С падения Российской империи прошло без малого сто лет. Обыкновенно по истечении такого времени детали былого государственного устройства всецело принадлежат истории. В 1890 году восстановление французской монархии уже никак не было актуальным. Равно как и сегодня вроде бы неактуально возвращение на трон германского или австрийского императоров. Мертвых с погоста не носят.

Но у России особый путь, и споры о монархическом устройстве вполне актуальны.

Чего только стоят живые дискуссии в связи с заявлением крымского прокурора Н.В. Поклонской о нелегитимности акта отречения Николая II.

А в 2013 году, опрос ВЦИОМа показал, что 11% опрошенных, выбирая между республикой и монархией, предпочитают последнюю, причем наибольшее число сторонников монархии дают Москва и Петербург — 19%, а наименьшее — города с населением менее 100 тыс. человек — 8%. Добавим еще, что если убежденных либералов-западников насчитывают порядка 5%, то монархистов по стране выходит вдвое больше — 11%.

Мнение эксперта

Диакон Павел Шульженок в интервью корреспонденту Агентства аналитической информации «Русь Православная» рассказал, почему Россия должна стать империей. 

v3kpp1 (1)Почему Империя? Ну, все же очень просто. Если мы хотим благоденствия и благочестия, то благо должно насаждаться и оберегаться по праву силы.

Как же глупо рассчитывать, что при полном попустительстве — а либеральная модель — это ничто иное, как попустительство — в обществе каким-то образом расцветут добродетели. Неужели не ясно, что без жесткого императива, сохраняемого институционально, люди всегда будут подвержены борющим их страстям, и именно эти плевелы будут давать наиболее обильные всходы.

Да, наше государство еще бесконечно далеко от благой империи, да и как можно насаждать благо сверху, если наверху изобилуют воры, казнокрады и даже просто предатели?

Однако же, все мы видим, что произошло с христианской Европой, которая просто перестала существовать. И все потому, что европейцы отказались от своей священной обязанности оберегать и защищать благо. Разгул страстей и похабщина привели к изнеженности и слабости. И вот, туда волнами приходят уже совсем другие нации, более сильные, пусть еще и дикие, и они на наших глазах совершат суд над дряхлой чмошной Европой.

Если мы забудем о наших корнях, о том, что мы христианская цивилизация, и не будем защищать себя именно в этом качестве, у нас достаточно и собственных диких варваров, которые поднимут другие, чуждые нам знамёна.