Встреча со Стрелковым. Ставрополь ЦНТИ, текстовка

(Приветствие организаторов, «Родительский комитет Ставрополья». Показ видеоролика про Стрелкова из серии «Герои Новороссии»)

10:42

Игорь Стрелков: Вообще-то, если так говорить, цель моего визита — исключительно приглашение патриотически настроенных единомышленников, для того, чтобы поговорить с активом Ставропольским, рассказать, что мы хотим, для чего мы вообще существуем, что мы думаем о ситуации в стране. Поэтому, никаких задач по поводу того, что что-то здесь создать или организовать, у меня нет.

По большому счёту, даже программа моего пребывания не предусматривала создания каких-то лекций или готовых текстов, которые я должен был бы огласить. Формально, мы утвердили несколько тем, на которые я могу пообщаться, в том числе, и заявленная сегодня тема о региональных конфликтах, нацеленных против России. Об этом могу говорить достаточно долго, поскольку участвовал в некоторых из них, и обладаю достаточно большим комплексом знаний. Но если вы хотите говорить о чём-то другом, и просто задать вопросы, которые вас интересуют — меня этот формат интересует несколько больше.

12:03

Поскольку читаю в интернете самые дикие нелепицы в отношении и себя, и нашего движения ОД «Новороссия», и «Комитета 25 января», я считаю ниже своего достоинства, в какой-то степени, «отбрёхиваться» в интернете, готов ответить на некоторые вопросы ваши, если у кого-то они есть, и даже на достаточно серьёзные обвинения, если у кого-то они имеются.

Поэтому, как мы построим сегодняшнюю беседу, зависит, на самом деле, только от вас. Если хотите, я могу начать рассказывать о замороженных конфликтах, о том, к чему они в ближайшее время приведут, но я думаю, что если у нас просто будет режим вопросов и ответов, то всё то же самое я смогу сказать в ответах на отдельные вопросы. Как вы считаете, что вас устраивает больше?

«Полное молчание было ему ответом».

Если у кого-то есть вопросы, тем более, меня сразу предупредили, что здесь присутствуют представители оппонентов, скажем так, — тех организаций, которые предъявляют мне наиболее серьёзные обвинения, и мне лично, и моим соратникам, и нашему движению. Ну, давайте, действительно, можно даже с них начать.

13:36

Вопрос: Игорь Иванович, прошу простить. Никаких организаций не представляю, к Вам отношусь с максимальным уважением. Но, тем не менее, хотелось бы задать вот какой вопрос: в одном из интервью Вы сказали, что являетесь спусковым крючком конфликта на Донбассе, военной фазы. Вот мы сейчас смотрим, что всё получилось не так, как хотелось. Как мечталось, как хотелось, и прочее, и прочее… Жертвы среди мирного населения, жертвы среди военных.
Скажите пожалуйста, Вы, вообще, не жалеете, что Вы стали тем самым спусковым крючком?

14:19

Игорь Стрелков: Ну, я сказал это, действительно, в интервью, и я от своих слов, естественно, не отрекаюсь. Может быть, надо было бы пояснить, когда я это говорил. Сейчас я попробую это пояснить.

Война, если для неё складываются условия, она всё равно начнётся. Но, конечно, тот, кто делает первый выстрел в этой войне, естественно, он и запускает сам процесс. С большой вероятностью, война на Донбассе началась бы и без нашего отряда. Но, по факту, именно мы её запустили — именно, вооружённое противостояние.

Уже после этого была Одесса, после этого был разгром протестного движения в Харькове, там тоже были и погибшие, и раненые — об этом сообщали и СМИ. Но на тот момент, на 12 апреля, первые выстрелы были произведены, хотя они были, в основном, произведены в воздух, над головами, там, по стёклам — то есть, 12 апреля ни один человек не был ни убит, ни ранен — тем не менее, это произвели мы. Так что, с формальной точки зрения — именно с формальной точки зрения — наши действия стали началом военной кампании на Донбассе. И, естественно, я несу за это свою долю ответственности, которую ни на кого не собираюсь перекладывать. Вполне вероятно, что, если бы не было нашего отряда, всё равно выстрелы были бы произведены.

15:57

С точки же зрения общего развития ситуации на Донбассе, и, вообще, на Украине, гражданскую войну начали даже не мы. Гражданская война началась в Киеве — с убитых бойцов «Беркута», с расстрела в спину тех же самых демонстрантов, с горящих БТРов. То есть, первый акт гражданской войны на Украине начался абсолютно без нас, без всякого моего, или моих товарищей, участия. Другой вопрос, что на Донбассе — да, война была запущена нами.

Что касается — жалею, не жалею. Абсолютно не жалею, я считаю, что мы поступали абсолютно правильно. Мы пришли не с целью, как некоторые полагают, защитить интересы каких-то олигархов или ещё что-то, мы пришли помочь русскому восстанию, которое стагнировало на тот момент. Откровенно стагнировало. И мы понимали — и я, и мои соратники, и те, которые переходили со мной границу, и те, которые помогали нам организовать отряд и зайти, — мы понимали, что, если мы сейчас не зайдём, то восстание будет подавлено в корне. Собственно говоря, так и произошло и в Харькове, и в Одессе, чему вы, как говорится, сами свидетели.

В этом плане, никаких сомнений в том, что мы действовали правильно, у нас нет. Вопрос в другом, что, конечно, присутствует, обида — это не то слово, присутствует глубочайшее разочарование, что то́ дело, которое так хорошо начиналось, которое могло привести к освобождению всего русского Юго-Востока, оказалось развёрнуто во многих местах на 180 градусов. И от планировавшейся нами Новороссии, которая должна была стать частью России, так же, как Крым (что хотели и все восставшие, на тот момент, подавляющая их часть), или хотя бы союзным с Россией, реально союзным государством — всё это выродилось в отдельные районы в составе Украины, и в эту минскую бодягу номер один и номер два.

18:05

Которая, причём, на мой взгляд, остаётся абсолютно мертворожденным образованием, поскольку Украина мириться не собирается. И, хотя по телевизору не показывают ничего, но каждый день там идут обстрелы, идут бои местного значения, продолжают гибнуть и умирать люди. Война не закончилась. И, более того, она имеет все предпосылки обостриться: 300-тысячную армию Украина вполне может сформировать к концу нынешнего года — уже за 200 тысяч человек, из них около сотни тысяч находится на Донбасском направлении. Эта армия готовится воевать непрерывно, несмотря на все минские процессы, не останавливаясь ни на один день.

Нет, наша война не закончена. Победа ещё не одержана ни одной из сторон. Но, естественно, как человек, принявший участие в начале этой войны, я считаю, что она должна закончиться всё равно в пользу России, в пользу русского народа, в пользу всего славянского нашего народа — в пользу большой России. Я нисколько не жалею.

19:08

Вопрос: А как Вы оцениваете заявление экспертов, что Крым — это другая ситуация, потому что 99% там проголосовало за… А на Донбассе — 30% всего поддержали русское… И вот, представьте, десять тысяч, 50, 500 тысяч шахтёров. Вот если бы они просто вышли на мирный протест — всё это количество народа, то, я думаю, наверное…

19:53

Игорь Стрелков: Я сначала отвечу тогда на второй вопрос, а потом вернусь к первому. «Если бы да кабы да во рту росли бобы» — хорошая русская поговорка.

Если бы в 1991 году все сторонники Советского Союза вышли на улицу, то у нас бы был Советский Союз без всяких других вариантов. Почему они не вышли? Потому что они не поддерживали Советский Союз? Нет, потому что не было организующей силы, предательство страны произошло в самых верхах, в политбюро ЦК КПСС и других высших органах управления. Люди надеялись, что за них всё сделают те, которые содержались на их налоги, то есть, армия, КГБ, МВД. Ну, и в результате получили то, что получили.
И очень небольшая кучка людей, заручившись поддержкой какого-то количества столичных жителей, воспринявших очень легковесно, и не задумываясь о будущем, о своём, в том числе, воспринявших эту пропаганду, западническую, — она захватила власть в стране. И вся страна спокойно это проглотила. Почему мы тогда предъявляем претензии жителям Донбасса, а не предъявляем претензий самим себе, своим родителям и тем, кто тогда жил? Не предъявляем же? Ну, тогда и им не сто́ит.

21:14

Теперь, что касается конкретной ситуации на Донбассе. Поскольку я был и там, и там, причём, в Крыму я тоже находился в самом центре всех событий (ну, конечно, не в штабе военных подразделений, но непосредственно я был советником Аксёнова, ещё за сутки до того, как всё началось, уже я находился в его штабе, непосредственно с ним общался каждый день) — соответственно, я могу оценивать, как выглядела ситуация.

Так вот, если исключить Севастополь, то Донбасс, поверьте, был намного более активен, чем весь остальной Крым. И то, что рассказывают по поводу того, что «Крым весь поднялся, а Донбасс не весь поднялся» — это лукавство и ложь. Донбасс поднялся намного активнее. В Крыму людям не пришлось сражаться за свою веру, за свои взгляды с оружием в руках. Потому что за них всё сделали, в значительной степени. Да, ополчение было активно, но такого жёсткого противостояния украинские органы власти и силовые структуры не произвели.

А на Донбассе пришлось сражаться. Ещё неизвестно, как бы себя повели симферопольцы или ялтинцы, в каком бы количестве они вышли, если бы их действительно долбили миномётами, градами, и на них наступала бронетехника. И потом, извините. Поймите, что в эпоху смуты — а в эпоху смуты мы все жили в 91-м году, большинство из вас в сознательном возрасте — вы понимали, что происходит, в 91-м году? Ведь никто же не понимал.

22:54

И на Донбассе многие не понимали. Они не понимали, что делать, отсутствовало организационное ядро. Вся верховная власть самоустранилась. Все ахметовские ставленники, и ефремовские, — они все либо полностью самоустранились, либо готовы были идти на переговоры с Киевом на любых условиях, только чтобы сохранить власть, имущество, деньги. А люди не понимали, что творится, многие.

Но, тем не менее, 80% населения, за это я могу совершенно точно говорить, поддерживали даже не республики отдельные, а именно присоединение к России. Вначале вообще никто эти флаги, ДНР, ЛНР, — их вообще не было! Только российские флаги. Когда в Славянске в первый день мы заняли здание СБУ, в котором был развёрнут наш штаб, инициативные ополченцы повесили на нём российский флаг, абсолютно без моего участия. И когда я спросил: «А почему вы не повесили флаг ДНР?», местные ополченцы спрашивали: «А зачем он нужен? Мы вообще-то за Россию встаём». И сражаться предпочитали всегда под российским флагом, и все ждали со дня на день российскую армию. И считали, что Славянск должен удерживаться как плацдарм для дальнейшего движения на освобождение Новороссии.

Вот, я Вам ответил на Ваш вопрос. Я вижу это именно так, и, более того, я свято уверен, что так оно и было на самом деле, находясь внутри и там, и там.

24:24

Вопрос: Коротко. Потому что у нас здесь, в Ставрополе, живут люди из Новороссии, которые проводили референдум. Мы с ними общались. Мы осторожно: в Луганске 97% проголосовали за вхождение, а в Донецке — 86 с половиной…

Игорь Стрелков: Я ещё добавлю такую вещь. В Славянск приезжали — поскольку Славянск был уже осаждён, но ещё боевых действий активных тогда не началось, вернее, они уже были. Так вот, люди приезжали на референдум из занятых городов, автобусами. Набитые автобусы приезжали, чтобы проголосовать за воссоединение с Россией, как они считали.

25:03

Вопрос: Четвёртого ноября 2014 года я, единственный на территории Ставропольского края, и дальше, человек, который вышел, развернул плакат: «Слава героям Новороссии». И буквы написаны: Стрелков, Мозговой, Безлер.

Меня арестовали, сам начальник Октябрьского РОВД лично. Пять судов было, я выиграл все суды у них, и так далее, и так далее, и так далее. Это был 2014 год. День независимости. Это был самый расцвет «Русской весны», пропаганды, и прочее остальное. Сам этот факт о чём говорит? Что элита наша, и ставропольская, и прочая остальная, она уже в 2014 году была по отношению к Донбассу и Крыму настроена, то, что мы сейчас видим. Так это же тогда внутреннее предательство!

Вопрос: как Вы считаете, Игорь Иванович, если двадцать лет в России вели антирусскую, русофобскую политику, мог бы этот единоразовый порыв русских на Донбассе вывести тысячи людей на улицы, и получить результат? Когда двадцать лет в самой России ведётся антирусская политика, по сегодняшний день?

26:30

Игорь Стрелков: Вопрос больше философский и во многом риторический. Понимаете? А я всё-таки, с учётом ограничения времени… Мы ведь с Вами и отдельно можем пообщаться, в конце концов, по этому поводу. Риторически рассуждать, что могло бы быть, и как могло бы быть… Единственное, что могу сказать, и я, и мои товарищи до 2014 года, до Крымских событий, очень скептически относились к российской власти, и лично к президенту Путину.

Но когда он воссоединил Крым, мы его поддержали всей душой и, действительно, пошли, как бы то ни было, мы пошли рисковать своими жизнями. И в Крыму, кстати, тоже, не всё там гладко было, я многое не могу просто рассказывать. Там тоже были моменты серьёзного риска, и люди некоторые пострадали. А тем более на Донбассе. Мы пошли, мы были готовы пойти за президентом, который в наших глазах из Савла стал Павлом, выражаясь христианским языком.

К сожалению, этот процесс оказался то ли временным, то ли незаконченным. Но, что имеем, то имеем. А на тот момент мы были готовы за ним пойти полностью. Существовала иллюзия, что он, наконец, понял, решил опереться непосредственно на народ, а не на олигархов. Ну, эти иллюзии оказались пока… Не будем до конца скидывать варианты, я всё-таки надеюсь что там может произойти просветление. Но, на данный момент, эти иллюзии в значительной степени развеялись. Потому что невозможно осуществлять суверенную политику, имея вокруг себя агентов противника, фактических, и в правительстве, и в администрации, и в ближнем кругу.

28:25

Вопрос: Игорь Иванович, я хотел бы задать вопрос по поводу Вашей нынешней деятельности, дня сегодняшнего. Уже несколько недель блогосфера и верховные СМИ взорваны созданием «Комитета 25 января». Хотелось бы поинтересоваться, кто был инициатором создания данного комитета — ну, как я понимаю, какая-то неформальная организация, она существует без всякой регистрации, и т. д. Кто инициировал сближение настолько разных людей: с одной стороны — Лимонов, Калашников, с другой стороны — Просвирнин, Крылов? Люди диаметрально противоположных взглядов. Сложно ли Вам работать с этими людьми, и если есть какие-то сложности, то в чём они? И как Вы видите вообще перспективы развития данного комитета?

29:08

Игорь Стрелков: Тут на целую лекцию ваш вопрос. Инициатором, естественно, выступил я, как руководитель общественного движения «Новороссия». То есть, совещание состоялось на нашей площадке, встреча комитета, в помещении нашего штаба (у нас там по-военному он называется). И удалось собрать таких разных людей, в первую очередь, потому, что мы все, пообщавшись с каждым по отдельности и между собой, пришли к одинаковым выводам о ситуации.

И вот, на основании как раз того, что все, такие разные люди, которые пришли, от крайнего националиста Просвирнина до условно красного Лимонова или условно красного Кунгурова, а, кроме того, у нас там ведь и Червонец, известный блоггер коммунистической направленности, просто он присутствовал дистанционно там, и Эль Мюрид присутствовал дистанционно, в скайпе, — то есть, все эти люди оценили обстановку одинаково.

Все мы, независимо от того, что мы резко различаемся по взглядам между собой, наблюдаем угрозу повторения событий той же самой Украины, «революции гидности». И угрозу повторения 91-го года. Ну и, в конце концов, мне, как историку и стороннику монархии, ближе: события февраля 17-го года очень напоминает.

30:47

То есть, мы на глазах видим, что происходит расшатывание власти, и окружение президента фактически ведёт страну к либеральному реваншу, который в наших условиях означает повторение смуты. И всех нас, всех, кто бы там ни присутствовал — можно предъявлять претензии отдельно Стрелкову, отдельно — Просвирнину, отдельно — Лимонову. Можно смеяться над нами, там, обзываться, но всем нам бежать некуда из России. У нас нет, ни у кого, не то, что виллы — у нас нет никакого имущества за границей. Мы все живём в России, Россия — наш дом. И нам некуда из него бежать, в отличии от грефов и чубайсов, у которых всё есть.

Мы все, как аналитики (я не считаю себя очень сильным аналитиком, но тем не менее), мы все понимаем, что наш дом стараются поджечь, или наш корабль утопить. И в этой ситуации (причём, это сроки достаточно быстрые, прогнозируем год, полтора, максимум — два) мы готовы создать авральную, пожарную команду. Независимо от взглядов. И независимо от того, что мы друг друга, некоторые, вообще не переваривали, кто за столом сидел, и не общались.

32:16

Вот именно это понимание общности нашей судьбы, и общности нашей задачи, что нам нужна Россия, независимо от того, какого цвета, но она нужна, и что мы не хотим иметь у власти Чубайса, там, или Ходорковского, — вот это нас заставило объединиться. Именно это, и ничего другого. Потому что у меня очень со многими членами комитета абсолютно разные взгляды. Но нам всем нужна единая страна, суверенная страна.

Мы выработали те пункты, на которых все сошлись, они оказались одинаковы для всех, независимо от личных взглядов и убеждений. Это то, что нам нужна суверенная, мощная Россия. Что мы все являемся сторонниками воссоединения Украины, России и Белоруссии в единую державу — неважно, не конкретизировали: будет ли она федеративная, конфедеративная, союзная, но мы должны объединиться снова. Русский народ, большой русский народ должен снова объединиться, без этого мы не выживем. И нам неприемлем либеральный реванш, который нас, в лучшем случае, отбросит в девяностые годы, а в худшем — развалит страну просто.

На этом мы и объединились, и стараемся сейчас, работаем над расширением нашей программы на достижение того единомыслия по экономическим вопросам, которое устраивает всех. По экономическим, по социальным, по политическим. И пусть кто-то из нас мечтает о национал-большевистской диктатуре, как Лимонов, и, там, о царе, как я, но для всего этого нужна Россия. Если России не будет, никакие наши убеждения не будут… Я ответил на Ваш вопрос?

34:00

Вопрос: А перспективы какие Вы видите дальнейшего развития деятельности этого комитета?

34.12

Игорь Стрелков: Пока очень сложно говорить о перспективах. Потому что мы получили неадекватно серьезное противодействие практически ото всех. Для меня это неудивительно, поскольку я уже полтора года в стоп-листе на всех федеральных каналах, и даже когда говорят о Донбассе, о событиях в Новороссии, и то не упоминается никто практически, и я не упоминаюсь. .Но для все остальных это было удивительным – насколько жестко нас восприняли.

Началась не только травля и с либерального лагеря, и с лагеря «охранителей», как мы их называем. Ну что ж… – А почему? Я отвечаю на этот вопрос очень просто: в том сценарии, который собираются разыграть, мы мешаем всем.

кликабельно

11 методов травли Стрелкова

Мы мешаем агентуре Запада, которая находится в правительстве и во власти передать власть своим единомышленникам-либералам в лагерь системной оппозиции, или внесистемной как там ее называют. Мы им просто мешаем.
Мы мешаем и тем, и другим. Поэтому нас обвиняют как раз именно в том, что собираются сделать сами.

Либералы откровенно готовят в России либеральный переворот. И делают это системно, ежедневно, постоянно, имея крупные ресурсы. Они склоняют Путина к принятию решений, которые могут катастрофически отразится на ситуации в стране. Благодаря их воздействию, а на них очень серьезно отразились санкции с точки зрения, что на них есть методы на Костю Сапрыкина. Именно на них надавил Запад, надавив на их детей, на их внуков, на их яхты. Их виллы. Именно они склоняют президента к капитуляции и в Новороссии, к сдаче ее в состав Украины, к отступлению на других участках.

А мы этому противостоим. Мы показываем, что есть какая-то сила, пусть не оформившаяся, пусть аморфная, пусть разнородная. Но которая выступает против этого и готова об этом объявить. Да, наглость, может быть даже. Они воспринимают это как наглость.

Кто это такие? Какая-то кучка блогеров, маргинальных или полумаргинальных элементов, но мы смело заявляем, что мы не приемлем этот путь и будем против него бороться. И при этом мы не поем осанну решениям власти, которые ведут страну в системный кризис. Отсюда и нападки.

Очень сложно оценить наши перспективы. Уже здесь, в Ставрополе, может расскажут коллеги, о том, как пошли кучи звонков, о том, чтоб не давать площадки, отменять мероприятия. Будем работать. Что сделаем, то сделаем. И потом, попытки нас представить в виде этакой хунты, которая спит и видит, как захватить власть. Мы все, даже самые шумные из нас, понимаем, что если мы не получим поддержки общества, в том числе части элит. И среди элиты есть люди, целые слои, которые не заинтересованы в распаде страны, то мы так и умрем на уровне тусовки из 20-30 человек. Мы будем пытаться организоваться, будем пытаться действительно стать силой, третьей. Как заявили.

38.12

Вопрос: Считаете ли вы, что Комитету нужна своя программа, за могли бы пойти люди?

38.45

Да, у нас это понимание есть, и мы постепенно это разрабатываем. Мы отлично понимаем, что программа «против» не то, что деструктивна, но она не способна увлечь людей. Действительно, мы стараемся разработать ту программу, которая устроит разнородных членов Комитета и будет воспринята людьми с пониманием. Вопрос что мы хотим, разрабатывается. Но мы не можем, мы не являемся тем органом, где люди собираются и сидят с утра до вечера, готовят протоколы и совместные решения.

Мы все люди, мы все работаем в разных сферах. Многие зарабатывают жизнь ежедневным трудом. У нас у всех есть дела. То есть, мы собираемся, условно говоря, пока раз в две недели и между собой ведем электронную переписку. То есть, мы не можем быстро вот так вот разработать программы и их выложить. Это процесс, который требует времени.

39.47

Вопрос: Игорь Иванович, а вот именно Ваше личное представление о будущем России, которое для Вас желательно?

Игорь Стрелков: Мне уже задавали сегодня этот вопрос, и я не успел сказать о самодержавии, как начали хлопать (прим. — отвечал так жераньше здесь) Я просто хотел здесь пояснить. Я лично являюсь, и я этого никогда не скрывал, даже на службе не скрывал. Хотя многие, особенно в 90-е годы, ходили крутили пальцем – сумасшедший. Я являюсь монархистом, сторонником самодержавия. Это естественно для православного человека. Но мы, вы поймите, что, вот получится то, что мы сможем сделать. То, что поддержит основная часть народа. Сейчас, к сожалению, народ для монархии не готов, тем более для самодержавной. Тем более, что для этого необходимо воцерковление большей части населения.

Но мы же не скажем – если не будет монархии, то хоть трава не расти. Нам все равно Россия нужна. Нам нужно, по крайней мере, построить национальной государство. Национальное не в смысле, чтоб это было государство только русских. Нам нужно государство, которое будет защищать интересы национальные русского и всех остальных народов России, а не интересы узкой кучки олигархов, которые живут на Западе, а сюда приезжают только как на работу на поденную. Вот если мы сможем создать такую идеологию, и создать хотя бы такое государство, это уже будет колоссальный шаг вперед. Причем неважно, мы его будем создавать, или какая-то другая сила.

Может быть, это знамя подхватят более серьезные люди, но надо это знамя хотя бы создать. Потому что сейчас есть два знамени:
первое знамя – это наша власть, нынешняя, действующая, которая зигзагами ходит – то она патриотизм, то гайдаровский форум, иногда два раза в день.

А второе – это либералы, которые откровенно говорят, что путь России – это труба. Это труба, на которой надо сидеть и качать ресурсы, забыть о суверенитете, воспринять так называемые европейские общечеловеческие ценности, со всеми их прелестями, и смириться с тем, что русский народ будет и дальше вымирать, а на это место будут завозить более дешевых, экономически более выгодных мигрантов.

Две позиции. А мы хотим создать третью, по-настоящему третью, независимую ни от первой, ни от второй. Но при этом мы подчеркиваем, что намного нас больше устраивает нынешняя власть, чем та либеральная альтернатива, которую строят. Мы определились, что мы являемся жесткими противниками либералов-западников, и держим прохладный нейтралитет по отношению к нынешней власти. Именно потому, что она реально ведет страну к передаче либералам на разграбление очередное. Вот такая у нас позиция. Очень сложно, очень нелегко, но тем не менее.

43. 03

Вопрос: Существует теория о том, что либерализм пришел на смену фашизму, как прикрывающая его идеология. То есть, либерализм – это замаскированный фашизм. Ваше мнение об этом?

43.59

Игорь Стрелков: У нас очень много мыслят люди штампами. Либерализм – это замаскированный фашизм. Это тоже штамп. Либерализм можно понимать по-разному. Это я не потому говорю, что являюсь сторонником либеральной идеи. Если бы я был философом и присутствовал на философской конференции, то, может быть, я пустился бы в какие-то размышления. А так, либерализм, то что я сейчас вкладываю в это слово, вся совокупность подходов нашей западнической элиты, к России, к ее населению, ее народам, ее перспективам.

То есть, для меня это имеет практический смысл. Ни какой-то там философский, не прописанный в энциклопедиях, и, не дай Бог, в Википедии, а именно смысл общеупотребительный среди нас патриотов, где «либерал» является клеймом. А сам по себе, если брать «либерализм» — классическое определение, в нем, наверное, ничего такого, суперстрашного, нет. Это просто совокупность подходов к жизни. А по плодам получается, что это люди, которые в России только разрушают.

Первый раз они пришли к власти в 17 году, на короткое время, результатом стало крушение государства, жуткая гражданская война, десять миллионов жертв. Второй раз они пришли к власти в 1991 году. Может быть, это не выглядело так кроваво, началось усиленное вымирание народа. Мы потеряли несколько миллионов человек, только спившихся и сколовшихся. А сейчас они не довольны результатом и стремятся ускорить процесс. Вот это в моем представлении либералы.

Со мной тоже многие спорят – либерализм – это не так плохо, на самом деле, в том числе, из окружения Просвирнина. Они мне начинают теоретические выкладки высказывать, но это есть «теоретические либералы», которых у нас нет. А есть практические либералы типа Чубайса, и их плоды мы хорошо все видим.

46.29.

Вопрос: У меня будет два вопроса. Перед этим предварительно хочу сказать, что когда были события в Чечне в 1990х годах, я знал суть происходящих событий, к чему все это приведет благодаря своему батюшке-духовнику, который мне сказал, что цель событий в Чечне — создание мощной чеченской армии, которую собрал Путин . Не Кадыров сказал, что «я подчиняюсь только Путину», Путин сказал Кадырову «ты будешь подчиняться только мне».
Второе: насчет, что мне старец сказал насчет событий в Новороссии. Он мне сказал, что там будет устроена большая мясорубка.

А вопрос такой: кто все-таки способствовал мясорубке и минским переговорам: окружение Путина, или окружение Путина с Путиным?»

Второй вопрос такой: если мы хотим утвердить национальное русское государство,  нужно ли нам вводить электронную карту и чипизацию населения, которую проводит руководство России во главе с Путиным?

Игорь Стрелков: Ну сразу на второй вопрос я отвечу, что я конечно против чипизации, если с этой точки зрения он задан, но поскольку некоторые вопросы, я полагаю, не имеет смысла задавать человеку, который не имеет власти и даже вот перспектив в ближайшее время ее получить. Поэтому как это получится: « не читал, но осуждаю», то есть не можешь ничего сделать, но все равно осуждаю.

Я против конечно, чипизации категорически, как любой православный человек, я понимаю, что за этим кроется.

А что касается первого вопроса, что касается событий в Новороссии , и кто стоит за сменой курса — конечно же я всегда переводил стрелки, если можно так сказать, на Владислава Юрьевича Суркова, который непосредственно осуществлял эту работу и несет за нее колоссальнейшую ответственность. Если он понимает, что это такое вообще, потому что там ни совести, ни ответственности, по-моему, никогда не было в принципе. Но естественно, он представлял курс, может быть даже не самого Путина, а властной корпорации, которая находится у нас у власти. Потому что Путин, хотел он или не хотел — мы не можем от него получить ответов, — он привел к власти определенную корпорацию, именно корпорация управляет страной.

Другой момент, тот, который я всегда подчеркиваю, что объективно сейчас Путин… интересы самого Путина и значительной части этой корпорации уже расходятся. В этом и остается надежда лично моя. Многие члены Комитета 25 января ее совершенно не разделяют, но, тем не менее, у меня остается надежда, что Путин просто поймет рано или поздно, что если он продолжит свой путь с этой корпорацией, в ее составе, она его сольет и сдаст. И он уедет в Гаагу в итоге, или еще куда-нибудь не дай Бог. Но ответ на ваш вопрос ясен: за событиями… за предательством Новороссии, за разворотом на 180 градусов, за отказом от создания русского государства, от его расширения, за этими отдельными районами стоит корпорация, которой наступили на хвост, показав ей их счета в швейцарских банках, и предупредив, что с ними будет в случае, если они дальше будут идти по пути восстановления суверенного государства.

Вопрос: На выборы пойдете?

Игорь Стрелков: Нет, не пойдем.

Вопрос: А как будете добиваться влияния?

Игорь Стрелков: Ну я же…понимаете, скажите, вот представьте себе , как пожарная команда идет на выборы? Мы создаемся не для того, чтобы идти на выборы вообще. Более того, если события, которые мы предсказываем, если они не состоятся как таковые, то мы в общем-то не будем нужны. Если мы ошиблись в целеполагании. Если мы ошиблись в нем, что кризис, который мы предсказываем, не состоится — хотя сейчас она на ваших глазах углубляется, да?

То мы вообще-то, как пожарная команда просто… не будет пожара –не нужна пожарная команда. Но все наше целеполагание, оно нацелено на ситуацию, когда… ну вот подобную событиям 1991 года, или событиям в Киеве – этой «революции гидности» в кавычках. Если этого не будет, мы никогда не выйдем на широкую арену ни с какими программами, просто мы слишком разнородны для того, чтобы выдвигать любую программу на любых выборах.

Вопрос: Но все равно, инструменты какие? Ну, хорошо: пожар. Инструменты тушения пожара: выйти к народу сказать…

Игорь Стрелков: Вот мы с вами уже говорили по поводу того… я уже сказал, что была ситуация в 1991 году, когда люди ничего не понимали, и не знали, куда бежать. Даже сторонники Советского Союза не знали, куда бежать, что бы вот изменить ситуацию…

Вопрос: А сейчас?

Игорь Стрелков: А вот мы и стараемся создать ту площадку, куда люди в случае жесткого кризиса могли бы увидеть — вот стоит тот флаг, который за Россию по-настоящему. Не за либералов, и не за провалившихся охранителей, а именно за Россию. Я уверен, что в этой ситуации может быть, этим флагом воспользуется значительная часть тех же самых искренних охранителей, которые нам сейчас залы закрывают и закрывают нам возможность выхода на СМИ, просто считают нас — как нас назвали? «Участники первого монархического заговора», да? (Ответ «Так точно») Это из уст генерала ФСБ прозвучало. Это ж какая ума палата! О, Господи, кто у нас генералами стал!

Но это так, к слову, ирония. Просто извините, для меня естественно, как для бывшего кадрового офицера, действительно ушедшего в отставку полковником, не в отставку, в запас — это конечно … такие действия свидетельствуют о глубочайшем отсутствии профессиональных данных. Зато о том еще, что у человека либо с совестью плохо, либо с мозгами. В обоих случаях это неизлечимо. Давайте еще вопросы.

Так я вас задавил, что вы боитесь что-то сказать? (смех)

Вопрос: Игорь Иванович, можно от меня вопрос? Как вы считаете, возможно еще русский народ несколько встряхнуть и вдохновить на какие-то очень серьезные свершения? Или все, он уже устал и потерял свою пассионарность окончательно?

Игорь Стрелков: Ну подождите, Русская весна, она же прекрасно показала, что когда русский народ реально увидел и поверил, поднялись столько людей, тысячи добровольцев поехали воевать. А это, извините, не так просто поехать воевать на серьезную войну. Так если, извините, добровольно поехать! Потому, что воевать, когда тебя призовут и мобилизуют — это намного проще. Вот тоже, извините, я немножко вернусь: было такое – это и в Интернете бытовало: «а вот что ж так мало было добровольцев, взявшихся за оружие? Вот в 1941 году сколько было — десятки тысяч, сотни тысяч добровольцев пришли в военкоматы. А что ж так мало у нас сейчас пришло?»

Ну так извините, в 1941 году доброволец, уходя на фронт, он четко понимал, что его семья не останется в случае его гибели или ранения. И государство его не оставит без помощи, какой можно, и семья его не останется без помощи. И он понимал, что он совершает патриотический долг, и его в этом поддерживало все: и пресса и радио, и телевидение и власти. Он совершал гражданский поступок, который одобрялся всем обществом.

А на Донбассе представьте себе ситуацию: там, чтобы взять в руки оружие, человеку надо было преодолеть очень много препятствий и препонов. Он понимал, что он уходит в никуда — я говорю о первых месяцах, когда самое большое было…ситуация самая сложная. Когда ему не могли ничего платить, когда он просто бросал семью и понимал, что он мог на что-то надеяться. Но никаких гарантий не было. И, тем не менее, и на Донбассе тысячи людей встали под ружье, и из России тысячи людей ,рискуя быть потом привлеченными по уголовному кодексу за войну на иностранной территории, поехали воевать.

Это что, не пассионарность? Что совсем у нас не осталось? Осталось, людей много у нас еще осталось. Другое дело, что потом гасится все это всеми силами. И первое, чем занялась нынешняя донецкая и Луганская власть, которая сейчас действует – это выдавливанием добровольцев и созданием вместо армии так называемой «регулярной армии» из кого попало. Которая…результаты не дай Бог мы увидим, и может быть отдельно поговорим, если у кого-то будет желание.

Но я считаю, что пассионарность есть у нас еще, есть у нас еще силы, не все в нас задавлено и задушено, и как только откроется канал действовать, мы еще покажем себя. Ведь, извините, как мы все говорим о рейтингах – мне очень не нравится это слово — но рейтинг Путина, его реальная поддержка населения Путина , она взлетела до небес, и уже не потребовалось 146 процентов сочинять, она была реальной. Это только потому, что он поступил согласно народным чаяниям. Есть у нас еще резервы, 80 процентов населения поддерживает патриотическую линию. Но, к сожалению, во властях превалируют мнения остальных 20 процентов. А может быть и меньше. Намного. Давайте еще вопрос.

Вопрос: Спасибо вам хотел сказать за то, что вы показали пример, что нужно и должно решать самому, и вернули веру в себя. Ну и вопрос у меня по убийствам политическим Беднова, Мозгового, и Павла Дремова. Это чисто политические, или был оттенок криминала?

Игорь Стрелков: Первые два точно политические, насчет третьего я не могу ответить, потому что есть разные версии, я не знаю, какая из них верна. Но первые два убийства чисто политические

Вопрос: Организация, которую создал Бородай как альтернативу «Новороссии» из добровольцев из бывших, что-то не слышно, вроде как Сурков пообещал где-то двести пятьдесят или двести тридцать штатных единиц для организации, вот можно ли уточнить, что это такое?

ИгорьСтрелков: Ну, поскольку я сам не присутствовал на этом съезде, то совсем 100-процентно достоверно я говорить об этом конечно не могу. Но поскольку опять же присутствовало много других людей, которые мне потом рассказывали, что там происходило, то… Ну это организация –спойлер, как принято говорить, для отвлечения на негодный объект.

И под это были вброшены достаточно большие деньги в начале. Вот, но видимо она не оправдала ожиданий, которые люди на нее…которые были возложены на нее, и после этого , ну…я знаю, что они там ждут очередного транша, потому что сначала они развернулись очень лихо, по бутылке вискаря на каждого приехавшего, всех бесплатно доставили, аж с Донбасса автобусы организовали, из Питера, из Ростова бесплатными автобусами привезли, выдали серебряные кресты каждому. Ну, первые сто из серебра отпечатали, то есть размах был хороший. Все напились, как сволочи… ну видимо, следующего транша пока нет, кризис. Вот поэтому о них ничего не видно и не слышно.

Но я хочу сказать еще одну вещь: несмотря на все мое негативное отношение лично к Бородаю, к этой организации, поскольку она действительно создается не понятно, для каких целей. Вернее, понятно: отвлечь на себя активных добровольцев, и поставить их под контроль. Там и в руководстве , и в личном составе есть достаточно много достойных людей, которые может быть что-то не понимают, может быть просто поставлены в жизненную ситуацию такую, что вынуждены закрывать глаза на негативные моменты. Я всех скопом отнюдь не осуждаю, там есть действительно нормальные люди.

Реплика: Но все равно сурковщина

Игорь Стрелков: Бородай в своем окружении практически не скрывал, что денег на эту организацию дал Сурков. Не то что «практически», а вообще не скрывал. Земля слухами полнится, и я же не такой осел, чтобы не иметь там своих людей, правильно? То есть я все-таки оперативник ФСБ бывший (смеется).

Вопрос: Вопрос Игорю Ивановичу. Если позволите, я бы хотел вернуться к вопросу о Комитете 25 января. Чисто теоретически вот, допустим, что должно произойти, чтобы Комитет понял, что пришло время его востребованности?

Игорь Стрелков: То, что мы востребованы, это говорит хотя бы то, что мы образовались. Потому что еще три месяца назад те люди, которые у нас собрались, за один бы стол не сели бы. Значит, приперло, просто почувствовали все, что угроза велика. Чтобы Комитет начал активно действовать, именно активно вступил с дело, необходимо начало смуты, вот, условно говоря, когда мы увидим, что повторяются киевские события хотя бы конца ноября-начала декабря 2013 года, значит пора. Значит пора уже отбрасывать, ну , пассивность, и идти вперед.

Поймите, что мы очень сильно все рискуем и подставляемся. Нас уже фактически заклеймили подрывной организацией, которая планирует заговор. И формально всех нас, конечно, могут закатать на раз-два. А уж про меня-то и речи вообще нет, я ж террорист же… Фактически я открыто… не то что открыто, я и не скрываю это, и не собираюсь скрывать: да участвовал. Руководил боевыми действиями на территории теперь уже дружественного, фактически государства, как некоторые считают. Там у нас же уважаемый партнер Петр Алексеевич. Если Петр Алексеевич уважаемый партнер, то я кто? Значит, я террорист. Значит Стрелков… если мы на Украину собираемся возвращать эти районы, то мне одна дорога — за решетку. И всем, кстати говоря, добровольцам –ополченцам, которые воевали под командованием в той или иной степени. Мы очень уязвимы, и на самом деле, ну, наш Комитет, действительно может быть немножко некорректное это сравнение с точки зрения… но мы перешли… вот как тогда украинскую границу 52 человека перешли.

Так вот и члены Комитета фактически …Вот мы высунулись из окопа, подставили себя под огонь.

Пока этот огонь в Интернете, пока это огонь критиков. Некоторые из этих критиков проплачены, другие действуют по заблуждению или по непониманию. Тем более, что нам приписывают самые разные , самые разные вины, вот посмотреть — двух одинаковых не найдешь. Мы будем готовиться к тому, чтобы — если излом наступит, если смута наступит — активно участвовать в наведении порядка.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Источники

(1) Видео прессконференции в Ставрополе

(4) Текстовка видео (ч.2)
(5) О сложностях в организации визита
(6) Ставрополь ЦНТИ (Видео)

(7) Ставрополь ЦНТИ, текстовка (ч. 1)

(8) Ставрополь ЦНТИ, текстовка (ч. 2)