Один день в истории: Германия объявила войну Российской империи

Поразительно живучим остаётся миф о том, что «царизм», вступая в войну, стремился во что бы то ни стало захватить Черноморские проливы, жизненно необходимые для «русской буржуазии». Разумеется, схоластическое мышление советской историографии не хотело, да и не могло подняться до истинного осмысления роли Черноморских проливов и Константинополя для России, понять, что обладание Царьградом, столицы Второго Рима, имело для русских огромный духовный смысл.

Но в августе 1914 года Россия не могла планировать захват проливов, так как Османская империя вступила в войну на стороне германского блока лишь в конце октября того же года. Россия прилагала немало усилий для того, чтобы не допустить вступление Стамбула в войну. Взамен этого Петербург гарантировал полную территориальную неприкосновенность Османской империи, а, значит, вопрос о проливах и Константинополе автоматически снимался с повестки дня.

Ещё одним мифом является обвинение Императора Николая II в том, он «ввязался» в «ненужную» для России войну. Нелепость этого доказывается хотя бы тем, что не Россия объявила войну Германии и Австро-Венгрии, а, наоборот, Германия и Австро-Венгрия объявили в 1914 году войну России. Обвинять Николая II в войне с Германией также нелепо, как Александра I в войне с Наполеоном, а Сталина в войне с Гитлером.

Ещё один весьма распространённый миф заключается в том, что Николай II вступил в войну из-за «благородного рыцарства» в отношении Сербии. Конечно, Николай II как православный монарх, защитник и покровитель славян, не мог оставить в беде братский народ, которому грозили неминуемое порабощение и гибель. Но помимо этого Николай II летом 1914 года исходил из совершенно конкретных (прагматических, если угодно) интересов России. Государь вовсе не стремился воевать за Сербию по любому поводу. Во время Боснийского кризиса, когда всё российское общество яростно требовало от него поддержать Сербию в её готовности начать войну с Австрией за Боснию и Герцеговину, Государь проявил твёрдую выдержку и вынуждено пошёл на компромисс с германским блоком.

В 1912 году, когда Сербия приняла активное участие в Балканских войнах, Государь отказался от любых военных приготовлений в ее пользу. Но в июле 1914 года Николаю II было очевидно, что Германский блок решил воевать во что бы то ни стало. Отступи Царь летом 1914-го и он бы оказался в тяжелейшем положении. Моральному имиджу России был бы нанесён непоправимый урон, и её влияние на Балканах было бы полностью утеряно.

При этом Германия все равно бы войну начала, с той лишь разницей, что ей бы не пришлось воевать на два фронта. Она легко и быстро разбила бы Францию, принудив её к капитуляции. Англия при таких обстоятельствах в войну против Германии точно не вступила бы, а, скорее всего, попыталась бы договориться с ней за счёт России. В таких условиях Германия и Австро-Венгрия начали бы в 1915-м Русскую кампанию, наверняка имея в союзниках Италию, Болгарию, Румынию и Османскую империю. Россия оказалась бы перед лицом европейского нашествия одна, изолированная и без союзников. Обороняться русской армии пришлось бы не в Царстве Польском и Литве, как это было в действительности, а под Петроградом и Москвой, как это будет в 1941 году. Государь уберёг нас именно от такого развития событий.

Лейтенант  Генрих фон Вибан во время официального чтения «Угрозы войны».  31 июля 1914 года. Через день началась всеобщая мобилизация.  Фото: www.globallookpress.com

Утверждение о равной вине России и Германии за развязывание Первой мировой войны столь же цинично и безнравственно, как попытка переложить ответственность за Великую Отечественную войну с Третьего рейха на Советский Союз. Несмотря на различие в методах, цели, которые ставили перед собой Вильгельм II в 1914-м и Гитлер в 1941 годах, были одинаковыми.

Кайзер, также как фюрер, планировал уничтожить Россию как суверенное государство, покорить её народ. Поэтому для России война 1914 года по своему характеру ничем не отличалась от наполеоновского и гитлеровского нашествий.

В далёком июле (августе) 1914 года у подавляющей части русского народа не было сомнений, что на Россию напал жестокий и опасный враг, что речь идёт о судьбе её как независимой державы.