29 июля — 200 лет Ивану Константиновичу Айвазовскому, которого мы помним не просто как художника, а как библейского мариниста
Сегодня Ивану Айвазовскому, подарившему нам более 6000 полотен и зарисовок, исполнилось бы 200 лет. По случаю годовщины каждый, кто любит творчество художника, может посетить выставки в Третьяковской галерее и Русском музее.
Хотелось бы рассказать не просто биографию художника, но пояснить, почему его действительно можно назвать «библейским маринистом». Во многом это объяснит чудеса, которые Айвазовский переносил на полотна.
Начало пути — от ссоры с учителем до дружбы с императором
Айвазовский (Ованнес Айвазян) родился в 1817 году. Его предками были армяне, переселившиеся в Галицию в XVIII веке. Отец долгое время занимался торговлей, пока не разорился, а брат со временем принял монашество.
С детства Ованнес занимался живописью и увлекался музыкой. Впервые на его талант обратил внимание архитектор из Феодосии Яков Христианович Кох и занимался с ним лично. Помогал в том числе с бумагой, красками и карандашами.
После феодосийского училища и симферопольской гимназии Айвазовский (во многом при содействии Натальи Нарышкиной) поступил в петербургскую Императорскую академию художеств. Здесь с ним приключилась неприятная история: французский художник Филипп Таннер старался обучать его рисованию в определенной манере. Айвазовский же стремился рисовать по-своему. Дошло до того, что на осенней выставке Академии художеств в 1836 году ученик без спроса представил пять своих картин, о которых люди отозвались с восторгом. Таннеру, конечно, своеволие пришлось не по душе, и он пожаловался на Айвазовского императору Николаю I. Картины убрали, а сам Айвазовский на полгода был изолирован от общения с высшими кругами Петербурга.
Но потом император не только простил Ивана за дерзость, но и всячески хвалил и поощрял начинания. Как рассказывал художник Константин Лемох, спустя годы император, выйдя в море на колесном пароходе, взял с собой художника. Николай I тогда воскликнул: «Айвазовский, я — царь земли, а ты — царь моря!»
После своей «реабилитации» Айвазовский много путешествовал и со временем проводил успешные выставки — в Крыму, европейских странах, Грузии и Армении и многих других.
Айвазовский был лично знаком с Пушкиным и Чеховым, Глинкой и Брюлловым, Жуковским и Венециановым и многими другими.
В 1839-м он получил аттестат об окончании академии, первый чин и личное дворянство. Позже за свои картины был удостоен золотой медали Парижской академии художеств. С 1844 года становится живописцем Главного морского штаба России, а с 1847-го — профессором Петербургской академии художеств. Кроме того, получил широкое признание в Европе и был членом академий в Риме, Париже, Флоренции, Амстердаме и Штутгарте.
И все же основная жизнь, по признанию самого Айвазовского, протекала в Крыму. «У себя в Отечестве, наслаждаясь настоящим, можешь будущность свою также мечтать тут же», — писал он в письмах. Во многом это послужило разногласиям с первой женой: та родила художнику четырех дочерей, но, не желая оставаться на полуострове и мечтая о Петербурге, бросила его.
Впрочем, позже Айвазовский встретил вторую жену — Анну Саркисову-Бурназян, с которой уже никогда не расставался.
Библейские сюжеты в жизни Айвазовского
Айвазовские были набожными людьми. В свое время именно под влиянием Ивана его брат Габриэл отказался от католической веры и возвратился в лоно Армянской апостольской церкви. Он принял монашество и стал архиепископом Гавриилом (в миру его звали Габриэлом Айвазовским). Он был очень мудрым человеком, хорошо знал историю, лингвистику и был полиглотом.
Братья встретились после долгих лет разлуки, когда брат жил в монастыре на острове. Художник оставил монахам в качестве подарка одну из своих сильнейших работ на библейскую тему — картину «Сотворение мира», или «Хаос».
Важнейшие события в жизни Айвазовского связаны с церковью Сурб-Саркис, где его крестили, а затем он венчался с Анной. Более того, отпевали художника в 1900 году тоже в этом храме.
У него было много других картин на религиозные темы, помимо «Хаоса». Это «Всемирный потоп» — художник изобразил страшный момент, когда людей смывает грозными водами со скал. Это и светлое полотно «Сошествие Ноя с горы Арарат», где спасенные Богом люди и животные после долгого наводнения выходят на землю. Это суровый «Переход евреев через Красное море», когда «вверг Господь египтян в бездну морскую! Вернулась вода и поглотила их всех — и колесницы, и всадников, и все войско фараоново, что погналось по дну моря за сынами израилевыми». И, конечно, «Хождение по водам», когда Господь спас утопающего Петра и сказал важное: «Маловер, зачем ты усомнился?» К слову, «Хождение по водам» художник подарил Таганрогскому паломническому приюту с часовней Императорского православного палестинского общества.
Протоиерей Геннадий (Беловолов), пожалуй, лучше всех описывает секрет полотен Айвазовского:
«…В Крыму есть и горы, и холмы, и прекрасные поля и рощи. Видимо, здесь что-то внутреннее. В море он узнал свою душу, в море он узнал своего Творца, в море он услышал молитвы ангелов, в море он прочел Священное Писание, которое начинается словами: «Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою». Последние слова я бы поставил эпиграфом ко всем полотнам художника-мариниста. В них в самом деле Дух носится над водою. Это и есть формула Айвазовского, которого можно назвать тайнозрителем моря. Он всегда смотрел вглубь морских бездн, он как будто созерцал первые мгновенья сотворения мира. Море предстает у него универсальной основой природы».
В этом смысле, отмечает протоиерей, Айвазовский — библейский маринист.
Военные темы
Айвазовский жил в такой век, что невольно будешь рисовать войну из прошлого и настоящего. Он запечатлел подвиги русского военно-морского флота в Наваринском, Чесменском и Синопском боях, изобразил подвиг брига «Меркурий».
Конечно, важнейшей темой стала для Айвазовского оборона Севастополя. Ей он посвятил «Осаду», «Взятие Севастополя» и «Переход русских войск на северную сторону».
«Недавно я сам один ездил в Крым, был также 28 октября в Севастополе, имел счастье представиться их императорским высочествам. И по желанию великого князя Николая Николаевича я наскоро нарисовал общий вид Севастополя во время сильной канонады, — писал Айвазовский в письмах. — Грустно русскому сердцу видеть дерзкое предприятие нечестных англичан и французов, но с Божией милостью наше храброе войско отстоит наш дорогой уголок Крыма; храбрость наших моряков выше всякого описания. Надо видеть действие наших бастионов, и тогда можно вообразить и поверить всему, что рассказывают про гарнизон севастопольский».
Конечно, Айвазовский часто изображал Черноморский флот в русских портах.
Отдельной темой, вдохновляющей Айвазовского, был Константинополь. Ему он посвятил много работ: «Вид Константинополя» (1852), «Вид Константинополя и Босфора» (1856), «Константинополь на заре» (1851) и другие.
Мой адрес всегда в Феодосии
Феодосия во многом возродилась благодаря усилиям и ходатайствам Айвазовского. Как писал он в послании к меценату Павлу Третьякову, «мой адрес всегда в Феодосии».
Он действительно превратил город в один из центров живописной культуры на юге России. Он оставил после себя учеников, которых впоследствии объединит Киммерийская школа живописи.
Айвазовский открыл здесь школу искусств, стал инициатором строительства железной дороги Феодосия — Джанкой, ратовал за расширение феодосийского порта и помог городу обеспечить доступ к питьевой воде. А с 1880-го открыл выставочный зал в своем доме, который сам и подарил любимому городу. Именно этот зал и стал знаменитой Феодосийской картинной галереей.
Прав протоиерей Геннадий: Айвазовский поистине был «тайнозрителем моря». Когда человеком движет глубокое чувство любви, он и мир вокруг себя чувствует тонко, преображает его, и память о нем хранится веками.
В 90-м году когда ездил в турпоездку от профкома по Украине и в Крым, в Феодосии (там кажется) видел картины Айвазовского. Очень сильное впечатление. Даже не подумаешь, что простыми красками можно так нарисовать воду.