Дело с упавшим на Синае российским самолетом продолжает политизироваться, становясь по сути заложником идущей в Сирии и Ираке многосторонней войны и прокси-конфликта между США и РФ.

1. Позиция России и Египта достаточно проста и понятна. Она базируется на том, что вероятнее всего лайнер погиб вследствии неустановленных внутренних технических проблем, которые привели к разрушению самолета на большой высоте. Вполне понятна, почему эта версия предпочтительна — если все так, то у Египта не будет дополнительных проблем с туристической сферой и данная катастрофа никак не бьет по репуации египетской ГБ, которая в случае проноса бомбы на самолет допустила болезненный косяк. Для России эта версия так же более предпочтительна, так как не дает возможности американской пропаганде раскручивать тезис — это расплата за российское военное участие в Сирии и купировать потенциальное недовольство на этот счет внутри страны.

2. Понятна и уже ранее разъяснялась позиция Халифата на этот счет. Местное отделение Халифата заинтересована в раскрутке собственной значимости и демонстрации своих успехов на ниве «терористической борьбы». Поэтому вслед за первым признанием «Это мы уничтожили самолет», последовало и второе «Да-да, это мы его уничтожили, но как именно — мы вам не расскажем». Так как версия с ПЗРК сейчас уже практически снята и все сводится к выяснению причин внутреннего взрыва/неполадок, то естественно в случае заявлений Халифата мы имеем попытку исламистов доказать, что они могут осуществлять масштабные теракты на авиатранспорте с использованием пронесенной на борт взрывчатки.

3. Позиция США и их сателлитов так же понятна. Для них версия взрыва бомбы более предпочтительна, нежели технические неполадки. Вопрос немаловажный, поэтому его озвучивают уже на самом высокой уровне (Кэмерон вот подключился). Версия с бомбой позволяет раскручивать информационную кампанию на тему последствий российского военного участия в Сирии, указывать на то, что Россия воюет в Сирии неправильно и эта линия приведет к новым жертвам, как в Сирии, так и среди граждан России подвергающимся риску террористических атак. Эта линия направлена как на коррекцию российской военно-политической линии в Сирии, так и на информационно-психологическое воздействие на российское общество.

Все эти заявления делаются еще до конца расследования, когда фактуры для 100% принятие той или другой версии на данный момент нет. Но политическая заинтересованность вполне ясно проявляется в этом деле, отражая как ситуативные, так и долгосрочные интересы участников ближневосточной войны.