Мир понемногу привыкает к мысли, что 45-м президентом США станет Дональд Трамп. Похоже, сам кандидат был удивлен своей победой и её масштабами, и ему потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить произошедшее. Но труднее всего смириться с этим вашингтонской политической элите и её интеллектуальному окружению.

 

Не дождавшись окончательного подсчета голосов, эксперты заявили, что Хиллари Клинтон выиграла по числу поддержавших за неё граждан, а потому Трамп не является легитимным президентом. Но после того, как подошли окончательные результаты, обнаружилось, что победитель обошел бывшую первую леди почти на 700 тысяч голосов.

Вероятно реальный разрыв был куда большим. Американские социальные сети полны данных о фальсификациях, организованных в некоторых штатах сторонниками Клинтон. Тут были и урны, заранее набитые бюллетенями, и вбросы, и «карусели» с голосованием фальшивых избирателей, многие из которых даже не были гражданами США. Значительная часть этих обвинений документирована.

Так что речь может идти примерно о двух миллионах голосов, приписанных бывшей первой леди. И если она всё равно проиграла, то только по одной причине: американский народ не хотел видеть её Белом Доме

Тем не менее либеральные круги организовали массовые протесты против результатов выборов. Они не возмущались, когда аппарат Демократической партии подтасовал результаты праймериз, чтобы не допустить победы Берни Сандерса. Их не смущало то, как односторонне и лживо освещали избирательную кампанию пресса и телевидение. Их совершенно не волновала коррупция в окружении Хиллари Клинтон. Их возмутило поведение народного большинства, осмелившегося проголосовать не так, как рекомендовала вашингтонская элита. В сети распространялась петиция, призывающая членов коллегии выборщиков проголосовать за Клинтон, игнорируя волю пославших их избирателей. Независимо от того, что решил народ, Трамп не должен быть президентом так как он «непригоден к должности».

По сути, речь идет об открытом призыве к государственному перевороту. И показательно, что петиция собрала около трех миллионов подписей.

Рассуждения об опасности популизма, заполнившие либеральные масс-медиа и аналогичные блоги в социальных сетях, по сути представляют собой открытое признание несовместимости современной либеральной политики и демократии.

Народ воспринимается как злобная, опасная, невежественная толпа, которую надо держать в узде, даже не для её собственного блага, как утверждали идеологи «просвещенных» диктатур прошлого, а именно потому, что люди, не разделяющие либеральных ценностей, являются по определению неполноценными. То, что несколько лет назад российские либеральные публицисты позволяли себе говорить про своих соотечественников, сегодня говорят и их единомышленники в Америке.

Избиратели Трампа это deplorables — отвратительные и ненужные существа, отбросы. В общем, «быдло», говоря по-русски

Не удивительно, что подобные заявления только подливают масла в огонь. Конфронтация в американском обществе будет лишь обостряться. И надежды левых либералов, которые призывают обновить Демократическую партию США на прогрессивной платформе, заведомо не обоснованы. Антидемократический, элитаристский пафос оппонентов Трампа предопределяет не только идеологическую доминанту этого движения, но и выражает его сущность. И дело, разумеется, не в эмоциях. Элиты — интеллектуальные, административные и финансовые — объединяются против тех, кто посягнул на их доминирование, кто собирается даже не отменить, а всего лишь ограничить их власть.

Прогрессист, готовый, пусть и по самым благородным основаниям, стать частью подобной коалиции, обречен превратиться в заложника этих сил и интересов.

На таком фоне неожиданно трезво прозвучали слова Берни Сандерса, который, выступая в столичном Университете имени Джорджа Вашингтона, признал, что по многим вопросам его позиции сходятся со взглядами нового президента. Сенатор из Вермонта подверг резкой критике некоторые назначения, сделанные Трампом, и призвал его выполнять свои предвыборные обещания, добавив, что он хорошо всё запомнил и не позволит президенту уклониться от реализации собственной программы. Однако, если программа будет исполняться, то им предстоит работать вместе. Один из ближайших соратников Сандерса в Конгрессе, сенатор Шелдон Уайтхауз даже заявил: «Мы с Берни и многие наши коллеги полностью разделяем чувства избранного президента».

Раскол, разделивший американское общество и политические круги, уже никак не совпадает с делением по партиям и даже не соответствует привычным представлениям о противостоянии либералов и консерваторов

Это раскол между привилегированной элитой и основной массой населения, включающей и значительную часть буржуазии, пострадавшей от политики открытых рынков, глобализации и господства финансового капитала. На протяжении четверти века людям внушали, что даже если происходящее им не нравится, альтернативы нет. Придется смириться. Результаты неолиберальной политики необратимы.

И в самом деле, вернуться назад, в золотой век 1960-70-х годов уже нельзя. Но это отнюдь не значит, будто существующий порядок вещей должен быть неизменен. Напротив, он разрушается на глазах. И отнюдь не усилиями Трампа или Сандерса.

Победа Трампа является не результатом неприятного для либералов стечения обстоятельств, а итогом развития системного социально-экономического кризиса, вызванного полной исчерпанностью существующей модели капитализма. Не система в кризисе из-за успеха Трампа, а успех Трампа вызван тем, что система в кризисе.

Продолжать идти по пути либеральной глобализации невозможно просто потому, что ресурсы для этого пути исчерпаны. Подорвав внутренние рынки и ограничив права трудящихся, эта политика убила спрос и обрекла мировую экономику на долгосрочный упадок, выйти из которого можно лишь радикально изменив приоритеты развития.

Будь существующий порядок по-прежнему эффективен и перспективен, ни взлет Сандерса, ни победа Трампа не были бы возможны. Общественное мнение лишь отразило — с огромным опозданием — перемены, произошедшие в реальной экономике и в реальном мире.

Призыв «сделать Америку снова великой», прозвучавший в ходе избирательной кампании, вызвал бурю насмешек в прессе, напоминавшей, что Соединенные Штаты и сегодня остаются ведущей державой мира. Но миллионы людей поняли, о каком величии шла речь — не о стране, которую по всему миру ненавидят и боятся, а об обществе, обеспечивающем своим гражданам благополучие и шансы на успех, о том, что было утрачено за годы антисоциальных реформ. Скорее всего сам Трамп не отдает себе отчет, какую волну надежд он всколыхнул, напомнив американскому рабочему классу про его золотой век и про времена, когда политика делалась массами или, по крайней мере, под влиянием масс. Эти надежды укрепились успехом на выборах, успехом, достигнутым вопреки яростному сопротивлению правящих кругов.

Дело уже не в Трампе и не в том, как причудливо соединились в его программе консервативные и прогрессивные идеи, левая и правая риторика

Нестыковки во взглядах избранного президента отражают противоречия в самом американском обществе, неоднородность электората, приведшего эксцентричного миллиардера в Белый дом, переходный характер самого этого президентства.

Народные ожидания огромны, а требования будут выдвигаться всё более радикальные. Старый политический класс, пользуясь своим большинством в Конгрессе, будет яростно сопротивляться мобилизуя представителей обеих партий, разница между которыми окончательно утрачивается. Но попытки элит блокировать преобразования породят лишь новый всплеск низового движения. Обратной дороги нет.

Сможет ли Трамп сделать Америку «снова великой» в том смысле как это понимают его избиратели и миллионы людей, не голосовавших за него, но разделяющих те же настроения и то же недовольство? Это уже будет зависеть не от событий в Вашингтоне, но от уровня мобилизации народного движения. Как тут не вспомнить знаменитые слова Франклина Делано Рузвельта, обращенные к профсоюзным лидерам, выдвигавшим радикальные требования: «Make me do it!» (Заставьте меня сделать это).

Граждане, проголосовавшие 8 ноября, не собираются пассивно ждать. Они вспомнили великую историю американской демократии или вообразили её себе. Неважно, насколько их представления об истории соответствуют действительности. Важно — что стоит за этими представлениями.

Так или иначе, они почувствовали свою силу.

Будущее, которое предлагали нам неолибералы, было вовсе не будущим, а обещанием бесконечно продолжать настоящее. Это настоящее отвергается людьми повсеместно. Будущее есть что-то качественно иное, радикально отличающееся от того, что имеется на данный момент. Но как представить себе то, чего ещё нет? Нужны психологические, эмоциональные опоры. Поэтому рывок к будущему опирается на какие-то уже понятные и готовые модели, которые имеются в культуре. Без этой опоры он психологически немыслим.

Мы должны доказать: то, чего мы требуем — возможно, реально. Как это доказать? Ссылкой на прошлое: уже было в прошлом, значит, возможно и в будущем. Неолибералы, кстати, делали то же самое, ссылаясь на достижения XIX века. Сейчас в чести другие достижения — социальные завоевания ушедшего ХХ века, которые были утрачены после 1980 года на Западе и у нас после 1991 года.

Прорыв к будущему как раз всегда начинается с обращения к прошлому (вспомним хотя бы Мартина Лютера, обращавшегося к истокам христианства, якобинцев, воображавших себя античными героями).

Большевики представляли себя французскими якобинцами. А западноевропейские радикалы 1960-х — русскими большевиками

Ограничение господства финансового капитала и отвоевание внутреннего рынка Америки для её собственных производителей — первые шаги, которые уже сами по себе будут сопровождаться отчаянной борьбой. Но это только начало. США сегодня остаются чуть ли не единственной западной страной, в которой нет всеобщего медицинского обеспечения, бесплатного образования и многого другого, что есть повсюду в Европе или в соседней Канаде. Америка нуждается в очень серьезной социальной модернизации. Преобразования по канадскому образцу были первоначальной целью Сандерса. Но Сандерс упустил свой шанс, отступив, когда мог и должен был бороться. Теперь у него нет иного выхода, кроме того, чтобы использовать протестную волну, поднявшую в Белый дом Дональда Трампа.

Если Трамп сможет повысить благосостояние промышленного рабочего класса Америки, то уже к выборам 2020 года требования бесплатного образования, бесплатной медицины, справедливой жилищной политики будут звучать все громче и громче. Не только экономические, но и социальные преобразования встанут в повестку дня на новом этапе политической борьбы. И Америке от них не уйти.

Борис Кагарлицкий, УМ+