4 и 5 сентября в Ханчжоу пройдёт саммит лидеров стран «Большой двадцатки». В условиях многополярного мира G20 превращается в основную площадку для обсуждения важнейших вопросов современности. Нынешний форум, помимо всего прочего, демонстрирует наметившийся тектонический сдвиг в геополитике — смещение центра силы на Восток. Подробности — в материале RT.
Геополитический сдвиг
G20 в Китае — это не только многообещающе, но и символично. Глобальное лидерство больше не в моде. Мировой оркестр перестаёт играть под одну дудку и стремится к полифонии. В этих условиях быстро развивающаяся Азия начинает перетягивать одеяло на себя.
«Центр силы смещается в Азию последние 10-12 лет, — прокомментировал ситуацию в интервью RT профессор НИУ ВШЭ Дмитрий Евстафьев. — Последние 3-5 лет процесс идёт в убыстренном темпе. Выявилось два центра кристаллизации — вокруг Китая и вокруг американского проекта Транстихоокеанского партнёрства».
Для Китая приём G20 — это совмещение приятного с полезным.
«G20 в Ханчжоу, по сути, продолжает серию председательств Китая в крупных международных организациях: БРИКС, АТЭС и вот теперь — «Большая двадцатка», — отметил в беседе с RT ведущий научный сотрудник Центра макроэкономических исследований ИПЭИ РАНХиГС Сергей Дробышевский.
Но главное для Поднебесной — закрепить на столь авторитетном форуме статус глобального геополитического игрока. «Китайское руководство попытается на встречах в Ханчжоу обозначить свой новый геополитический статус», — отметил Сергей Дробышевский.
О том же, что G20 сегодня самый представительный форум, убедительно говорит статистика. «Двадцатка» представляет 85% мирового ВВП, а проблемы, обсуждающиеся на G20, затрагивают процентов 70 населения планеты», — подытожил Сергей Дробышевский.
Главный конкурент «двадцатки» — G7 медленно, но верно теряет свой политический вес, превращаясь в клуб по интересам. Попытку реанимировать «семёрку», снова превратив её в «восьмёрку», недавно предпринял министр иностранных дел Германии, перечислив условия, при которых Россия могла бы вернуться. На это пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков ответил вежливым отказом, заявив, что российскую сторону абсолютно устраивает формат G20.
Однако не все безоговорочно согласны со сменой политических координат. И новым игрокам придётся сильно постараться, чтобы изменить устоявшийся веками баланс сил.
«Конечно, только ленивый из политологов не говорит о том, что всё смещается в Азию, — заявил в интервью RT заместитель директора Института международных исследований Виктор Мизин. — Экономически это так. Тихоокеанский регион будет играть значительную роль в нынешнем столетии. Но что может предложить Восток в плане мягкой силы? Никто не бежит в Китай или на Филиппины. Мировая политика творится там, где и в XVIII—XIX веках».
Роль России
Россия вполне может стать выгодоприобретателем процесса смещения геополитических плит. Ещё до начала саммита многие СМИ утверждали, что Владимир Путин будет главным гостем в Ханчжоу. И это не фигура речи. Роль России в новом силовом поле трудно переоценить.
«Китай будет главным соперником США в этом столетии. Соответственно, между ними начнётся борьба за Россию как основного союзника», — утверждает Виктор Мизин.
Но, чтобы поворот на Восток оказался для России максимально успешным, ей предстоит решить несколько важных задач.
«Перед Россией стоят две задачи — выстраивание политической инфраструктуры отношений с новыми центрами силы в Азии и развитие российского Дальнего Востока, чтобы наше присутствие на рынках Восточной Азии не ограничивалось сырьём, лесом и газом», — поясняет Дмитрий Евстафьев.
В этом направлении российская сторона работает не первый год. И анонсированная отдельная двусторонняя встреча на полях саммита президента России Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина — лишнее тому подтверждение.
В ходе саммита у российского лидера запланировано немало встреч. В частности, с канцлером Германии Ангелой Меркель и президентом Франции Франсуа Олландом. С ними Владимир Путин встретится по-отдельности. И — помимо всего прочего — будет говорить об Украине. Увы, на G20 о Незалежной, в отличие от предыдущих лет, речь будет вестись только «помимо всего прочего».
Что на повестке?
Раз уж мы ближе всех оказались к новому центру силы, то нам и карты в руки. По мнению Виктора Мизина, у России появился шанс предложить участникам всемирного соревнования по перетягиванию политического каната компромиссную повестку дня: «Китай сформировал себя как растущую глобальную державу — не только в плане экономики, но и в военном и дипломатическом плане. Это не нравится США. Повторяется ситуация 50-х годов — мир начинает разламываться пополам. Здесь у России очень интересная роль: несмотря на все наши противоречия, у нас с Западом неплохие отношения, поэтому мы можем предложить на саммите компромиссную повестку дня».
Правда, официальная тема встречи уже давно заявлена — «Строительство инновационной, здоровой, взаимосвязанной и инклюзивной мировой экономики». За этой расплывчатой формулировкой стоят, как пояснил RT Сергей Дробышевский, вполне конкретные вопросы, касающиеся обмена и свободного движения в экономике инноваций, инвестиций, интеллектуальной собственности.
Однако есть у повестки форума и двойное дно. «За этим набором красивых слов стоят два момента: новый режим распределения сырьевой ренты и новая роль Китая, который хочет активно влиять на принятие всех глобальных решений», — пояснил Дмитрий Евстафьев.
К началу саммита накопилось немало спорных вопросов, но эксперты полагают, что Китай в качестве принимающей стороны постарается всячески обойти острые углы. Это во многом и в его интересах. «Ведь встреча в Ханчжоу происходит на фоне беспрецедентного обострения военно-политической обстановки в Восточной Азии, — заявил Дмитрий Евстафьев. — И саммит может либо усугубить эти тенденции, либо повернуть ситуацию в сторону умиротворения».
В ожидании G20
Ханчжоу ждёт гостей. По китайским меркам город небольшой — всего 7 миллионов жителей. Но на два дня им придётся потесниться. Меры безопасности приняты беспрецедентные — настолько, что многие улицы просто опустели. Сказался приезд лидеров «Большой двадцатки» и на торговле: на время саммита в близлежащих к месту проведения мероприятия магазинах запрещено продавать напитки и молочные продукты.
Туристов, которые приедут на саммит, призван опекать специальный женский патруль — девушки будут следить за порядком и сохранностью достопримечательностей в районе озера Сиху. Внесли свою лепту в подготовку к мероприятию и деятели искусства — художники создали серию песчаных скульптур. Но что там скульптуры! К саммиту обеспечили даже должное состояние воздуха — для этого приостановили работу нескольких химических предприятий.
Саммит G20 в Китае: подъем Евразии и закат Европы
В субботу, 3 сентября, после рабочей поездки по Приморскому краю, президент России отправится в Ханчжоу (Китай) на саммит G20. В отличие от ноябрьского прошлого года саммита в Турции, где Россию постарались не услышать, в нынешней встрече глав государств «двадцатки» основное внимание будет приковано именно к российскому лидеру.
Накануне саммита в Китае и на его полях глава России встретится с премьер-министром Японии, президентом Республики Корея, президентом Аргентины, президентом Турции, председателем КНР, премьер-министром Великобритании, возможно — с Бараком Обамой, а также с главами ряда других стран.
При этом основные интриги предстоящего саммита будут связаны, как я полагаю, не только с усилением в G20 роли Китая и России, но и с весьма просевшим статусом европейских держав, вынужденных спасать Евросоюз, «внезапно» (в результате разрыва партнерских отношений с Россией) превратившийся в сообщество регионального значения.
«Большая семерка» как реликт уходящей эпохи
Провал общеевропейской внешней политики и резкое снижение её значимости так или иначе ощущают сегодня и в Брюсселе, и в Париже, и в Берлине. Однако ни у кого из европейских лидеров, включая Франсуа Олланда и Ангелу Меркель, похоже, нет представления о том, как в нынешних условиях сохранить репутацию ЕС.
Чуть ли не единственным европолитиком, пытающимся делать вид, что с ЕС все в порядке, остается глава МИД ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер. И все же европейский поезд движется в тупик, а потому идея Штайнмайера, касающаяся возможного возвращения России в «Большую восьмерку» (с которой он носится последние месяцы), не вызвала у российского руководства каких-либо позитивных эмоций.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Москва не собирается возвращаться к формату G8, а глава МИД РФ Сергей Лавров высказал мнение, что «Большая семерка» уже не влияет на международную политику, и потому Россия не нуждается в данном формате — её вполне устраивает участие в G20.
Немецкие политики, включая Штайнмайера, наверняка понимают, что единственный шанс сохранить за Евросоюзом статус мирового игрока — это формирование геополитических связок Россия-Германия и ЕАЭС-ЕС. Понимают, но ничего не могут сделать против навязанной Европе иерархии принятия решений, в которой ФРГ — не законодатель, а исполнитель. Посему потуги МИД Германии выступить в качестве гаранта возврата России в G8, а особенно — некие условия, которые ставит перед Россией это ведомство, выглядят смешными, если не жалкими.
Сегодня Россия строит свою внешнюю политику на принципиально новой платформе, где в приоритете уже не Европа и даже не Запад (Европа + США), а «Большая Евразия», в которой Россия выстраивает долгосрочные отношения со странами-лидерами Юго-Восточной Азии (Китаем, Японией, Кореей и Вьетнамом), а также с Индией, странами Центральной Азии и крупнейшими державами Ближнего Востока.
Евросоюз для России — уже не привилегированный партнер, как это было до 2014 года. Это проблемный партнер, продуктивные и равноправные отношения с которым стали невозможными по той причине, что ЕС оказался в жесткой зависимости от наднациональных структур.
США, НАТО, МВФ, ЕС и иные евро-американские структуры стремятся спасти теряющий мировое лидерство Запад ценой геополитической катастрофы Европы. Так что давно ожидаемый еще с начала XX века «закат Европы» неотвратимо приближается к своей кульминации.
Евросоюз не доживет до 2025 года
Освальд Шпенглер, автор знаменитой книги «Закат Европы» (1918 г.), оказался в своем прогнозе не прав, как минимум дважды.
Во-первых, он не учел, что Европе будет мало Первой мировой войны и она захочет второй и третьей. Во-вторых, он не мог предвидеть масштабов грядущего катаклизма: в воронку нарастающей катастрофы сегодня втягиваются не только Европа, но и западный мир как таковой.
Опущу оценку процессов, происходящих в США, и сосредоточу внимание на Западной Европе — ведь именно с ней Россия делит общие европейский континент, христианскую культуру и тысячелетнюю историю отношений.
Главные проблемы современной Европы большинство политиков и экспертов связывают с беженцами и мигрантами из Азии и Африки. Действительно, эта проблема тотальна: она связана с разрушением традиционного европейского социума, а также с резким ростом безработицы, криминальных бизнесов и социальной базы неуправляемого протеста.
Тотализации протеста и нивелированию нынешних политических систем в Западной Европе способствует, в частности, такой объективный феномен, как «молодежный пузырь».
Впервые этот феномен (когда до 30 % населения страны составляет молодежь от 15 до 30 лет) был описан еще в 2003 году немецким демографом Гуннаром Хайнзоном в книге «Сыновья и мировое господство: роль террора в подъеме и падении наций». Хайнзон, в частности, пишет, что «950 миллионов африканцев и арабов окончательно похоронят Европу к середине века». Причина — в так называемом «молодежном пузыре» на Ближнем Востоке и в Африке, который надувается в противовес «старческому пузырю» в Европе и «пузырю трудоспособного возраста» в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. (Именно арабо-африканский «молодежный пузырь», а не только войны в регионе, стал, как полагает демограф, причиной нарастающего потока мигрантов в страны ЕС).
По мнению Хайнзона, пик роста названного «пузыря» придется на 2025 год, а потому XXI век может стать куда кровавее предыдущего: «Избыток молодых людей почти всегда ведет к кровопролитию и к созданию либо разрушению империй».
Избыток безработной и агрессивной молодежи на границах со странами ЕС становится пороховой бочкой, несущей угрозу «открытому обществу» Западной Европы, самоубийственно предпочитающему видеть угрозу в России.
Готова ли европейские элиты к самоуничтожению
Сегодня запрещенные в РФ «Аль-Каида», «Исламское государство» и другие радикальные группировки бросают вызов Западу и ведущим государствам Азии прежде всего потому, что войны и грабеж становятся единственным способом выживания для миллионов молодых людей на Ближнем Востоке и в Африке. При этом террористические акты становятся обыденностью и на российском Северном Кавказе, где также надувается свой «молодежный пузырь».
Россия уже ведет борьбу с радикалами исламистского протеста, в том числе — и на «дальних подступах», что обнадеживает: в отличие и Европы, у неё есть шанс пережить экспансию мигрантов без социальных потрясений. Более того, Россия становится лидером в решении данной проблемы, поскольку стремится сформировать на Ближнем Востоке антитеррористическую коалицию наподобие антигитлеровской.
К сожалению, европейские политики не собираются брать в расчет новые планетарные обстоятельства. «Нам нужно запугивать Россию столько, сколько потребуется», — заявили в минувший четверг авторы Меморандума ХДС-ХСС в ФРГ, лишний раз подтвердив неадекватность европейского политического мейнстрима.
На самом деле, выживание Европы требует нетривиальных решений — прямо противоположных тем, которыми грезит сегодня западноевропейская элита. Например, курс на деамериканизацию стран ЕС с последующим укреплением ими партнерства с Россией.
Да, сегодня в Западной Европе нет ни лидеров, ни сил, способных обеспечить переход своих стран к суверенной политике. Но нужно понимать, что Европа подошла к тому рубежу, к которому в конце 80-х годов прошлого века подошел Советский Союз. Руководство СССР оказалось неспособным подняться на уровень эффективных стратегем — отсюда и его крах. Соответственно, и европейским элитам придется пройти через период хаоса, насилия, квазиреволюций и разрушений.
Нужно понимать также и то, что Россия, благодаря живучести своего ценностного цивилизационного кода, преодолела «лихие» 90-е годы с относительно малой кровью и сегодня, похоже, накапливает ресурсы для модернизационного рывка. Иное дело — Запад, цивилизационная основа которого в последние десятилетия была разрушена потребительской аксиологией — системой утилитарных «западных ценностей», которые и есть основная причина и текущих проблем Европы, и её неизбежного заката с целью спасения гегемонии США.
Нет Комментариев