2-го ноября на Украине вступил в силу очередной мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения, который продлится до 1 января 2018-го года. Мораторий действует с 2001-го года, безрезультатные попытки снять его продолжаются с 2004-го. Напомним, что в России купля/продажа сельхозземель разрешена ещё законом 2002-го года.
В целом, перед нами частный случай типичной украинской ситуации. В отличие от Белоруссии, где приватизация была свёрнута, и России, где период передела собственности был коротким, Украина пошла путём «ни мира, ни войны». Приватизация затянулась на десятилетия, в течение которых менеджмент условно государственных предприятий успешно занимался приватизацией прибыли и национализацией убытков (виртуозом такой практики, являлся, безусловно, Игорь Коломойский). Невнятный правовой статус и перманентные переделы практически блокировали приток инвестиций (факторы политической нестабильности и правового нигилизма оказались весьма значимы и для приватизированной собственности).
В случае с землями сельхозназначения государство, передав их формально в частную собственность крестьянам, фактически лишило их возможности ею распоряжаться (что противоречит Конституции страны). Посмотрим, к чему это привело.
Общая площадь сельхозугодий Украины (41,5 млн. га) превышает всю площадь Германии. Значительная её часть находится в степной зоне; между тем, занимая лишь 8% суши, подобные ландшафты производят до 80% зерновых и продукции животноводства. Площадь пашни лишь в 3,5 раза меньше российской, при этом Украину от России отделяет та же изотерма января -8, что и Краснодарский край от остальной территории РФ.
Кому принадлежит это богатство? 10,5 млн. га украинских сельхозземель находятся в государственной и коммунальной собственности; 27,7 млн. распределены в качестве неотчуждаемых сейчас паёв между «трудовым крестьянством» (средний размер пая — 4 га); ещё 1,5 млн. официально имеют статус земель для товарного сельхозпроизводства в собственности. Из них 1 млн. принадлежит юридическим лицам, и 0,5 — физическим. Под действие моратория подпадают паи и государственная собственность — всего 96% земли сельскохозяйственного назначения.
Иными словами, рынка сельскохозяйственных земель фактически нет, а собственность на них распылена между 6,9 млн. владельцев. Формально перед нами образец социальной справедливости. Фактически — нечто прямо противоположное.
Как нетрудно догадаться, большинство частных земель (54% или 16,6 млн. га) сдаётся в аренду (государственных — 1,5 млн. га). При этом, однако, большинство хозяйств остаются очень небольшими — это либо фермерские хозяйства, либо «карманные» ООО, где руководитель является одновременно и собственником. На долю акционерных обществ приходится лишь 2,5%. Иными словами, преобладает мелкотоварное производство со всеми его типичными издержками; между тем, например, животноводческое хозяйство площадью менее 55 га будет просто убыточным; оптимальный размер хозяйства зернового или зерно-свекловодческого направлений — 300−400 га.
Итог вполне предсказуем. Во-первых, на Украине по сравнению с Россией ниже урожайность… всего, от пшеницы до картофеля и яблок, как ни странно это звучит при сравнении климатических условий. Во-вторых, количество дополняется качеством. Так, в сборах пшеницы очень весом пятый-шестой класс; в 2014-м их доля составила 36%, 2015/16 гг.- порядка 60%. При этом шестой класс — это такие щадящие требования, как «поражённость головней не более 10%». В России доля пятого класса — 19,9% для мягкой и 10,7% для твёрдой пшеницы, шестой класс не обнаружен.
В целом, ещё в 2011-м ситуация выглядела так. «Наш профиль на мировом рынке — продовольственная пшеница третьего-пятого класса и фураж. Если бы выращивался второй класс, то, наверное, он бы тоже экспортировался. Но с точки зрения экспортера, я не вижу особой проблемы в том, что мы не продаем за границу второй класс, а продаем третий, пятый или шестой. Кстати, в Украине очень много зерна пятого класса. По классификации хлебной инспекции, оно считается продовольственным — у нас его разрешено использовать для выпечки хлеба, хотя в Европе его причисляют к фуражу».
Качество остальной агропродукции не лучше. «Европейская комиссия намерена отнести Украину к категории третьих стран по фитосанитарным условиям, сообщил заместитель председателя Госветфитослужбы Украины Александр Вержиховский. „Это означает, что будут усилены мероприятия фитосанитарных проверок при выезде за границу“, — сообщил он. В частности, он пояснил, что транспорт, который выезжает с Украины, будет подвергаться тщательной дезинфекции». Не менее показательно, что истерику Киева вызвало одно только намерение Белоруссии ввести фитосанитарный контроль на белорусско-украинской границе. Иными словами, политическими мотивами объяснялись не запреты Онищенко на импорт украинской продукции, а отсутствие таких запретов.
В-третьих, следует учитывать, что основная часть договоров аренды на Украине — краткосрочная. Так, после введения в 2015-м минимального срока аренды в семь лет количество заключаемых договоров сократилось на 80% — точнее, они тривиально ушли в тень. Побочные эффекты этого вполне предсказуемы. Рекорды Украины по экспорту и производству масличных культур — более чем сомнительное достижение. При высокой рентабельности они быстро и радикально истощают почву, при этом пресловутый рапс уступает в этом смысле привычному подсолнечнику. Иными словами, нынешняя ситуация ведёт к хищнической сверхэксплуатации земель с соответствующими долгосрочными последствиями.
В-четвёртых, со временем всё больше земель изымается из оборота даже такого сельского хозяйства — в связи с банальным отсутствием наследников. В среднем на каждый сельсовет приходится 4,5% невостребованных участков, а в некоторых случаях их доля достигает 12,9%.
Так выглядит ситуация с точки зрения производства. Как она выглядит с точки зрения «защищаемого» собственника? Как было показано выше, самостоятельное «хозяйствование» на 4 га — это законсервированная бедность. При этом арендные ставки ничтожны — порядка 100 грн. с га в месяц. Иными словами, за год пай приносит собственнику порядка 12 тыс. руб., причём оплачивается аренда в основном натурой. Таким образом, популизм на практике оборачивается не только низкой эффективностью сельского хозяйства, но и низкими доходами массы мелких собственников.
Однако нынешняя ситуация весьма выгодна крупным арендаторам, де-факто получающим сельхозугодья в своё распоряжение даром. При этом в последнее время агропродукция, оттеснив пострадавшие химию и металлургию, заняла верхнюю строчку в списке статей экспорта, что немедленно сказалось на позициях ведущих сельскохозяйственных магнатов. Кроме того, на Украине давно действуют международные игроки — например, принадлежащая гражданину США NCH, контролирующая около полумиллиона гектаров. При этом показательно, что больше половины земель компании находится именно на «непродающейся» Украине — с учётом того что они арендуются на 20−25 лет при годовой оплате в 3% номинальной стоимости, это очень выгодный бизнес.
Иными словами, предпринимательство в серой зоне весьма прибыльно для отдельных персоналий, но убыточно для страны в целом. Мораторий в действительности весьма одиозен. Однако сейчас, пожалуй, худший момент для его отмены за весь четырнадцатилетний период его действия — риски скупки за бесценок у стремительно беднеющего населения и рейдерства высоки как никогда. Равным образом, вполне просматриваются и сценарии «разногласий по земельному вопросу» с политическими последствиями. При этом очень не последнюю роль играет и фактор МВФ, настойчиво требующего отмены моратория, несмотря на возможные издержки.
Иными словами, «земельный вопрос» на Украине отложен, однако, как кажется, для того, чтобы всплыть на повестке особенно эффектно.
Нет Комментариев