попасть на линию соприкосновения и своими глазами увидеть, что происходит и как, но Константин хотел перебить, не согласиться, говорит: «Сложно». Что сложно?

К.К.: Тут сразу сталкиваешься с вопросами европейской цензуры. Приехали голландские журналисты, отсняли огромное количество доказательного материала о ситуации с «Боингом». Вернулись назад, их арестовали, материалы забрали. Аналогичный случай с журналистами CNN. Они приехали на «передок» в ДНР, увидели все своими глазами, а через два дня CNN от них официально открестился, заявив, что это были их волонтеры, стрингеры, но теперь они у нас не работают. У европейских журналистов есть желание приехать туда, но реализовать его, к сожалению, они не могут. Действительно, созданы очень комфортные условия для журналистов. Более того, в этом году очень хорошо продумана система безопасности, журналистам дают возможность и обеспечение. Но, к сожалению, им очень сложно вернуться назад.

— Евро-американская либеральная тусовка не хочет, чтобы в эфире Европы и Америки появлялись какие-то нормальные украинские материалы.

К.К.: Вот такой термин придумали – «Коллективная банда Сороса». И эта «коллективная банда Сороса» все контролирует информационном пространстве Европы.

— Что на грани остановки в ЛНР, ДНР? Какие заводы отжали, не отжали? Что вообще происходит? Что это такое? Кто блокировал? Парасюк? Семенченко? Кто блокировал? Я (Олег Крючков — прим.ред.) параллельно смотрю украинские новости, российские, европейские и что-то — ничего непонятно.

С.М.: Давайте по «отжатию» начнем. Украинские СМИ запустили: национализация, отжатие, смена собственника. На самом деле, какие законодательные вещи приняли в ЛНР? Приняли изменения в налоговою систему и обязали предприятия-нерезиденты, это в основном ахметовские предприятия на территории бывшей Луганской области, платить налоги в бюджет ЛНР. Потому что деньги колоссальные и только в прошлом году из подведомственных Ахметову предприятий на Украину было заплачено налогов под миллиард долларов, 30 миллиардов гривен.

— Предприятия Луганской Народной республики, которые физически находятся там, ахметовские, заплатили миллиард и на этот миллиард финансируется украинская армия, которая обстреливает предприятия Луганска.

С.М.: Эти предприятия находятся ближе к российской границе, вне зоны обстрелов, но, тем не менее, миллиард долларов заплатили эти три, грубо говоря, предприятия – «Краснодонуголь», «Сверлдовскантрацит» и «Ровенькиантрацит».

— Это даже не парадокс, это пердимонокль. По-другому не скажешь. Ну как такое может быть?

С.М: Абсолютно верно. Поэтому у Ахметова был месяц, чтобы зарегистрировать эти предприятия по законам ЛНР и платить в бюджет Луганской Народной республики причитающиеся отчисления. Этого не произошло. Поэтому 1 марта было издано постановление Совета Министров ЛНР о введении временной администрации на этих предприятиях. Плюс, в связи с блокадой предприятия фактически остановились. «Краснодонуголь» стал полностью, а это коксохим, на этом предприятии добывается порядка 25% коксующихся углей. Люди не получили зарплату за февраль и март. Похожая ситуация на «Свердловскантраците», на «Ровенькиантраците». Что делать дальше? Так и стоять? Ахметов делает заявление, что мы не будем ничего перерегистрировать, тем не менее, продукция не отгружается. Возник коллапс. В этой ситуации, соответственно, было принято решение о введении временной администрации на этих предприятиях. Не «отжимы», я подчеркиваю, не национализация, а временные администрации для того, чтобы эти предприятия заработали и люди получали деньги. Соответсвенно происходит их переориентация на Российскую Федерацию.

— Я скажу крамольную вещь: позавчера были поставлены на принудительный выкуп крымские активы Ахметова, до этого появилась в эфире российских новостей, в российских прогнозах погоды Луганская и Донецкая республика, до этого было признание паспортов. Я, по большому счёту, считаю, может это не совсем политкорректно, но это первый шаг к официальному признанию ЛНР и ДНР. В каком виде, мы посмотрим. Константин, как ты считаешь?

К.К.: В вопросах признания, в течении трех месяцев информационное пространство России готовится к этому. Официальные лица, депутаты Госдумы, члены Совета Федерации заявляют о необходимости и целесообразности этого шага. Самое показательное для меня – это признание паспортов банковской системой России. Сбербанк признал паспорта.

— Греф не признал Крым, но, получается он уже признал ЛНР и ДНР.

К.К.: Нюансы есть везде. В двух словах про блокаду – тут важно знать кто её организовал. Когда мы говорим о каких-то националистах, сумасшедших – это неправда. На самом деле, это организовано на самом высшем государственном уровне. «Крышуется» и покровительствуется это мероприятие, лично Петром Алексеевичем Порошенко, и нужно понимать, зачем это делается и какая у него цель. Пётр Алексеевич, несмотря на все наши крики, что он собрался куда-то уезжать, чувствует себя вполне уверено. И, Пётр Алексеевич готовится к своему второму президентскому сроку.

— В аграрной стране, без промышленности…

К.К.: А я вам сейчас объясню, для того чтобы на Украине быть президентом, нужны только деньги. Потому что пост этот покупается. И Пётр Алексеевич сейчас нашёл две схемы, на которых он заработает деньги, которые ему нужны для того, чтобы остаться президентом. Первая схема – нужно отменить мораторий и продать землю, благодаря чему он наконец-то получит деньги МВФ, потому что просто так ему давать деньги больше никто не собирается. И второй момент – нужно обесценить предприятия энергетического сектора и передать его инвестору из Европы, который сможет перевести их на газ. Вот для этого и была организована Петром Алексеевичем блокада. Когда предприятия ничего не производят, их можно продать дёшево, но, при этом, получить хороший «откат». Петр Алексеевич копит деньги на своё второе президентство.

— Президентом Украины он будет в каких границах? Я так понимаю, что и Луганск и Донецк не хотят останавливаться на той части областей, которые есть сейчас.

К.К.: Он будет президентом в рамках Львовской области, я думаю, в перспективе.

— Может его мэром просто выбрать?

С.М.: Ну может Ивано-Франсоквской и чуть-чуть Винницкой, все-таки его родинам там.

— У поляков есть свои планы.

К.К.: Да, вопросы реституции они уже активно поднимают.

— В Черновцах — у Румынии, в Закарпатье — у Венгрии, у каждого игрока есть свои вопросы. И давайте не будем забывать, что истерики с российскими паспортами, с паспортами и ЛНР и ДНР – это ерунда. Мы знаем, что Румыния уже 10 лет выдаёт паспорта в одних областях Украины, в Закарпатье, я лично видел, что практически у каждого есть венгерский паспорт. Когда происходили крымские события, мне звонил один деятель из Закарпатья и говорил: «Вам там начинают выдавать русские паспорта!» Я говорю: «Ну ты оборзел, у тебя пять лет паспорт – венгерский, ты мне что-то рассказываешь».

С.М.: Так это что плохо, что ли? Больше паспортов – хороших и разных. Почему бы и нет? Есть страны, где 3-4 гражданства у людей.

— Да, но в Украине-то – нельзя!

К.К.: Почему нельзя?

С.М.: В Украине все можно, на самом деле, и Пётр Алексеевич наглядно показывает это .

К.К: На Украине это тренд. Любой политик, у которого нет канадского, израильского или какого-то еще паспорта — не в тренде.

С.М.: По блокаде, в дополнение к словам Константина: заблокировал Семенченко все, по две линии, по-моему, в ДНР и ЛНР, но одна линия работает. Об этом мало кто знает. Это линия, которая проходит через Станицу Луганскую, идет на Счастьею, на Счастьинскую ТЭЦ, которая питает половину Луганской области, подконтрольную сейчас Украине и, частично, территорию ЛНР. Этот путь открыт. По нему идёт уголь, коксующийся тоже, антрацит для Счастьинской ТЭЦ, в том числе, которая забита углем под завязку. Семенченко туда приезжал. После некоторых переговоров, он оттуда уехал и не блокировал эту дорогу.

К.К.: Давайте будет объективны. Их стоит там двести человек, сколько надо времени, чтобы их оттуда убрать ВСУ или какому-нибудь спецназу? 10-15 минут с полной зачисткой. И все блокада снята, вопрос решен. Но никто этого не делает. О чем разговаривать? Это легализованный «общественный» терроризм, начавшийся с блокады Крыма. Чем сейчас и занимается украинское государство, руками так называемых «общественников».

— Меня удивляют ролики из Донецка и Луганска, когда здесь зимой в Крыму полный коллапс, выпал немного снежок, разбитые дороги, а там, в Донецке и Луганске идут караванами машины, подметают под обстрелами центр города. Как-то не складывается. Да ладно… Три года идет информационная война, если смотреть новости с утра до вечера, то можно сойти с ума, потому что простому человеку трудно это всё пережевать. Вопрос к вам, как к профессионалам. Как американцам удалось поменять сознание украинцев?

К.К.: Делалось это методично и системно, в отличие от деятельности, которую ведем мы, которая волонтерская, спонтанная, по призыву, по духу, но имеющая больше шансов на победу, потому что мы говорим правду. Американцы акцентировали внимание, в первую очередь, на недовольной части общества, используя фактор безработицы и материальной неустроенности. Вот кто организовывал майдан? Зачастую, рогули, которые во Львоской области, быкам яйца, простите, крутили.

— И четко подгадали время, когда у них нет никакой работы.

К.К.: Правильно. И ему говорили из телевизора, что виноват не он в том, что ничего не делает и денег у него нет, и машины нет, а Янукович. В этом была фишка. Они давили на простые чувства бездельников.

— И все изменится, если он просто выйдет на майдан.

К.К.: Да, и всё изменится. Примитивные технологии, которые были широко использованы в работе с целевой аудиторией, с массами. Эта медийная сетка была очень хорошо организована: телевидение, интернет- СМИ, блогосфера, социальные сети. На мой взгляд, чего мы до сих пор не освоили, как следует, как эффективный инструмент информационного противодействия – это грамотная работа с социальными сетями. По сравнению с американцами, это направление у нас еще хромает. К сожалению.

— А есть какие-то замеры, вас читают? В каком количестве?

К.К.: Я скажу только про европейскую и украинскую аудиторию, потому что российская нас читает массово. Как показатель нашей работы с немецкой аудиторией, можно привести пример, когда неделю назад в немецком издании вышла огромная статья о том, что «News Front» и персонально я из Крыма вмешиваюсь в немецкие выборы.

— Ты мешаешь Меркель идти на следующий круг?

К.К.: Да. Для меня это показатель, читают ли нас в Германии или нет?! Нас там читают! А самое смешное, что весь этот пропагандистский материал, построен на ссылке на какого-то анонимного нашего бывшего сотрудника, которого никто не видел. Ни я, ни кто-либо из наших сотрудников. А знаете, чем мы зацепили немцев, в хорошем смысле этого слова? У них возник диссонанс. Ситуация с беженцами – самая показательная. Им говорят: «Это друзья Меркель, их надо принимать». А когда человек выходит на улицу и в него врезается грузовик с «беженцем» за рулем, а через два дня насилуют его жену, он начинает искать другой источник информации, который может адекватно разобрать ситуацию. И он находит его в нас. Ну как еще возможно трактовать видео, когда в метро, так называемый, «беженец» пинает ногой женщину. Просто в немецких официальных СМИ этого нет, потому что, это видео не пускает цензура, а у нас это есть. И , конечно, немцы и другие европейцы находят ответы на свои, в том числе, вопросы. Два месяца назад мы запустили испаноязычную ветку. И у нас первое время было нашествие левых испанцев.

— Ты станешь ещё личным врагом короля Испании.

К.К.: Было бы здорово. Мы в ближайшее время планируем вмешаться в выборы во Франции, в хорошем смысле этого слова, запустить французскую версию.

— И (французский политик. -Авт.) Макрон заявит, что он нашел русского хакера. Это – Константин Кнырик. Вот он!

К.К.: Тем не менее, в Германии вчера был обнаружен хакерский центр ЦРУ. Благодаря Викиликс это стало известно всему миру.

— Меняем тему, вернемся к дорогам. Почему в Донецке дороги хорошие? Почему убирают улицы?

К.К.: Я приведу один пример. Мы снимали сюжет в Петровском районе Донецка и к нам вышла бабушка- божий одуванчик, очень милая и приятная и говорит: «Вы не поверите, но я здесь в последний раз ливневку видела в 1952 году». Это дословная цитата. И, действительно, в плане сохранения и развития инфраструктуры, дорог, коммунального хозяйства, в Донецке это обеспечивается на высочайшем уровне. И я бы многих наших крымских товарищей отправил бы туда поучиться. У меня осталась в памяти картинка из 2014 года, когда на рассвете, около 5 утра, после жесткого обстрела, в результате которого погибли и были ранены десятки людей, я услышал звуки метлы, метущей тротуар. Дворник вышел на работу. Это был высочайший показатель самоотдачи и самоорганизации работников донецкого ЖКХ. Это не меньший подвиг, чем военный.

С.М.: Да, в ЖКХ, хотя кто-то и уехал, безусловно, костяк остался. В том числе и управленцы. Они, фактически, год работали бесплатно, не получая ни копейки. Но, тем, не менее, центр Луганска, осевая улица Советская, две полосы в одну сторону, две полосы, а посредине на 3-4 километра розовая клумба. А где-то громыхает, в 12 километрах.

К.К.: Под обстрелами, рискуя жизнью, ремонтируют линии передач. Это действительно – герои.

С.М.: Один из мостов в Луганске, который Украина и «Партия регионов» 10 лет не могла построить. Небольшой мост, метров 100, а рядом старый , который был на грани разрушения. При ЛНР его достроили, осталось только пешеходные дорожки сделать и поребрики, но в ноябре ударили морозы. Приехал Плотницкий и перенес оставшиеся работы на март, чтоб не класть асфальт в мороз и открыл автомобильное движение.

— Это ментальность Донбасса такая?

С.М.: Да. И это война. Она настолько сплотила людей. А какая вежливость в общественном транспорте, в маршрутках. Зашла бабушка, говорит водителю: «У меня нет денег на проезд». Водитель ответил: «Бабушка, садись, ради Бога». Нет такого, как у нас — останавливает маршрутку, начинает орать: «Выйди!». Школьники, по-моему, до 16.00 могут бесплатно ездить на маршрутках. И если он в полпятого сел, его не выгонят.

К.К.: Это, скорей, ментальность русских людей в трудные времена. Не только Донбасса, я думаю, что это наша общенациональная черта.

— Что должно произойти в Херсоне, Харькове, Одессе, чтобы наши люди, назовем их «латентными ватниками», у которых есть семьи, которые не могут активно сопротивляться, все-таки выступили и сказали все, что думают о режиме Порошенко, о хунте, о фашизме украинском? Это должно быть наступление?

К.К.: Прямая инициатива ЛДНР. Движение вперед в ответ на провокации Украины, со стороны ЛНР и ДНР поспособствует этому активному пробуждению.

— Должны быть сигналы, наверное, из Москвы, да?

К.К.: Я не думаю, что кто-то ждет каких-то сигналов из Москвы. Самым главным сигналом была ситуация с Крымом. И сейчас, если армия ЛНР и ДНР пойдет тушить огневые точки, уничтожающие гражданское население республик, этого сигнала будет вполне достаточно.

— Многие говорят, что туда, куда приезжает ОБСЕ, потом бьет украинская артиллерия.

С.М.: Зачастую, так и происходит, это правда.

К.К.: Так и есть.

С.М.: То есть организация, которая должна способствовать восстановлению мира на этих территориях, на самом деле делает все наоборот. Вчера была очередная попытка развода в районе Станицы Луганской. За полчаса до момента развода, 12-ти часов дня, ОБСЕ сворачивается и уезжает. Просто уезжает.

К.К.: У нас есть ролик, мы его из политкорректности не стали публиковать, но в двух словах я о нём расскажу. Начинается обстрел, наш журналист забегает в гостиницу, где находятся сотрудники ОБСЕ и говорит: «Ребята, обстрел, поехали!» А сотрудники ОБСЕ отвечают: «Куда мы поедем, там же стреляют?»

С.М.: Или: «Куда мы поедем? Начало восьмого». У них работает патруль с восьми утра, до семи вечера. В семь вечера все патрули должны стоять в гостинице.

— Так основные обстрелы начинаются в семь.

С.М.: Конечно. В семь, восемь, одиннадцать вечера, но никуда они не выезжают.

К.К.: Вообще, есть подозрение, что сотрудники ОБСЕ звонят украинской стороне и говорят: «Мы уехали, можете стрелять». Это на самом деле — не шутка, это действительно так, потому что с их возможностями, способствовать прекращению боевых действий можно было бы абсолютно без проблем. Расставьте по одному дежурному патрулю на всех точках, где есть возможность обстрела, пусть они там сидят стуками, меняйте их.

С.М.: 800 человек — миссия ОБСЕ.

К.К.: Эти вопросы решаемы. Но у них нет в этом заинтересованности. Более того, все эти разговоры и крики о вооруженной миссии — для нас тоже являются большим показателем, потому что мы видели деятельность вооружённой мисси в Югославии. Это будет еще одна вооруженная группировка, которая будет подавлять восстание русских людей на Донбассе.

Программа «#НаКрючке» выходит каждый четверг в 18:05.

В Симферополе на частоте 107,8 FM, в Севастополе – 107,7 FM, в Керчи – 103,6 FM.

Авторский текст сохранен – Источник