В США не без радости прокомментировали решение России отказаться от идеи «Южного потока». По мнению представителя Совета национальной безопасности при Белом доме Марка Строха, это несомненный результат действия санкций. Ну, и несгибаемой воли европейцев перестать зависеть от России — с тем, чтобы попасть в зависимость от США, судя по всему.

Вывод из радостного настроения можно сделать только один — сейчас в Белом доме возобладают те, кто будет требовать дальнейшего ужесточения санкций, раз появился результат. Связаны ли эти события напрямую — вопрос открытый, но интерпретация не оставляет сомнений — США приписывают произошедшее себе.

Нужно учесть, что выбор Турции, как альтернативного маршрута вокруг Украины, выглядит, безусловно, если не жестом отчаяния, то гораздо менее сильным шагом: во-первых, в российско-турецкой торговле существует серьезный диспаритет. Российский экспорт составляет 25 млрд долларов, навстречу из Турции идут товары на сумму в 7 млрд. Резкое увеличение поставок из России еще больше изменит торговый баланс, что в общем-то, не слишком хорошо.

Во-вторых, пока совершенно неизвестно, что делать с теми 50 млрд кубометров газа, на которые будет рассчитана новая труба. Это с учетом того, что сверх этих 50 млрд Турция возьмет для себя еще 14 млрд. Речь идет о том, что будет построен некий хаб, с которого пойдет торговля — причем, судя по всему, торговать будет Турция. Мы берем на себя ответственность за доставку газа только до этого хаба.

Это означает, что либо от этой точки пойдет труба в направлении потребителей, либо на ней будет построен терминал по сжижению и будет осуществляться торговля СПГ. Кто именно будет строить то или другое — пока неизвестно. Будут ли у Турции покупатели на такие объемы — тоже пока неясно, это все-таки 10% всего европейского импорта газа.

Говоря иначе, пока ясно лишь то, что «Южный поток» закрыт. С остальным вопросы остаются. Ответы на них пока никто не дал, что в общем-то, понятно — проблемы непростая, и в лучшем случае, что-то прояснится не ранее чем через полгода, а то и год. Опять же — в случае постройки такого серьезного хаба у Турции появится прямая необходимость дозагрузить его договором с еще одним поставщиком, а то и несколькими. В округе таковые имеются — это и Иран, и Азербайджан, да и Туркмения, в сущности, не так, чтобы и далеко. При этом Россия не сможет влиять на Турцию в вопросе выбора партнеров — это ее суверенное право загрузить себя транзитным товаром. Экономическая целесообразность такого проекта выглядит вполне серьезной — если ранее у «Набукко» не было перспектив просто потому, что не было расчетных объемов газа, то теперь, став дополнением к российскому, этот проект может быть реанимирован вновь.

Возникает и вообще фантастическая на сегодняшний день, но опять же — вполне возможная — перспектива возвращения Катара к идее наземного трубопровода. Тем более, что он теперь обладает почти что монопольным влиянием на единственного оставшегося в регионе несистемного игрока — ИГ. Парадокс ситуации в том, что если ИГ возник как проект саудовских спецслужб, под который из американских тюрем были выпущены саддамовские офицеры (а тогда США и Королевство были вполне себе союзниками), то прямо сейчас только Катар может влиять на боевиков ИГ, которые развернулись на 180 градусов и угрожают как раз Саудовской Аравии.

Саудиты приложили массу усилий для того, чтобы ликвидировать руками ИГИЛ все конкурирующие бандформирования или интегрировать их в нее, и теперь плодами всех этих усилий пользуется противник Аль Саудов Катар. Пользуется — это, конечно, громко сказано, ИГ теперь самодостаточная величина, но определенное влияние все-таки у Ат-Тани на них есть. Во всяком случае, сбрасывать со счетов такое развитие ситуации не стоит.

Говоря иначе, идея воспользоваться турецким маршрутом в случае ее реализации создает новую ситуацию в регионе, возникают принципиально новые возможности, а значит — могут возникнуть совершенно неожиданные альянсы, а прежние могут распасться.

Соединенный Штаты устроит любое развитие событий, так как они обладают возможностями практически по всем потенциальным линиям — у них натянутые, но вполне рабочие отношения с Саудовской Аравией, Катар просто их сателлит, с Ираном отношения находятся в стадии, когда «партнеры» ищут точки соприкосновения и варианты обмануть друг друга. Даже ИГ для США не являются проблемой, так как сидящая на транзитных путях группировка является фактором риска, который можно в случае необходимости быстро поднять до неприемлемого. А можно — наоборот, попытаться снизить через обещания частичного или негласного признания. Тем более, что ИГ выполняет заложенную Штатами программу развала Ирака и Сирии, а потому никто и не думает всерьез с ней бороться.

Сместив маршрут «Южного потока» еще южнее, США (которые полагают, что это они добились такого развития событий) выстраивают новую ситуацию в регионе, получив в качестве бонуса добровольную сдачу Европой своих национальных интересов в пользу Евроатлантического партнерства.

Возможно, все это произошло неожиданно для США, и они теперь намерены выдать все произошедшее за свою глубокую и продуманную политику, но в определенном смысле именно так все и произошло. В выигрыше пока остаются именно они. Остальные — будут бороться за остатки позитива.