Время от времени в рамках обсуждения моих статей звучит один и тот же вопрос — какова моя истинная цель, зачем я публикую свои наблюдения или умозаключения? Обычно те, кто его задает, сами же дают на него ответы, и самый расхожий из них звучит так — ты (в смысле я) выполняешь задание Госдепа США по углублению раскола между двумя братскими странами в лице России и Украины. Мое возражение, что статьи пишутся и публикуются для того, чтобы узнать мнение людей по тем или иным вопросам, не принимается, и на него обычно отвечают следующим образом — ну, и что ты таким образом узнаешь?
На самом деле, все именно так, как я пишу: не факт, что в спорах возникает истина, но факт, что по результатам дискуссий возникают новые мысли, и что-то становится яснее, чем раньше.
Например, вчера я четко осознала и для себя сформулировала отношение к Украине и ее гражданам. Оно таково: Украина не является врагом для России, не потому, что не хочет таковым быть, а потому, что в силу объективных причин не может таковым быть.
Враг — это тот, кого ты признаешь до известной степени равным себе.
Украина не равна России по целому ряду критериев, как экономических, так и военных, как с точки зрения эффективности государственного управления, так и по самоосознанию. Кто же она тогда, если не враг?
Ответ, на мой взгляд, очевиден: она — пособник врага. Сказала бы — коллаборационист, но мне это определение в данном случае кажется не совсем верным, потому что формально Украина не является страной, лишенным государственного суверенитета. Поэтому — опять-таки на мой взгляд — термин «пособник» для нее подходит больше.
Ну, были же пособники у Третьего Рейха — Румыния, Венгрия и Болгария. Вроде бы формально они тоже были независимыми государствами, а на деле все было несколько иначе, что стало особо очевидным на заключительном этапе Второй Мировой войны.
Статус «пособника» формирует соответствующее отношение к стране со стороны тех государств, которые являются главными участниками противостояния. Одна из сторон использует пособника по мере необходимости, вторая вынуждена вступать с ним конфликт, помня при этом, что она имеет дело со своего рода «прокладкой» (в данном случае я не вкладываю в использованный термин никакого обидного подтекста).
Отсюда — более мягкое отношение к пособнику при финальном разборе полетов, и каждый, кто знает историю Второй Мировой войны, может убедиться в этом на примерах все тех же Румынии, Венгрии, Болгарии и незаслуженно забытой мной Финляндии.
«Прокладки» устраняются, но не слишком жестко наказываются. Даже по судьбе военнопленных из этих стран — точнее, по тому, когда отпускали из плена их, а когда граждан Германии — это очевидно.
Кто тогда в моем виденье граждане Украины? Их условно можно разделить на несколько категорий: вольные, невольные, подневольные пособники врага России и те, кто активно сопротивляется попыткам навязать себе одну из вышеперечисленных ролей. При этом любопытной особенностью является то, что Украина пытается выстроить себя как моноэтническое государство, а при определении того, в каком из лагерей окажется тот или иной человек, этнический фактор, похоже, не играет никакой роли.
Среди вольных пособников врага России полно этнических русских, среди тех, кто сопротивляется попыткам затащить его в лагерь пособников, полно этнических украинцев. Наверное, учитывая пестрый национальный состав бывшей республики СССР, иначе и быть не могло, хотя, конечно, тот факт, что некоторые этнические русские готовы выжечь Россию огнем и мечом больно ранит…
Какой будет судьба пособников? — Ну, скорее всего, такой, как обычно, то есть она будет зависеть от степени пособничества.
Предсказывать же судьбу Украины как государства, лично я не берусь. Есть несколько сценариев, есть разные игроки, геополитические факторы, которые определят реализацию того или иного сценария, меняются. Поживем — увидим.
Но самое интересное, на мой взгляд, все-таки в другом — как вышло так, что Украина стала пособником? И могло ли выйти иначе?
Нет Комментариев