Судя по тому, что по обе стороны фронта все участники сворачивают активность и готовятся к зиме (причем с украинской стороны разговоры о неготовности армии зимовать в поле звучат все громче), можно предположить, что до весны решено все-таки погодить. Подозревать стороны в каких-то тайных намерениях уже не приходится — холодает, сыреет, воевать, конечно, можно — но исключительно через вялые перестрелки и диверсии в тылу противника. Нормальная такая позиционная война после верденской мясорубки.

В каком-то смысле Хитрый план победил. Киеву не дали додавить Донецк и Луганск, вытащив их буквально в последний момент. Наличие мятежной территории остается занозой в пухлой заднице и угрозой резко усилить ее болючесть в случае неправильного поведения. На самой мятежной территории, судя по всему, началась классическая зачистка нелояльных и приведение вольницы к чему-то управляемоподобному.

Существующий бедлам имеет свои негативные стороны — распространение оружия принимает вполне угрожаемые формы. Буквально сегодня в Ростовской области задержали двух контрактников на сбыте 100 боевых гранат. Нужно так понимать, что это опилки с барского стола выездной лавки Военторга. Что из лавки выносят люди со звездами на погонах, понятно, не докладывается широкой публике, но как обычно, торговля в такие времена идет бойко и совсем не в розницу. Накачивать оружием приграничные регионы, и без того непростые во всех отношениях, себе дороже.

С другой стороны, быстро и жестко укоротив наступательный порыв воспрянувшего духом ополчения, Москва продемонстрировала готовность к парнерству с Киевом. Терять 30-миллиардокубовый внутренний рынок газа Украины очень не хочется, а то, что Яценюк угрожает через 10 лет перейти на полное самообеспечение этим продуктом, вызывает хмыканье в газпромовских кабинетах — где будет какой-то Яценюк через 10 лет, это мы еще посмотрим.

Можно предположить, что в ближайшее время мы можем увидеть прорыв в газовых отношениях. Вопрос с долгом еще не решен, однако мой знакомый из Киева «Алекс» уже просветил о механизме прорыва: уже создан международный консорциум, который предоставит «Нафтагазу» кредит в 6 млрд долларов целевым порядком — на погашение долгов перед «Газпромом» и проплату дополнительных объемов газа, необходимых для нормального транзита в Европу. Что-то придется заплатить и самому «Нафтагазу», но сущий пустяк — около 100 миллионов. Залогом кредита выступает украинская ГТС. Понятно, что возвращать никто ничего не будет, и кто станет владельцем ГТС, можно сказать уже сейчас.

Для «Газпрома» эта ситуация совершенно комфортна — он получает деньги и снимает с себя головную боль за зимний сезон транзита в Европу. За все это, правда, придется заплатить щадящей ценой на газ для внутреннего украинского потребления. О ней, собственно, и идет основной торг — есть неприемлемые пока условия с каждой стороны, но в итоге, как всегда, все решится в последний момент разговором между президентами.

Олигархи с обеих сторон тоже вполне довольны — никакой национализации в ДНР так и не вышло. Заикнувшимся о ней один раз Пушилину и Пургину дали укорот, после чего вопрос снят вообще. Видимо, очень скоро на арене появится Ахметов и решит проблему кадрового голода молодых республик — у него как раз специалисты по всем направлениям имеются. Нынешних кухарок, управляющих государством, попросят вон, оставив для телевизора кого-то из примелькавшихся, но теперь совершенно лояльных.

Санкции Запада, которые вызывают нешуточную тревогу в Москве, заморозят, сняв наиболее неприятные персональные и частично секторальные. Однако на исходные ситуация уже не вернется — не для того все начиналось.

До весны, так нужно понимать, все будет заморожено. Никто не знает, какой будет зима в смысле погоды, поэтому рисковать европейцы категорически не хотят. США вынуждены идти на некоторые уступки, хотя конечная цель — атака России — не снимается. Она лишь переносится. Хотя, конечно, саксы мастера лжи, и ручаться ни за что нельзя.

У всех сторон имеется чувство глубокого удовлетворения собой, хотя все в чем-то проиграли. Правда, жители Донбасса не могут разделить это глубокое чувство, однако кого интересуют какие-то туземцы?