В энный раз беседую с несколькими прихожанами о проблемах личной жизни: как дошли до такой жизни, что уже за 30, а некоторым за 40 стукнуло, а до сих пор находятся в такой неустроенности. Вопрос ставлю просто: не пора ли от долгих бесед за чашкой чая о происках масонской закулисы, мирового заговора против России и т.п. перейти к конкретным шагам, к решению глобальных вопросов через упорядочивание и обустройство личной жизни. Распаляясь, говорю: «Пока вы чешете затылки и раскачиваетесь, представители других народов в вашем возрасте имеют уже по несколько детей и даже внуки у них уже появились». Реакция А.: «Не дают жить русскому человеку, все против нас». Спрашиваю его: «Сколько лет Вы в общине?» — «Три года». «Ну за три года можно было что-то сделать?!»

Не раз говорил тем, кто ссылался на отсутствие жилья как на причину задержки со вступлением в брак: «Год можете жить на Берсеневке, все бесплатно». Нет отклика на все мои потуги. Впечатление зазомбированности, у некоторых налет бомжеватости. Многие курят, не прочь выпить при удобном случае. В безсилии у меня опускаются руки. Один из их аргументов: «Рано еще, вот мой отец и т.п.». Ну и отец был не прав, что так долго тянул со вступлением в брак.

П. больше года общался с О. После нескольких намеков, не пора ли прийти к логическому заключению, наконец «разродился»: «Я, т.е. мы, ну, в общем, решили…» — «Ну слава Богу. Жду от вас совместного прошения о благословении на брак». И тут коса нашла на камень, опять обычное: «Сомневаюсь я, однако. Надо бы как-то материально подготовиться и т.п.». Одним словом, опять все ушло в песок, отложилось в долгий ящик. Я им: «Братцы, пока вот вы раскачиваетесь и все талдычите про оккупационную власть и инородческую экспансию, какой-нибудь джигит женился и первые два-три месяца прожил с молодой женой в палатке за занавеской. Еще через три месяца получил отдельную палатку, а через полгода отдельную комнату и т.д. Вспомните, как жили наши дедушки и бабушки в довоенное и послевоенное время, какое это было тяжелое время! У матери моего отца было 13 детей и с Божией помощью как-то выживали. А вы все про материальные трудности…»

Досадно, что ничего не могу поделать. Мысленно перебираю членов общины. Вот сестры грузинки – у них тоже установка на поздний брак («У нас так в Грузии принято»). За них я все-таки более-менее спокоен – строгое нравственное воспитание: до брака ни-ни. С русаками ситуация хуже – брак откладывают, а ведь нет гарантии, что будут проводить жизнь в чистоте, что не наломают дров и не станут подобными тлеющим углям, а не яркому пламени.

А. года три морочил голову Н., пока я не посоветовался со своим духовником и не поставил ему условие: «Если до такого срока не определишься, тогда твое дальнейшее проживание при храме будет невозможным». Покинул храм, ушел из духовных чад…

Эхма, ну что же это такое?! И молимся, и сваха приходская есть, и «капаю на мозги» постоянно, а воз и ныне там. И люди неплохие, многие сохранили какую-то детскую непосредственность. А. – любитель голубей погонять, с котами дерется, а ведь ему уже за 40. Когда же юноша превратится в мужа?

Т. уже 33. Наконец, после долгих метаний, выбор сделан, приглашаю обоих на чай. Беседуем, знакомимся. Резюме: хорошее впечатление, рады за вас, просьба теперь определиться: какой храм будет ваш приходским? Дело в том, что Т. давняя прихожанка, духовное чадо, поет на крылосе. Ее избранник в нашем храме был всего лишь один раз, крестился почему-то в другом храме. Ушли недовольными. Позднее слышу: «Устроили допрос, косо смотрели и т.п.». С тревогой звоню Т., пытаюсь как-то объясниться. В ответ: «Мы придем и обо всем поговорим». Не пришли больше ни они, ни мать Т., а заодно и дедушка с бабушкой. Очередной удар, горько, больно. Примеры можно умножать. Ситуация очень тревожная.

Из прошлого вспоминаю случаи еще более болезненные – когда распадались венчанные браки. А., женился на Е., оба пели в церковном хоре. Е. давно разведена, у нее 14-летняя дочь. Оба приближаются к 40-летию. У них непреодолимое тяготение друг к другу, красивые ухаживания. Эх, благое дело склеить две половинки. Подают совместное прошение о благословении на вступление в брак. Вся община радуется. Торжественное венчание. Освящаю квартиру, крещу родившуюся через год дочь. Потянулись будни, начались недоразумения. Пытаюсь распутывать затягивающиеся узлы. Обе стороны все более непреклонны, отстаивая свою правоту, никаких взаимных уступок. Финал: уходят из духовных чад, оставляют храм, развод…

Еще случай. М. уже в положении. Она, как и А., наша эпизодическая прихожанка, не мои духовные чада. Непременно хотят венчаться по старому обряду. Заручаюсь согласием духовника А. и родителей М. Венчаю. Вскоре рождается ребенок. М. как подменили: «А. мне не нужен, он ненормальный, чтобы духа его не было». Приходит мать: «Мы поспешили. А. с психическими отклонениями, надо разводиться». Я: «Но вы же все так настаивали!» Она: «Нет, все поспешили и Вы в том числе». Аргумент о том, что дочь уже в положении и пр. не услышан: «Давайте, разводите». Кончилось тем, что М. с матерью пришли в церковный дом и стали требовать, чтобы я вышел. В таком их состоянии говорить о чем-то, конечно, было бы безсмысленно. Несколько прихожан едва могли удержать М., рвущуюся с угрозами и оскорблениями разобраться со мной.

Д. 30 лет; разведенный, от первого брака у него двое детей. Активно ищет вторую половину, перебирает людишек: «Эта не подходит, а эта не хочет» и т.д. Наконец, останавливает свой выбор на Ю. Она старше его на 18 лет. Все в шоке. Д. буквально требует немедленного согласия, в случае отказа готов броситься в Москву-реку. Ю. колеблется: «Батюшка, как Вы благословите». Я обоим: «Никакого «дьявольского поспешения». Решайте сами. Договоритесь – жду совместного прошения о благословении на вступление в брак». Буду серьезно разбираться, выяснять, нет ли канонических препятствий. Советуюсь с общиной, с духовником. Большинство членов общины – за, духовник тоже. Венчаю. Пары́ из Д. вышли через несколько месяцев, чувства остыли быстро, пожилая жена надоела, отчуждение нарастало. В один прекрасный день Д., также настойчиво, как и при вступлении в брак, стал добиваться развода. В качестве обоснования притянул за уши явную белиберду, ушел из храма. Ю. очень переживала, тяжело заболела. Умерла в сильных страданиях, будучи послушницей в одном из монастырей Нижегородской епархии. Д., на похороны не приехал…

Были у меня, конечно, и более-менее удачные случаи по этой части, но в целом грустно. Что ждет Россию? Как выправить ситуацию? Почему такая печальная картина?