Ведущий News Front, пулеметчик бригады «Восток» в ДНР Танай Чолханов дал интервью газете «Взгляд». В записи интервью также принимала участие уроженка Донецка Яна Пирджанова — стрелок той же бригады. Она тоже готова отправиться в Сирию.

 

 

Ополченцы Донецкой и Луганской народных республик хотят воевать в Сирии. За Асада. От участия в конфликте их удерживают только опасения за свой статус после возвращения оттуда.

 

По словам добровольцев, некоторые их сослуживцы уже уехали. Один уже погиб. Танай  пока находится в Донецке.

 

Танай: У России там только воздушная операция. У вас это там операция не только воздушная, там есть ополчение, например. Есть опыт хороший здесь. Там есть также добровольцы из различных стран. Единственное, что мы сейчас ждем, это разрешить вопрос о статусе по возвращению оттуда.

 

Танай: Ну, ни для кого не секрет, что российские ЧВК, несмотря на то, что закон не принят, эти формирования существуют, наверное, вы тоже это понимаете.

 

Журналист: Можете ли вы расшифровать, чтобы мы не разошлись в понятиях, ЧВК?

 

Танай: Частная военная компания. И то, что как бы идет набор здесь, именно на сирийскую тему, я думаю, что для вас тоже это не секрет.

 

Журналист: Вы можете рассказать, насколько масштабный это набор, и кто его проводит?

 

Танай: Я не могу рассказать. Я не хочу с этими людьми ссориться.

 

Журналист: Скажем так, это доступная информация? Каждый, кто хочет, может об этом узнать или все-таки нужны какие-то определенные связи?

 

Танай: Каждый, кто хочет, и более того, даже периодически рассылки проводят: не хотели бы вы? И можно обратиться после определенной подготовки, потому что условия здесь разные. Ну, это технические моменты там мотивации. Мы не наемники, мы не хотим это делать через ЧВК.

 

Журналист: То есть, вы туда идете добровольцами не по контракту ни с какой из сторон?

 

Танай: Нет. О нашей мотивации, может лучше Яна расскажет, которая здесь коренная дончанка, она все пережила.

 

Яна: Люди там погибают также, как и у нас. Какая разница, Сирия это или Китай? Если нужна помощь, то есть люди, тоже хотят поехать.

 

Журналист: Правильно ли я понимаю, что вы оба участвовали в военных действиях? Луганск, Донецк?

 

Яна: Я в Донецке принимала.

 

Танай: Я был и в Луганске, и в Донецке тоже.

 

Журналист: Вы до этого, и Танай, и Яна, вы имели какие-то навыки, связанные с военными действиями, умели ли вы стрелять?

 

Танай: Военные навыки у меня были. Давайте опустим дальше. Да, у меня были военные навыки.

 

Яна: Я всему научилась за месяц, потому что другого выбора не было. Либо стреляешь, либо погибаешь. Ну, раньше занималась спортом — гандбол, поэтому физическая подготовка нормальная.

 

Журналист: Танай, а вы эти навыки получили, будучи отслужившим в российской армии или на территории…

 

Танай: Давайте закроем эту тему. Я, скажем так, отслуживший в российской армии, но больше я не буду вам ни о чем. Давайте эту тему закроем.

 

Журналист: Вы говорили, что вы обсуждаете статус, как вы будете возвращаться. С кем вы ведете эти переговоры по поводу того, как будете восприниматься после?

 

Танай: Эти переговоры ведем, как вам объяснить? Мы сейчас ждем, что будет в Москве. Мы туда, кстати, скоро поедем и еще раз обсудим, в том числе и эту тему. Потому что всем надо понимать, ситуация резко не изменилась. Если все, кто был до этого, скажем так, новыми воинами-интернационалистами вдруг станут там, наемниками, это будет крайне плохо. Плохо, если мой статус поменяется. Я не боюсь сейчас за себя, мы уже на войне год, и как бы выжили и выживать научились. А если дома нас начнут называть наемниками, это будет ударом очень большим и по мертвым, и по живым. То есть, так нельзя. А я вижу, что сейчас, например, в России раскачиваются такие чаши весов. На одной чаше вот эта вся грязь. Для либералов мы, разумеется, наемники, негодяи, убийцы, террористы. И на другой чаше — это патриотическая волна. Я — патриот. Там, где Россия, там должны быть мы, я так считаю.

 

Журналист: Скажите, пожалуйста, в принципе, много ли людей сейчас планирует добровольцами отбыть вот как вы?

 

Танай: Много таких же групп, и сейчас мы видим, что надо как-то организоваться. Почему мы с вами разговариваем, потому что мы и сейчас фактически из России невыездные, потому что неизвестно, что нас могут арестовать просто. А есть люди, которые не хотят попадать в эти списки СБУшные, европейские как террористы, поэтому они не хотят просто светиться.

 

Яна: Ну, ребята, есть даже страничка, которые хотели бы поехать.

 

Журналист: Но вы говорите, много. Много — это десятки, сотни, тысячи людей?

 

Танай: Сотни людей.

 

Журналист: И многие из них как раз участники боевых действий на Донбассе, да?

 

Танай: Да все, 100%.

 

Яна: Все, которые прошли эту войну.