Если хунте удастся захватить Луганск, этих сепаратисток и террористок, скорее всего, убьют: первую, недобитую — чтобы довести дело до конца, а вторую за длинный язык. Это понятно всем, и потому хунта никогда не захватит Луганск. Но поскольку хунта, пока сидит в Майданеке, не успокоится, Майданек следует опять сделать Киевом, а хунту — фактом постыдного прошлого.
Но вот ведь в чем вопрос.
С хунтой, ее «азовами», «айдарами», «бенями», «анижедетями» и прочим социальным мусором проблем нет. Эти свое получат неизбежно. А вот как быть с сотнями тысяч и миллионами, тех, кому адресует свое бьющее наотмашь открытое письмо Егор Воронов, ясности никакой.
То есть, ясно, что не в них корень зла, ясно, что они, в общем, тоже жертвы, умело зараженные стыдной хворью, ясно, что, следовательно, поступать с ними по рецептам хунты, пропуская через лагеря, депортируя и превращая в государственных рабов, нельзя, а нужно лечить, иссекая раковые клетки.
Но ясно и то, что операция будет болезненной, а постоперационная терапия длительной и сложной.
Мне прислали ссылку на интервью с простой киевляночкой.
«Мягкая, скромная, приветливая девушка с голубыми глазами. Говорит тихо, улыбается мило. Заподозрить в Кате экстремиста или хоть сколько-нибудь опасного «элемента», честно говоря, невозможно«. А ее развернули из аэропорта, не пустив в Россию, «только потому, что она была на Майдане«.
И спрашивают: «разве это не свидетельство нагнетания антиукраинского психоза в РФ?»
Что ж.
( Collapse )
Но мне для ответа достаточно одного абзаца:
«Люди в штатском спрашивали меня о событиях на востоке Украины. Мои ответы их бесили. Они уверены, что на востоке идет геноцид мирного населения. Когда я им рассказала, как я это вижу, что это реальная война российских боевиков против нас, их это очень разозлило. Думаю, они искренне считают, что киевская хунта убивает детей Донбасса. Им об этом 24 часа в сутки рассказывают по телевизору«.
Извините, тут варианта всего два:
— или девочка из Славянска и несколько ее ровесников, фотографии которых слишком страшны, чтобы их размещать, живы, а искалеченная женщина из Луганска и другая, заживо разорванная и умиравшая в муках, и еще одналуганчанка, известный и заслуженный врач, — российские боевики,
— или киевляночка Катя, типичное для Майданека животное с протертыми наждаком мозгами, в полной мере разделяет ответственность за гибель детей из Славянска и страдания женщин из Луганска.
Для меня ответ очевиден.
И нечего ей, — «мягкой, скромной, приветливой, с голубыми глазами«, — делать в России.
А лечить… лечить будем потом.
Какая ахинея. И публикация подобных вещей лишь свидетельствует об одном — о нежелании признать свою вину за коломойских, ярошей, фротманов, капительманов, баккаев, имя им легион. С ними, как раз ничего не ясно, они своего как раз не получили и неизвестно получат ли. А вы у коломойского спросить не пробовали, что делать с такими, как эта женщина, которую нельзя пускать в Россию? Если человеку долго твердить, что он свинья — он захрюкае, что свидомый укр — он заскачет. Не так ли? И чья же это вина, что пропахший нафталином и покрытый пылью портрет бандеры снова на стене и что западенцы напрочь забыли, что они русские? В чьих руках абсолютно все в мире средства массовой информации и на чьи деньги издавались новые учебники истории на Украине? Вопрос риторический.
Кому вопрос-то? Вершинину? Так что спрашивать? И так известно что СМИ в руине у Коломойского и ему подобных, которых в перечень забыли включить.
Но Донбасс не захрюкал и не заскакал, да и другие Русские на Украине как-то тоже не очень. На кого-то подействовало. Но не его ли вина, что дал себя обмануть, что не захотел разобраться. Отчасти, конечно. Жертва мошенника всегда свою доли вины несет.