Что объединяет всех наших либералов, что лежит в основании их характерных побуждений, взглядов, действий? Размышляя над этим, я заметил, что все либералы, грубо говоря, — не мужики. Среди них достаточно лиц мужского пола, но при этом среди них вы не найдете настоящего мужика, бойца, челенджера. Они все слабы, и не только морально, но и физически, они стараются компенсировать это некой интеллектуальной компонентой, но мы-то с вами знаем, что интеллект никогда не препятствовал мужественности. Всё мужество либерала заключается в том, чтобы бессовестно нарываться на насилие, во время же насилия исступленно визжать, призывая на помощь полицию, суды и все силы ада. Бросать же вызов и сражаться, восторгаться схваткой вне зависимости от её результата — всё это стихия, либералам не понятная и не доступная.
Точно так же либералам непонятна и недоступна наша Россия. Именно поэтому в ней они чувствуют себя неуютно, а за её пределами чувствуют в ней непонятную, неясную угрозу. Русские не либеральны по самой своей сути. Русские — бойцы, они умеют и любят сражаться, умеют и любят полагать свою душу во имя высших, чем биологическая жизнь, идей. На бытовом уровне русские, как и положено воинам, готовы мириться с лишениями и довольствоваться малым, если так нужно для победы или если так честно. Сама идея русских — это идея рыцарского ордена в национальном масштабе: самоотверженно служить Богу и подчинять Его законам всё, что происходит в миру. Ключевое слово здесь «самоотверженно». Либералы боятся всего, что связано с самоотвержением. Люди, не дорожащие собой, для либерала являются источником угрозы, потому что они говорят с ним на другом языке, их мотивация не ясна, их действия слабо предсказуемы.
Либерал боится. И на самом деле страх либерала это и есть его эссенция. Либерал боится смерти, именно этим объясняется его стремление обустроить земное благополучие вопреки всему. Именно страхом смерти (а это первичный и главный страх) объясняется неспособность либерала быть бойцом, потому что для бойца смерть — свидетельство качественной отдачи. Если ты умер, значит ты сделал всё, ты уже победитель. А что может крыться за таким довлеющим страхом смерти, который свойственен либералу? Маловерие. Для либерала, подсознательно, на уровне мироощущения, жизнь заканчивается со смертью. Поэтому либерал стремится получить как можно больше благ, но при минимальном риске выгрести от кого-то более сильного. Трусливая шакалья философия комфортного выживания — это и есть основа современной западной цивилизации. Либералы бегут от схваток, боёв и лишений, они хотят сытно и красиво пожить, ничем не рискуя, ничем не жертвуя.
Да, бывают религиозные либералы, но на практике и в них мы обнаруживаем все то же стремление к тишине и покою на любых условиях, уклонение от боя и противление бойцовской парадигме. Они готовы подыскивать тысячу причин и обоснований, чтобы оправдать уклонение от христианства, лишь бы не пострадать и не претерпеть лишения.
И заметьте, среди настоящих НЕпаркетных монахов, а тех самых крутых парней, которые подвизаются и молятся, нет ни одного либерала. Монашество уже антилиберально и радикально по своей сути.
Из сказанного выше, я могу констатировать, что русский человек по природе своей ощущает реальность вечной жизни, а потому страх смерти его притуплен, а сам он прирождённый монах и боец. И именно поэтому пока существуют русские, здесь, на нашей земле, не будет шакальего запада. А когда убьют последнего из русских, тогда этот мир потеряет всякую ценность, и придёт Господь.
Диакон Павел Шульженок
Очень хорошо о русских либералах написал Ф.М.Достоевский в романе «Идиот». «Либерализм имеет такое же право существовать, как и самый благонравный консерватизм; но я на русский либерализм нападаю, и опять-таки повторяю, что за то, собственно, и нападаю на него, что русский либерал не есть русский либерал, а есть не русский либерал. Дайте мне русского либерала, и я его сейчас же при вас поцелую.»
«Мой либерал дошёл до того, что отрицает самую Россию, то есть ненавидит и бьёт свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, все. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм.»
На самом деле, животная, истеричная русофобия — это основа «русского либерализма». Для наших «либералов» солнце встает на западе. При этом они оправдают кого угодно и в чем угодно, если они выступают против России и русских. Поддержка нацистов на Украине — показательный пример.
Другая их общая черта — категорическое неприятие самопожертвования, приоритета долга и общих интересов перед личными, готовность к лишениям. Так называемая, свобода и личные интересы возводятся в абсолют.
Наиболее откровенно на эту тему высказался Чубайс — «Вы знаете, я перечитывал Достоевского в последние три месяца. И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски».
И это при том, что Русский либерал 19 века отличается от россиянского либераста 21 как небо и земля.