На прибалтийской радиостанции «Балтком» вышел репортаж, в ходе которого Кангерис, Нейбургс и Виксне, выполняя явный заказ латвийской верхушки, поведали о том, что их книга «доказывает искажение фактов об истории Саласпилса». Портал«Латвийские вести» пишет, что, по заявлениям перечисленных псевдоисториков, Саласпилсский лагерь (он же лагерь Куртенгоф) не был концентрационным лагерем и не был лагерем смерти, а был своего рода транзитной площадкой, которая обеспечивала «трафик населения из СССР на работы в Германию». «Историки» сообщают, что все ранее исследования о гибели в Саласпилсском лагере тысяч малолетних узников – «советская мифология», и что погибли в лагере «всего 2 тысячи человек», да и то по причинам, который «не могут быть связаны с ненадлежащим отношениям к заключённым». Весь посыл связан с тем, что в Саласпилсе нацисты устроили чуть ли не курортную зону, в которой денно и нощно оберегали стариков, женщин и детей, холили и лелеяли евреев, а те, что ж ты будешь делать, вздумали умирать, чтобы этим фактом в будущем дискредитировать самое демократичное в мире латвийское государство и нацистскую систему…
В качестве резюме презентации книги, авторы замечают, что советская пропаганда «преувеличила цифры жертв». Мол, жертвы были, но чтобы нацисты проводили свои чудовищные эксперименты на детях – боже упаси… Мол, не было такого. Разве ж уважающий себя нацист может себе позволить умертвить русского или еврейского ребёнка…
Из заявления «историка» Нейбургса:
Удивительная вы, г-н Нейбургс, личность… В одном предложении умудрились организовать феерическую подтасовку фактов. Дело в том, что не только вы отрицаете отбор крови у больных детей. А отрицают этот факт по той простой причине, что кровь убольных детей нацистский персонал лагеря никто и не брал. Зачем нужна кровь больного человека для использования её в медицинских целях в отношении кого-то здорового (раненых солдат вермахта, к примеру)? Нацисты совершали отбор крови у детей здоровых. Вот в чём факт. И если бы г-н Нейбургс задался целью не топорных попыток услужить заказчикам своего бредового материала, а реально ознакомился бы с архивными документами и свидетельствами самих узников, то в этих документах и свидетельствах обнаружил бы уйму материалов относительно того, как «работа» со здоровыми узниками велась, и как этих здоровых узников со временем превращали в ходячих мертвецов. Хотя вряд ли нужно допускать то, что латвийские историки с материалами не знакомились. Конечно, знакомились. Только вот только задача их заключалась в попытке эти материалы представить совершенно в ином виде, переиначить, смешать с псевдоисторической грязью, приправив современной пронацистской пропагандой, которая в Прибалтике стала неотъемлемой частью государственности. Вся эта мышиная возня различных нейбургсов (а до нейбургсов были десятки других подобных «экспертов», причём не только в Прибалтике) заключается в тиражировании обеляющих нацизм страниц, на которые в будущем можно будет сослаться какого-нибудь «прогрессивному» адепту западной демократии. Мол, лагеря не лагеря, узники не узники, нацисты – пацифисты, а остальное — «советская пропаганда», за которую Россия «должна немедленно покаяться».
Бред, писанный современными латвийскими историками, можно назвать запредельным, хотя бы потому что в книге упомянутых авторов полностью проигнорированы свидетельства тех узников Саласпилсского концлегаря, которые смогли выжить и донести эти леденящие кровь свидетельства до новых поколений. Другими словами, Нейбургс и Ко попросту отсеяли те многочисленные факты, которые мешали им выстроить материал, и в итоге опубликовали изрядно отфильтрованное чтиво, которое годно лишь на то, чтобы растапливать им камин или подкладывать в кошачий туалет.
А вот и те самые свидетельства (несколько выдержек из большого списка), которые ранее были опубликованы в мемориальных книгах, средствах массовой информации или прикреплены к уголовным делами в отношении нацистских преступников (включая латышские нациформирования).
Из воспоминаний Ивана Сырцова (на момент попадания в Саласпилсский лагерь – 14 лет), жителя Лудзенского уезда (территория на востоке Латвии) (материал Благотворительного фонда развития культуры):
На территории лагеря нас поразило невиданное зрелище. Здесь вертелась живая карусель из заключенных. Узники с носилками бегом передвигались по большому кругу и безо всякой надобности на носилках переносили грунт с одного места на другое. Гестаповец следил презрительным взглядом за этим бессмысленным занятием и время от времени покрикивал: «Быстрее, быстрее!» И люди бежали. Потные, худые, измученные. Нас встревожила и другая картина. В конце лагеря двигалось несколько оборванных и утомленных людей. На груди и на спине у них были круглые белые нашивки, у некоторых на шее висела доска с надписью «Fluchting» («Беглец»). Люди шли парами, у каждой пары на плечах была длинная жердь. На ней – объёмная посудина, наполненная содержимым из лагерной уборной. Содержимое уносили и выливали на пустую окраину лагеря. Позже узнали, что эту ношу каторжники должны были таскать 14 часов в сутки. А в обед носильщики получали лишь половину положенной порции. Отдыхать им не разрешалось. Люди должны были весь день находиться в движении. И двигались – до тех пор, пока не падали с ног. Это были заключенные, за разные провинности зачисленные в так называемую «штрафную группу». (…)
На сутки получали 100-150 гр. хлеба и полпорции баланды. (…) Бараки были примерно 30 метров в длину. Верхние этажи занимали семьи со взрослыми членами семьи. Бараки были рассчитаны на 250-300 человек, но там помещалось до 500. В каждом бараке стояли по две печи. В октябре и ноябре их еще не топили.(…) Вскоре в бараке начали свирепствовать корь и дизентерия. Дети были неспособны сопротивляться болезни, многие умирали. Ночью в бараках спать было невозможно. Вши, блохи и клопы были постоянными спутниками заключенных. Часто ночью люди раздевались и при свете тусклой лампочки, горящей высоко под потолком, уничтожали насекомых.
Изредка администрация лагеря, «заботясь о чистоте», приказывала произвести дезинфекцию бараков и вещей. В конце сентября провели дезинфекцию и нашего барака. Нас на это время отправили в другой барак – изоляционный. Вначале следовало пройти «баню». Все разделись догола. Всех вместе – мужчин, женщин и детей – голыми погнали в «баню». Вода была холодная. После бани наспех выдали «бельё». Одни получили майку, другие – трусы, третьи – рубахи. После бани женщин с маленькими детьми поместили в отдельный изоляционный барак, мужчин – отдельно, в другой. Нужно было пройти так называемый десятидневный карантин. В бараке нар не было. Лежали и сидели на полу, где была настелена гнилая солома. Поместили в барак около 300 человек. На всё это количество людей в бараке было два туалета. На улицу десять суток никого не выпускали.
Из воспоминаний бывшей узницы лагеря в Саласпилс Акилины Лелис (http://old.subbota.com):
В Саласпилсе детей истязали остервенело. Делали им впрыскивания какой-то жидкости, и после этого дети истекали поносом. Давали им отравленную баланду, и от этого в день умирало до 150 человек.
Из воспоминаний бывшей узницы лагеря Марты Трейде (на момент ареста работала почтальоном и латвийскими полицаями была заподозрена в связях с советскими партизанами):
Вспоминаю день, когда привели сюда малышей. Нас выгнали из бараков, построили, чтобы мы смотрели, как вооружённая охрана отнимает детей у матерей из соседнего барака. Там жили русские женщины. Охранник вырывает из рук матери её малыша, саму отбрасывает пинком ноги, а ребёнка, как полено, шуцманы (представители охранной команды – прим. автора) перекидывают по цепочке из рук в руки.
В воздухе стояли отчаянные, почти безумные вопли. Матери рвали на себе волосы и умоляли охрану:
— Застрелите нас!
Мы стояли как парализованные…
Из воспоминаний бывшей узницы Саласпилса (канал YouTube – Юрий Чирков):
Из Акта об истреблении детей в Саласпилсском концлагере от 5 мая 1945 г:
Обследовав территорию у лагеря Саласпилс в 2500 кв. м и при раскопках только пятой части этой территории, комиссия обнаружила 632 детских трупа предположительно в возрасте от 5 до 9 лет, трупы располагались слоями (…) В 150 метрах от этого захоронения по направлению к железной дороге комиссия обнаружила, что на площади в 25х27 м грунт пропитан маслянистым веществом и перемешан с пеплом, содержащим остатки несгоревших человеческих костей детей 5—9 лет — зубы, суставные головки бёдерных и плечевых костей, рёбер и др.
Из сборника архивных документов, изд. «Европа», 2006 год:
В лагере смерти Саласпилс мученической смертью погибли около 3 тысяч детей до 5 лет в период с 18 мая 1942 года по 19 мая 1943 года. Их тела были частью сожжены, а частью захоронены на старом гарнизонном кладбище у Саласпилса. Подавляющее большинство из них подвергались выкачиванию крови.
Не правда ли, странно, что заявляя о полной гласности и о построенной демократии, Латвия продолжает подтасовывать исторические факты, пытаясь сделать из нацистских преступников национальных героев, а из жертв нацизма – объект забвения. Хотя в отношении современной Латвии, в принципе, ничего странного и нет… Страна же победившей западной демократии, для которой ложь и извращение истории — основа существования.
Нет Комментариев