24 ноября 2015 г. турецкими ВВС был сбит российский военный самолёт. Одному из катапультировавшихся лётчиков удалось спастись, судьба другого была печальна: с ним расправились представители племени туркоманов.
Реакция России последовала незамедлительно: прекращение каких-либо межправительственных контактов. Экономические санкции против Турции: эмбарго на поставки в Россию сельхозпродукции, сильное сокращение дел с турецким строительным бизнесом, бойкот турецких курортов Средиземноморья, где российские отдыхающие составляли немалую долю.
К тому, что вообще без неприятностей обойтись не удастся, Эрдоган, возможно, был готов, но, похоже, он совсем не был готов к столь жёстким, неукоснительным и длительным санкциям. А равно и к словам Путина об ударе ножом в спину, которыми он охарактеризовал поведение турецкой стороны в инциденте 24 ноября.
Когда одна из сторон конфликта употребляет такие решительные выражения, это значит, что надежды на то, что всё как-нибудь само собой рассосётся, тщетны. Вероломство само по себе не рассасывается, но искупается строгой извинительной процедурой. По прошествии семи месяцев со дня удара ножом в спину, 27 июня 2016 г. президент Турции Эрдоган направил В. В. Путину послание уже с самыми сильными — сильнее некуда — извинениями: «Взяв на себя все риски и приложив большие усилия, мы забрали тело погибшего российского пилота у сирийских оппозиционеров и привезли его в Турцию. Организация предпохоронных процедур была проведена в соответствии с религиозными и военными процедурами. Вся эта работа была проведена нами на уровне, достойном турецко-российских отношений. Я хочу ещё раз выразить своё сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и говорю: извините. Всем сердцем разделяю их боль. Семью российского пилота мы воспринимаем как турецкую семью. Во имя облегчения боли и тяжести нанесённого ущерба мы готовы к любой инициативе».
Если это и не полностью воспроизводит покаяние граждан Кале, представших перед английским королём Эдуардом III в рубище и с верёвкой на шее, то где-то на этой линии.
В том, что Эрдоган счёл в конце концов необходимым пойти на такое покаяние, в принципе ничего сверхъестественного нет. Он отнюдь не импровизировал, ниже фантазировал, а более или менее точно воспроизвёл стандартные формулы. Формулы стандартные — значит, их неоднократно произносили и до него. Произносили — не погибли, не погибнет и Эрдоган.
Но вопрос в другом: почему именно сейчас? Почему ещё в конце мая можно было нераскаянно упорствовать, а в конце июня — всё, уже нельзя?
Как это ни банально, но опять дело в англичанке. Отчасти даже в совсем буквальном смысле. Британский премьер Кэмерон и глава Форин Офиса Хэммонд ещё недавно с таким напором противостояли российской политике в Сирии, что предполагало и покровительство турецкой политике, как будто более важных забот у британской дипломатии вообще нет. Когда после плебисцита 23 июня даже до министра Хэммонда стало доходить, что у Британии сейчас много и других забот, министры Её Величества исчезли будто в сказке, когда чёрт приходит за человеком — даже им стало совершенно не до Эрдогана.
Но британскими министрами дело не ограничилось. Сюрпризы англичанки оказались многообразнее. Ещё недавно был момент, когда фрау Меркель жила с Эрдоганом душа в душу и выражала готовность потворствовать его капризам, вводить под уздцы его белого коня в ЕС. Теперь не то.
Брексит оставил после себя вместо знакомого и даже надоевшего ЕС что-то весьма непонятное, а вожди ЕС, причём не только фрау канцлерин, которой сам Бог велел, но даже и эстонский президент Т. Х. Ильвес, которому Бог велел разве что убраться подалее и не раздражать публику своей бессмысленностью — но он Бога не послушал — пустились в самое разнообразное прожектерство на тему «Как нам обустроить Рабкрин?».
Блистательная Порта всех мало интересует.
И даже президент Обама, который каждой бочке затычка, именно сейчас вошёл в тот фазис своей карьеры, когда он не просто хромая утка, а хромая в квадрате или даже в кубе. Перспективы Эрдогана могли бы развить Клинтон и Трамп, но пока рано.
Турецкий президент оказался в скучной и дискомфортной ситуации, когда «полковнику никто не пишет», выход из которой был только один — принести достойный плод покаяния В. В. Путину. После чего жить станет лучше, жить станет веселее.
Нет Комментариев