Как политика мультикультурализма превратила Манчестер в город, где действует шариат и есть «зоны, закрытые для белых»
Полиция Манчестера назвала имя смертника, подорвавшего себя на городском стадионе, — 22-летний Салман Абеди, родившийся в этом британском городе в семье иммигрантов из Ливии. В то время как власти страны ужасаются, откуда мог взяться нелюдь, пронёсший взрывчатку на проходивший на «Манчестер-арене» концерт популярной певицы, надо признать, что рано или поздно это в городе, ставшем некогда символом хлопчатобумажной промышленности Запада, должно было произойти.
В 1960-е годы на местные фабрики начали массово завозить дешёвую рабочую силу из получивших в 1947 году независимость Индии и Пакистана. Аборигенов Туманного Альбиона при этом успокаивали тем, что, мол, это бывшие подданные Британской империи, практически «свои», к тому же отцы и деды гастарбайтеров когда-то воевали плечом к плечу с британцами на фронте против Германии. Однако всё это была игра в одни ворота: как и для взорвавшегося в питерском метро Акбаржона Джадилова и его ошских подельников, всё это мало что значило для иммигрантов в отношении «неверных».
За полвека иммигранты не ассимилировались, а создали в агломерации Большого Манчестера настоящие гетто. На улицах — смуглокожие люди в восточной одежде, магазины и рестораны с южноазиатской кухней и названиями. С местными не общались, питались и одевались только у единоверцев, жён привозили с Индийского полуострова.
«Мировая фабрика хлопка» за считаные десятилетия сменила облик: заводы закрывались из-за глобализации, зато умножившиеся иммигранты построили тут 62 мечети. Три года назад популярная газета The Daily Mail опубликовала карту страны с флажками, маркировавшими наиболее мощные диаспоры — и именно на агломерации Манчестера реял зелёный флаг со звездой и полумесяцем Исламской Республики Пакистан.
Наиболее остро вопрос встал в пригородах Манчестера, например двухсоттысячном Олдеме, где доля иммигрантов и их потомков выросла, по данным переписей, с 13,9% в 2001 году до 22,5% в 2011 году (из которых 17,7% мусульман, что совпадает с долей пакистанцев и бангладешцев).
В мае 2001 года мусульманская молодёжь уже провозгласила в городе «зоны, закрытые для белых» и начала наводить свои порядки. Полутысячная толпа погромщиков с замотанными лицами забросала коктейлями Молотова редакции газет, дом заместителя мэра (кстати, тоже мусульманина) и популярные у белой молодёжи пабы, где продавали запретный по шариату алкоголь. Мирные горожане в страхе прятались по квартирам. Расовый бунт, как окрестила его пресса, вызвал ответную мобилизацию в город ультраправых футбольных ультрас со всей страны.
Уличную войну с трудом погасила полиция, но напряжение в городе до сих пор столь высоко, что через несколько часов после теракта на «Манчестер-арене» неизвестные попытались поджечь в Олдеме мечеть, нарисовав на ней сердце с надписью «ИГИЛ» (структура запрещена в РФ – ред.) внутри. Мол, знаем мы, кого вы любите тут. И ведь одними приказами террористов из Сирии теракт в городе не объяснишь. В 2012-м, за два года до того, как Абу Бакр аль-Багдади провозгласит в Мосуле новый всемирный халифат, в Олдеме была осуждена пакистанская пара, собиравшая дома бомбы по рецептам, предлагаемым в Интернете «Аль-Каидой» (структура запрещена в РФ – ред.).
Что интересно, недавно Насима Ашрафа, брата осуждённой тогда на восемь лет тюрьмы любительницы террора, обвинили в угрозах завучу манчестерской муниципальной школы. Например, он угрожал сжечь её автомобиль, потому что та пыталась помешать ему превращать школу в подобие медресе — с «исламскими учебными занятиями», принуждением учительниц к ношению паранджи и запретом для учащихся на «греховную музыку». Ненавистью к последней ИГИЛ, кстати, аргументировало сейчас убийство 30 человек на «Манчестер-арене». Такое вот наглядное торжество мультикультурализма в одном отдельно взятом западном городе.
Нет Комментариев