Статистически нерепрезентативные наблюдения. Мало того, что субъективные, так ещё и выборка кривая: все собеседники так или иначе причастны туристической индустрии.

 

 

 

Электричество и пресная вода на полуострове есть – нас не просили экономить и ни разу ничего не отключали. Приложения для Android не обновляются. Запад ввёл санкции не против Кремля, а непосредственно против народа Крыма, вынудив простого человека довольствоваться устаревшей версией Angry Birds.

 

На многих дорогах свежий асфальт и разметка. Но многие раздолбаны в хлам.

 

У крымских татар есть рычажок, включающий патриотические прорежимные излияния. Его можно случайно задеть, и тогда приторному потоку не будет конца. Панегирики звучат очень натурально и совершенно не раздражают неискренностью. «А лицо у Бармалея всё добрее и добрее: как я рад, как я рад, что приехал в Ленинград». От одной очаровательной продавщицы я дослушался и до того, что Коран – книга любви (а вовсе не Камасутра) и никаких терактов отнюдь не благословляет (пришлось слушать долго, первого, политического, трека хватило на целый брикет мороженого; меня буквально припёрли в угол, так что я вынужден был либо внимать за религию любви, либо покидать тенистое местечко, в котором мы планировали отдохнуть).

 

Оная же продавщица, когда я в шутку сказал ей, что две сопровождающие меня дамы не обе суть мои законные жены, сделала понимающее лицо и пробормотала какие-то извинения, из чего я заключил, что шутка удалась не вполне.

 

Приготовляемые татарами чебуреки божественно вкусны; петербургские никакого сравнения с ними не выдерживают. Я, собственно, и забыл уже, что чебурек может быть вкусным.

 

Таксист сказал, что «при России стало хуже: раньше я по перевалу проезжал с любой скоростью, а даишнику только на часы показывал, мол, тороплюсь, на обратном пути заплачу. А нынешние гайцы некоторые вообще не берут – ты нарушаешь и не знаешь, возьмут у тебя или нет». Хозяин нашей хибары сказал, что «при России стало хуже – раньше можно было тащить с винзавода сколько хочешь, потом продавать. Это и вам хорошо и нам: нам прибыток, вам вино дешевое. Теперь вон идите за 400 руб покупайте». Продавец экскурсий сказал, что «при России стало хуже: раньше можно было доехать до Алушты раз в полчаса, потому что водители гоняли левые рейсы в свой карман, а теперь за этим начали следить – и вот, пожалуйста, маршрутка ходит раз в два часа, по расписанию. Ни вам, ни нам». Со смешанными чувствами слушал я эти жалобы (они, впрочем, уравновешивались неизменным «но зато войны не случилось и это прекрасно»). Я и раньше знал, что Украина це Эвропа, но только сейчас осознал, до какой степени она цеэвропа и в какую азиатскую бездну законности и правопорядка мы затащили этих симпатичных людей.

 

Путин глядит с каждого столба. Путин на футболках и на значках. Культ личности процветает махровым цветом. Во мне взыграл иконокласт, я нарочно имел беседовать с местными торговцами царским лицом: все как один клянутся, что движимы не страхом и не стремлением продемонстрировать лояльность, а единым служением маммоне. Именно таким житель Крыма видит столичного туриста – готовым отдать последнюю копейку за любое изображение Отца Нации.

 

Путин повсюду

 

Соседнюю с нашей халупу занимает одинокая женщина с сыном-школьником – врач, работающая в больнице Ханты-Мансийска. Ей было по средствам и доехать, и отдохнуть. За пределами городов-миллионников, возможно, есть жизнь. Астрономы утверждают, что там, самое меньшее, есть вода…

 

Кто говорил, что вода не прогреется? 23 градуса! Мне большего и не надобно. Приезжайте ко мне на Карельский, макнитесь в озерцо.

 

Вина божественны.

 

Рыбу сарган стоит купить хотя бы за выражение ейного рыбьего лица.

 

Я встретил на полуострове лишь одного неприятного человека, впрочем, его извиняет то, что он был нетрезв и тоже из Петербурга. Я знаю, что он живёт где-то в районе Парнаса, постарайтесь там не бывать. Все остальные, включая татар, на мой доверчивый взгляд производили впечатление людей, с которыми хоть сейчас в воду и в огонь, строить Империю и пилить бюджет.

 

Крым – периферия, «глухая провинция у моря». Но за долгую свою историю это место успело побывать окраиной очень многих государств (даже частью Украины было не так давно). Гурзуф – это, как мне втирали, искаженное тюрками латинское ursus – медведь (рядом действительно находится «Медведь-гора» — Аю-Даг). Переходя из культуры в культуру, полуостров собрал целую геологическую летопись таких слоёв.

 

Далеко за Ялтой к вершине скалы прилепилось пафосненькое двухэтажное зданьице с башенкой. И да, я там был.

 

Николай Ласточкин