— Сергей Викторович, недавно гуманитарная помощь не могла долететь до Сирии из России, так как Болгария закрыла свое воздушное пространство. Летели через Румынию. А прилет Башара Асада в Москву — это, наверное, была целая спецоперация?
— Я не буду вдаваться в детали, главное — он посетил Москву, провел переговоры с нашим президентом и благополучно вернулся домой.
— Его появление в Москве означает, что Россия ставит теперь только на Башара Асада, благо ему военная поддержка оказывается? С другими будете говорить в Сирии?
— В Москве за последние четыре года побывали практически все без исключения руководители различных оппозиционных групп. Поэтому, думаю, мы — единственная страна, которая поддерживала и поддерживает контакты со всеми политическими силами Сирии.
— Хорошо идут дела у российских военных летчиков. Сирийская правительственная армия имеет возможность перейти в наступление. Не жалко на таком фоне учитывать интересы не только Башара Асада, но еще и оппозиции?
— Мы не хотим учитывать ни интересы одного Башара Асада, ни конкретно интересы оппозиции, а мы хотим учитывать интересы Сирии. А для Сирии важно, чтобы была мирная обстановка, чтобы как можно скорее кончилась война, чтобы террористы не получили шанс захватить власть в Дамаске и в любой другой части Сирии. Я убежден, что те успехи, которые сейчас демонстрирует сирийская армия при нашей воздушной поддержке, позволяют консолидировать позиции власти и должны сделать ее более заинтересованной в продвижении политического процесса.
— Вы говорили об этом с Асадом?
— При участии оппозиции мы говорили об этом с Асадом. Он это прекрасно понимает и сам, кстати сказать, высказал мысль о том, что эту военную фазу противодействия терроризму обязательно нужно дополнять консолидацией здоровой части общества и началом политического процесса, который обеспечит учет интересов всех сирийцев — по этническому признаку, конфессиональному, по политическим пристрастиям — учет интересов всех в государственном устройстве и в органах власти.
— Недавно премьер-министр России Дмитрий Медведев назвал «глупой» позицию Соединенных Штатов, отказавшихся принимать делегацию во главе с ним, как это предлагал президент. Вскоре в Вене вы будете встречаться с госсекретарем США, с коллегами из Турции и Саудовской Аравии. С американцами есть о чем говорить после их жеста в отношении теоретической российской делегации во главе с премьером.
— Мы никогда не хлопаем дверью, не строим из себя обиженных. Всегда, когда человек отказывается говорить по серьезнейшей проблеме, возникает вопрос, а насколько у него есть видение того, что происходит, насколько у него есть свои идеи о том, как с этой проблемой справляться? Безусловно, это не добавляет авторитета, по-моему, ним одному государству, которое наотрез отказывается встречаться на любом уровне, когда предложение о встрече поступает. Когда с такими инициативами выступают наши американские коллеги, мы всегда откликаемся, никогда не уходим от разговора. Тот факт, что Джон Керри предложил встречу в Вене, говорит о том, что все-таки у них есть понимание, что диалог без участия России едва ли принесет успокоение этому региону, если, конечно, мы все хотим успокоения, а не продолжения дробления государств, их ослабления, смены режимов. Надеюсь, что нет. И когда мы об этой встрече договаривались, Джон Керри мне по телефону сказал: что же вы так отреагировали на нашу реакцию на предложение провести визит делегации Медведева. Я сказал: как нам прикажешь реагировать? Мы получили официальное письмо от посла Соединенных Штатов в Российской Федерации Теффта, в котором написано: «Соединенные Штаты отклоняют предложение Российской Федерации направить в Вашингтон эту делегацию». И Джон сказал мне: ты знаешь, не надо принимать это так буквально, потому что мы в процессе, пока еще условия для такого контакта не созрели. Давай пока на министерском уровне поработаем, а дальше мы будем готовы рассматривать и другие ваши идеи. Вот что могу вам доложить по этому поводу.
— Что европейцам остается делать в этой истории? Сидеть, ждать и принимать беженцев? Или они будут привлечены к сирийскому урегулированию?
— Я надеюсь, что все-таки Евросоюз сейчас понимает, что для него позиция отстраненности от сирийских дел неприемлема. Да, наверное, таким спусковым крючком послужила волна мигрантов, хотя их там около 700 тысяч — это мало по сравнению с количеством украинцев, которых мы приняли.
— И по сравнению с сирийцами, которые бежали в Иорданию или Турцию.
— Да, это примерно сопоставимо с наплывом сирийских беженцев в странах региона, о которых мало кто вспоминал, пока миграция не ударила по Европе. Но Евросоюз должен и уже начинает признавать первопричины и кризиса с мигрантами, и вообще хаоса на Ближнем Востоке. Уже не стесняются вспоминать и про Ирак, уже начинают вспоминать и более свежий пример — Ливию, которая превратилась в никем не контролируемый коридор для контрабанды мигрантов из многих стран Африки в Европу. Уже начинают вспоминать, как обошлись с Каддафи, как пытались исходить из иллюзии о том, что смени диктатора — демократия сама собой пустит корни. Я убежден, что эти уроки у большинства серьезных политиков извлечены в отношении Сирии, поэтому даже при продолжающейся антиасадовской демократизаторской риторике зреет правильное понимание ситуации. Это дает нам надежду в обозримом будущем все-таки продвинуть политический процесс, используя внешних игроков, усадить всех сирийцев за стол переговоров. Надо готовиться к выборам — парламентским и президентским.
— Хорошо защищены интересы внешних игроков, взять ту же самую российскую базу на сирийском берегу Средиземного моря.
— Это фактор, который сейчас уже всеми признан. Наше военное присутствие в Сирии, наша акция расценены большинством — многими это сделано публично — как наиболее эффективный ответ на террористическую угрозу, особенно на фоне более чем годичного участия американской коалиции в борьбе с ИГ, которое за этот период только нарастило свои территориальные завоевания. Но, повторю, большой ошибкой является отказ американцев координировать с нами свою антитеррористическую кампанию. Мы к этой координации готовы максимально глубоко. Более того, мы готовы патриотическую оппозицию, включая так называемую Свободную сирийскую армию, тоже поддерживать с воздуха. Главное для нас — выйти на людей, которые будут авторитетно представлять те или иные вооруженные группы, противостоящие в том числе и терроризму.
Нет Комментариев