Президент России Владимир Путин прокомментировал трагедию, произошедшую во вторник, 24 ноября, на границе Сирии и Турции. Напомним, турецкие ВВС сбили российский военный самолет Су-24, который якобы нарушил воздушное пространство Турции.

«Наши самолеты никак не угрожали Турецкой республике. Это очевидные вещи. Они проводили операции по борьбе с ИГИЛ», — заявил российский лидер во время встречи с королем Иордании.

По его словам, этот инцидент выходит «за рамки обычной борьбы с терроризмом».  Путин назвал это событие ударом в спину России, который нанесли «пособники террористов».

Смотрите видео выступления Путина по поводу этого инцидента.

Мнение эксперта

Константин Душенов, директор Агентства аналитической информации «Русь Православная»

dushenov-225x300Турки в данном случае не самостоятельны. Это, скорее всего, не их инициатива. Это попытка американцев показать Путину, что они ещё кое-чего стоят…

Дело в том, что в течение последних 2-3-х лет Путин «опустил» Запад недвусмысленно и жёстко. И нынешний инцидент — попытка западных спецслужб показать ему, что и у них ещё остался порох в пороховницах.

Посудите сами: туркам крайне невыгодно портить с нами отношения. Газ они получают из России, бОльшую часть туристов составляют тоже наши граждане. Но, несмотря на это, турецкий истребитель сбивает наш самолёт. Что, в Стамбуле дураки сидят? Не понимают, чем это грозит?

Да понимают, конечно. Но туркам из Вашингтона было сделано «предложение, от которого нельзя отказаться». Их просто тупо нагнули. Демонстративно. Чтобы показать России, что возможности США по-прежнему велики.

Впрочем, возможны и другие объяснения случившегося. Но суть не меняется: нам бросили вызов. Нам как бы сказали: вы, ребята, не зарывайтесь.

Особый цинизм этого нападения на русский самолёт заключается в том, что мы, предполагая, что с турецкой стороны опасности нет, не развертывали на этом направлении наши средства ПВО и РЭБ. Чтобы не нарушать нормальное функционирование турецких ВВС, которые считали дружественными.

Теперь всё изменилось. Считаю, что реакция России должна быть максимально жёсткой. А её конкретные формы должен определить наш Генштаб.