Николай Стариков 26 августа 2015

Николай Стариков

Николай Стариков 26 августа 2015

Видео http://poznavatelnoe.tv/starikov_2015-08-26

Собеседники:

Николай Стариков — писатель, http://nstarikov.ru

Артём Войтенков — Познавательное ТВ, http://poznavatelnoe.tv

 

Артём Войтенков: Добрый день, Николай Викторович.

 

Николай Стариков: Добрый день.

 

Артём Войтенков: У меня к вам вопрос в первую очередь, наверное, который волнует большинство наших зрителей, это вопрос их кармана — то есть и курс доллара, курс к этому, оказывается, привязан курс юаня. Что-то такое? Что опять происходит?

 

Николай Стариков: По-моему, всё запуталось окончательно. Потому что когда обыкновенный российский гражданин слышит по телевизору, что курс рубля зависит от того, что снизился курс юаня к доллару, то он вообще уже ничего не понимает — каким образом. Вообще я хочу сказать, что наши экономисты и банковские аналитики, которых показывают по телевизору, всегда говорят одно и то же – «что бы ни случилось, это плохо отразится на нашем рынке«. Если цена на нефть упала это плохо, если цена на нефть выросла, это ещё хуже, — послушаешь их. Они всё время начинают говорить, что мы сидим на нефтяной игле и так далее. Такие лица, похожие на автоматы, у которых двигаются только губы и они что-то произносят. Но оставим их в покое.

 

Значит, что происходит на финансовом рынке? То, что происходит сегодня, я описывал в книге «Кризис. Как это делается» и даже в книге «Шерше ля нефть», но это значит уже (книга вышла в 2008 году) семь-восемь лет назад. С тех пор механизм организации кризиса не поменялся — он точно такой же. Я сейчас в двух словах объясню, потому что это требует многочасовых лекций с табличками и так далее.

 

Для чего нужен кризис? Кризис позволяет разорить какие-то субъекты, государства, континенты и получить их за бесплатно, фактически, скупить за бесценок. Поэтому кризис – это искусственно-организованная ситуация. Это нужно понимать.

 

Как она делается? На примере Великой депрессии, такого известного кризиса, лучше всего понять. Что там происходило, и что происходит сейчас? Большое количество денег впрыскивается в экономику по маленьким процентным ставкам. Этот входящий краник в экономику, грубо говоря, один. Потому что за всеми банками Англии, Федеральной резервной системой, Европейским Центральным Банком, Банком Японии стоят одни и те же лица. То есть, по сути, краник ввода денег в экономику всегда один и тот же. И вот этот краник наполняется деньгами, экономика пухнет, разбухает, появляется большое количество свободных денег, растут индексы, потому что все их покупают, перепродают, всевозможные акции, производные бумаги и так далее. Появляются новые деньги, которые стоят дёшево. Приходят новые волны спекулянтов и дураков на этот рынок, опять индексы растут, стоимость растёт.

 

В общем, всё хорошо до одной поры. До тех пор, пока краник не закручивается. То есть перестают воду в трубопровод запускать, а деньги в экономику. Но все же закредитованы, все же на вот эту игру на бирже, на красивую жизнь брали деньги у целой цепи посредников. И начинается обратная ситуация – нужно вернуть кредиты, нужно, чтобы в ваших корпоративных отчётах всё выглядело хорошо. Тогда крупные корпорации, что начинают делать? Помните в одном известном советском мультфильме: чтобы купить что-то нужное, нужно продать что-нибудь ненужное. Вот они начинают продавать. Что большой корпорации ненужное? Какие-то акции, которые они от жадности купили по дешёвке на так называемых рынках развивающихся стран.

 

И что происходит тогда? Компании приходят на рынок Бразилии, Китая, России, Турции и продают те активы, которые они там купили — ценные бумаги. Берут полученную валюту этих стран и тут же конвертируют это в доллары для того, чтобы доллар вывезти туда, где у них проблема. У них в Соединённых Штатах Америки не хватает кредитных ресурсов, у них в Соединённых Штатах Америки взяты кредиты в долларах, у них отчётность корпоративная главная где-нибудь там, в Вашингтоне, Нью-Йорке, Лондоне и так далее. То есть, по сути, включается такой мировой пылесос, который начинает деньги вытягивать из всех частей света другой экономики и перетягивать всю эту финансовую ликвидность в Соединённые Штаты Америки. Вот так, если уж совсем просто это объяснить.

 

К чему это приводит?

— К обрушению индексов. Потому что все распродают акции, никто акции практически не покупает.

— Это приводит к повышенному спросу на иностранную валюту, потому что все, распродавая свои акции, покупают иностранную валюту, чтобы вывезти её за рубеж.

— В этой ситуации начинают сокращаться золотовалютные резервы Центральных Банков этих государств, где такая паника происходит. Потому что они покупают валюту и валюту Центральный Банк выводит на рынки.

 

Обратите внимание сейчас.

— Что происходит с рублём — объяснять не надо, все знают.

— Тенге обрушилось на тридцать процентов.

— Турецкая лира побила мировой рекорд в своей истории низа стоимости.

— Бразильский реал упал ниже плинтуса.

— Индонезийская рупия так, как никогда.

То есть во всех странах, многие из которых к добыче нефти не имеют никакого отношения. Турция, какая там нефть?

 

Артём Войтенков: Какая-то есть, но немного.

 

Николай Стариков: Никакая, скажем так. Роли никакой не играет. Индонезия — тоже, там нефть не играет ведущую роль. А, например, возьмите Норвегия – нефтедобывающая страна. Норвежская крона рухнула куда-то?

 

Артём Войтенков: Вроде, нет.

 

Николай Стариков: Нет, потому что она включена в этой западный пул. То есть пылесос вытягивает иностранную валюту. И в этой ситуации Центральные Банки, я сейчас хочу сказать, что мне не нравится эта политика. Я просто объясняю правила игры в сегодняшней финансово-ориентированной системе.

 

Центральный Банк, видя, что, если так дальше пойдёт, у него не останется валюты. А проблема не в наличии валюты, а в том, что национальная валюта выпускается только, как отражение количества иностранной. То есть деньги уходят из страны и уходит валюта, а вместе с ней исчезает и национальная валюта. Если у вас золотовалютные резервы равны нулю, у вас количество национальной валюты тоже должно быть рано нулю. Потому что она выпускается тоже только, как отражение этого.

 

Значит, что в этой ситуации все Центральные Банки начинают делать? Они перестают свои запасы выбрасывать на рынок, давая возможность игрокам перепродавать то небольшое количество валюты, которое реально каждый день попадает на эти рынки. К чему это приводит? К немедленному росту курса доллара и к немедленному падению национальной валюты. Там, где власти как можно дольше старались удерживаться от этой ситуации, происходит такое разовое, одномоментное обрушение национальной валюты, как в Казахстане. Вот, что происходит.

 

Точно такая же история была в 2008 году. Когда начинается кризис, это приводит к подорожанию доллара, к удешевлению всех валют, за исключением евро, доллара, фунта, вот этих всех. И к вот таким печальным последствиям для мировой экономики. Но повторюсь, это сделано искусственно.

 

Что мы сегодня имеем? Цена на нефть снижается. Это параллельно идущий ещё один процесс. В итоге я думаю, что низкую цену на нефть наши западные партнёры не смогут очень долго держать. Напомню, что в 2008 году они обрушили цену со ста сорока трёх долларов до тридцати восьми. И вот эта, около сорока долларов цена, держалась четыре месяца. Сейчас, мне кажется, их намерения подушить нас, куда более серьёзные. Думаю, что как-то побольше им удастся эту цену на нефть держать, но она не может держаться на этом низком уровне бесконечно долго. То есть это правила игры сегодняшней мировой экономики. Мне они не нравятся.

 

Мне не нравится самое главное — когда мы для того, чтобы построить что-то в стране ждём неких инвесторов, которые должны к нам привезти иностранные деньги, чтобы мы выпустили свои деньги и начали строительство. На мой взгляд, это полная ерунда. Для строительства нужны не деньги, а нужны рабочие и кирпичи. Строительные материалы в России продаются за рубли, рабочих нанимают тоже за нашу национальную валюту. Вопрос: зачем здесь нужны доллары? А потому, что в этой системе, что бы ты ни хотел делать, тебе всё время изначально нужны доллары, которые дали бы повод Центральному Банку выпустить национальную валюту.

 

То есть я хотел бы нашу сегодняшнюю беседу поднять немножко повыше — повысить градус. Потому что сегодняшняя ситуация с рублём, с долларом, беспокоящая всех безусловно, она является частным случаем общей системы, в которой мы находимся.

 

О чём хочется сказать? На сегодняшний момент Россия подвергается агрессии.

— Это агрессия информационная.

— Это агрессия террористическая.

— Это агрессия экономическая.

До прямой агрессии, до танковых клиньев противника дело ещё не дошло, но потихонечку эта угроза становится всё более реальной.

 

Теперь задаём себе вопрос: каким образом с этими видами агрессии бороться? Казалось бы, если танковые клинья противника вторглись на вашу территорию, как вы можете с этим бороться? Уничтожить эти танковые клинья и свои танковые клинья отправить туда, откуда осуществляется агрессия, чтобы её очаг подавить. Как было во время войны с Гитлером: вторглись на нашу территорию, уничтожали, грабили, убивали наших граждан. Мы остановили, разбили и пошли туда, где был источник агрессии. Этот источник агрессии выкорчевали. Сорок пять лет жили спокойно.

 

Возвращаемся к трём видам агрессии, которые сегодня против нас осуществляются.

 

Агрессия информационная. Только вместо танковых клиньев идут клинья СМИ, которые врут, клевещут, сеют панику, формируют негативный образ российской власти. В общем, расшатывают. Как можно с ними бороться? Сформировать свои информационные клинья и бить по тем лживым мифам, которые они распространяют. Смотрим, что у нас делается в этом направлении. Да, федеральные каналы в наших танковых клиньях находятся. А если мы двинемся чуть дальше, на периферию? Что мы увидим?

 

Антимайдан проводит фестиваль боевых искусств в Новосибирске. Приезжают местные телевизионщики, приходят журналисты и ставят камеру так, чтобы логотип Антимайдана был солнцем закрыт, блики чтобы были на нём. А телеканал Рен ТВ, местный новосибирский, вообще пошёл дальше всех — он замазал логотип. То есть ролик пошёл в эфир, а там замазано, потому что никак было не снять так, чтобы Антимайдан не попадал в кадры. И рассказывают об этом мероприятии, не упоминая Антимайдан. Просто взял фестиваль сам и прошёл.

 

Смотрите, когда проходит оппозиционная акция, что они нам рассказывают? Они нам обязательно рассказывают про Навальных, Яшиных подробно, дают крупные планы, рассказывают о том, какие у них названия партий и движений, что они хотят. И вот это перемывается, перемывается. Когда фестиваль боевых искусств проводит Антимайдан, который выступает за закон, чтобы всё было по закону, без нарушения закона, они наш логотип замазывают. Не рассказать об этом мероприятии невозможно, потому что это значимое мероприятие, но нужно рассказать и показать так, чтобы не упомянуть Антимайдан. Почему? Потому что те местные новосибирские средства массовой информации работают на кого угодно, но только не в интересах России. Вот где нужно формировать новые танковые клинья наши — нужно брать под контроль местные средства массовой информации.

 

Не случайно, помните, год-два назад пошла информация, что американцы скупают сайты, ресурсы в областях. Вот, так сейчас всходы эти ядовитые от зубьев дракона, они уже всходят. То есть власть на самом деле должна контролировать ресурсы регионов, крупнейшие, главные. Посмотреть, что на телеканалах происходит. Это очень важно. Потому что иначе нам не сформировать свои танковые клинья, чтобы разбить их танковые клинья.

 

Двигаемся дальше. Террористическая угроза. Как бороться с террористическими танковыми клиньями? Силовые структуры здесь должны работать, да? То есть, пресечение потоков контрабанды оружия, денег, перекрывание финансовых ручейков, борьба с террористами, их уничтожение. Всё это делается. Но ещё важно бороться с террористами не на территории России, где они уже готовы осуществить террористический акт, а там, откуда они идут. Вот сегодня место, откуда террористы пойдут к нам в большом количестве это Ближний Восток. Там создаётся ИГИЛ, которая потом должна быть американцами подведена к нашим границам, заведена в Среднюю Азию, осуществить там взрыв и привести к печальным последствиям.

 

Поэтому, что нужно делать? Нужно останавливать там, на Ближнем Востоке. Россия так и поступает, это очень правильно. Смотрите, мы помогаем иракской армии, мы помогаем курдам, мы помогаем Башару Асаду. Потому что каждый террорист-боевик, убитый там это значит минус один боевик, который угрожает нашей безопасности. Мы не должны питать иллюзий. То есть здесь мы видим, всё делается правильно в борьбе с террором.

 

Теперь третья агрессия, которая сегодня осуществляется против России – экономическая. Я думаю, что не скажу ничего нового: экономика и политика это два сиамских близнеца.

Вот есть разные точки мнения.

— Кто-то говорит, что экономика впереди тащит за собой политику.

— Кто-то скажет, что политика тащит за собой экономику.

Но мало, кто скажет, что политика и экономика это вообще две вселенные, между собой никак не пересекающиеся. Если такие уникумы есть, посмотрите на режим санкций, который сегодня против России введён. Казалось бы, бизнес и политика вообще никак не связаны. Тем не менее, политика сказала: «Ай-яй-яй. Не торгуйте с Россией«. Бизнес не торгует. Россия в ответ ввела свои санкции и уже другие сегменты бизнеса за границей начали терпеть убытки, я имею в виду продовольственные. Очень связана политика и экономика.

 

Значит, если мы сегодня делаем заявление о том, что мы импортозамещение развиваем, что мы хотим избежать тех сложностей, которые несут с собой санкции, то, по сути, мы заявляем о том, что мы выходим из сегодняшнего миропорядка, ни больше, ни меньше. Потому что в этом миропорядке мы должны быть импортозависимые. А мы не хотим быть зависящими от чьего-то расположения или нерасположения. То есть, по факту мы заявляем о том, что мы выходим из политического миропорядка. Но два близнеца: экономический и политический. Значит, сделав заявление о желании изменить политический порядок, мы не меняем порядок экономический. Мы продолжаем жить по тем правилам, где падение цены на нефть на какой-то там бирже приводит к тому, что у нас почему-то нет денег на оплату рабочих, чтоб построить дом. Как это между собой связано?

 

Подводим итог. Нам нужно менять и экономические правила игры. И жизнь к этому просто подталкивает. Мы исчерпали уже возможности роста в рамках этой либеральной экономики, в которой мы все находимся с 90-х годов. Нас к этому подталкивают, но сегодня власть ещё не решается выходить из тех рамок, в которых они находятся. При этом ещё раз повторю, политика и экономика между собой связаны. И делая заявление о политическом изменении или желании изменения в политическом раскладе в мире, мы не делаем экономических шагов, которые должны быть — из-за этого проблемы. Поэтому ситуация с курсом рубля, с ценой на нефть — это всё из этой старой парадигмы либеральной экономики.

 

Советскому Союзу по большому счёту было всё равно, какая там цена на нефть. Советский Союз, когда нам говорят, что она распался из-за падения цены на нефть, не из-за этого он распался. Да, стало меньше валютных резервов, да были проблемы с закупкой продовольствия. Но продовольствие закупалось, потому что в Советском Союзе начались проблемы с производством этого продовольствия. Вот, чем надо заниматься, что налаживать. Валюту можно было бы тратить куда более эффективно на какие-то важные нужды.

 

Артём Войтенков: Тогда возвращаясь к первому вопросу. Нынешней, так скажем, финансовый кризис, это нам плохо или американцам плохо? У них там тоже что-то биржи падают, индекс Доу-Джонса рушится, ещё что-то творится.

 

Николай Стариков: Инициируют этот кризис американцы. Инициируют не от хорошей жизни.

Они инициируют для того, чтобы:

— С одной стороны создать сложности своим противникам, то есть России и Китаю и во многом Европе. Мы сейчас отдельно об этом поговорим.

— С другой стороны — сжечь лишнюю денежную массу.

 

Вы правильно сказали: «Биржи за день потеряли полтора триллиона долларов». Что это значит? Это значит, когда-то Федеральная резервная система создала эти деньги, они были куда-то вложены, а потом из-за схлопывания рынков они исчезли, их нет. То есть, полтора триллиона этих компьютерных ноликов сгорели и ещё сгорит. И можно продолжать выпуск этих, ничем не обеспеченных денег. Просто, когда их становится очень много, есть риск, что за доллар будут давать в морду, как по Чехову. Поэтому нужно сжигать лишнюю денежную массу, и кризис даёт эту возможность. Он даёт возможность сжечь фьючерсы, всевозможные ценные бумаги, которые были куплены на пике, а потом их стоимость резко снизилась.

 

Поэтому кризис запускают американцы, стараясь достигнуть несколько целей. И не от хорошей жизни они запускают этот кризис, потому что это серьёзный стресс для экономики, которой они верховодят, и которую они олицетворяют. Ведь, что лучше? Давайте абстрагируемся.

— Представьте, Соединённые Штаты и Запад придумали экономику, в которой нет кризиса. Спокойно, хорошо, всё себе растёт, все довольны, брокеры не прыгают из небоскрёбов, благодать.

— Или где всё время лихорадит, и никто не знает, что будет завтра.

 

Очевидно, что первое было бы куда выгодней. Они бы сказали, что нам удалось создать человеческое общество и модель экономики, которая позволяет без каких-то потерь, без рывков, без стрессов развиваться, развиваться, развиваться, хорошо. А они олицетворяют модель, в которой кризис, смотрите 2008, 2015. Уже каждые семь лет мировой кризис. Это уже, ребята, чересчур. То есть практически, когда каждый кризис более-менее заканчивается, сразу начинается новый. А дальше вообще промежутка не будет — будет один большой кризис постоянно, потому что денег надо всё больше сжигать, противники всё сильнее, и этот баланс они не будут соблюдать.

 

Поэтому организация Соединёнными Штатами мирового кризиса с одной стороны говорит об их мощи, потому что они могут заставить мир опуститься на колени, но с другой стороны говорит об их слабости, потому что они вынуждены это делать.

 

Что касается Европы. Опять же, есть вещи совершенно очевидные. В 2010 по-моему, или 2011 году я написал серию статей, которая называлась «Золотая акция» и дальше там с номерами один, два, три, четыре, пять. Рассказывая о моём видении дальнейших событий, я написал, что Соединённые Штаты Америки хотят нанести удар по России, по Китаю и по своим европейским союзникам. И вот удар по европейским союзникам они наносят путём уничтожения Муаммара Каддафи, уничтожения Ливии и открытия потока беженцев, который пойдёт туда. Вот считайте, года четыре назад я об этом написал — это было очевидно. Пожалуйста, найдите эти статьи у меня на сайте. Они вошли в книгу «Хаос и революции – оружие доллара». Там всё это есть. Так и происходит. Почему?

 

Смотрите. Самые сильные страны ничего не могут сделать с потоком беженцев. Смешно. И захлёбываются, беженцы перелезают через границы свободно и никто ничего не может сделать. Вопрос, а как они жили до этого? Миграция в Европу со стороны этих стран была всегда. Как-то они с ней справлялись. Почему они сейчас перестали с ней справляться?

 

Артём Войтенков: Набилась кошёлка.

 

Николай Стариков: Нет. Так почему они их не останавливают?

 

Артём Войтенков: А у них правила такие.

 

Николай Стариков: То есть будем морозить уши назло тёще. Такие правила?

 

Артём Войтенков: Да, в Евросоюзе такие правила. Этим беженцам платят больше, чем коренным людям.

 

Николай Стариков: Правила меняются, когда меняется жизнь. Да, у нас была иммиграция тысяча человек в год. Мы поддерживали этих людей, интегрировали. Кстати, ничего не получается с интеграцией, а теперь пришло сто тысяч. Мы говорим: «Стоп, ребята. Мы вас не берём».

 

Артём Войтенков: Не влезет.

 

Николай Стариков: Организовать не приём этих людей очень просто. Пользуясь случаем, даю совет европейским друзьям. Приплывают на Кос, приплывают на Лампедузу эти бедные беженцы. Они собираются в лагерь, грузятся на большой красивый пароход и отправляются обратно, в Африку. И так столько раз, сколько приплывут. Больше приплывать не будут. Если человек будет знать, что у него нет никаких вариантов получить убежище, а вот этот проплыв с риском для жизни, он ещё и денег больших стоит, ну, кто поплывёт? Резко упадёт количество беженцев. Как говорится, элементарные вещи надо говорить.

 

А сегодня я прочитал в интернете, что американцы приплачивают ещё проводникам, которые по европейским тропам этих людей куда-то доставляют. То есть, это серьёзная проблема для Евросоюза, а он ей заниматься не хочет, его Украина беспокоит. Сказал бы: «Пусть русские на Украине, как они веками разбирались, там и разбираются. А у нас сейчас другие проблемы«. То есть, они не решают эти проблемы не потому, что проблемы нерешаемые, а потому что нельзя решать эти проблемы.

 

Посмотрите, о чём нам всё время, кстати, СМИ говорят? Главное, чтобы через Ла-Манш никто в Британию не прошёл по этому туннелю. Вот главная проблема. А то, что там, на Европе будут, там уже сидят десятки тысяч людей и что-то требуют. Меня это поражает — они ещё требуют. А вот главное, чтобы только под Ла-Маншем пять человек не прошло — вот это главная проблема. То есть, Великобритания, сидя на острове, лузгает семечки и взирает на эти проблемы. Да, там пять человек переберётся, ну, хорошо, двадцать пять, а пятьсот тысяч останется в Европе.

 

То есть Соединённые Штаты открыли краник миграции, чтобы ослабить Европу. Она сейчас вся будет заниматься только этой проблемой. Я уже не говорю, что это приведёт к огромной социальной напряжённости, к экономическим потерям, потому что они действительно должны этих людей содержать. В перспективе к межнациональной напряжённости и так далее.

 

Никто не хочет, чтобы в его стране восемьдесят процентов жило людей вообще непонятно, откуда приехавших, с другими ценностями и так далее. Помощь не должна быть во вред самой стране, которая эту помощь оказывает, это очевидные вещи. Европу таким образом ставят на место.

 

Артём Войтенков: Хорошо, теперь к вопросу об информационной войне. Вашу книгу на Украине запретили. Это как, хорошо или плохо? Это победа или поражение?

 

Николай Стариков: Ну, это с какой стороны баррикад смотреть. То есть, любой запрет это на самом деле признание определённой невозможности конкурировать с тем, что запрещается. Есть вещи, конечно, очень вредные. Например, в Википедии страница о том, как делают наркотики. Тут конкурировать не надо, тут надо просто закрывать. Потому что этой информации не должно быть, она ведёт к смерти. Есть человеконенавистнические идеи, которые не должны пропагандироваться — это просто запрещено законом. Здесь тоже никакой конкуренции с этими идеями не должно быть, они просто лежат под запретом. Зачем в сети какие-то советы, как человека поджарить, каннибальские? Нормальным людям это не нужно. Идеи человеконенавистнические — это из этой же серии. Но те, кто читал мои книги, пресса знает, что в моих книгах нет ни фашизма, ни человеконенавистнических идей, ни призывов к убийствам, ещё чему-то — это всё ложь.

 

Значит вопрос: придумывая эти причины, по которым две мои книги запрещены, украинские нынешние псевдовласти расписываются в собственном бессилии. Но я хочу сказать, что они пошли дальше. Я специально попросил моих киевских знакомых зайти в книжный магазин Киева, где когда-то боевики партии «Свобода» относительно не так давно, сорвали мою презентацию книги на украинском языке. Совсем недавно в этом магазине продавались мои книги на русском языке и книги на украинском языке тоже продавались. Выходит запрет на книги — этих книг не было в этом магазине. Приходят специально обученные люди и изымают из этого книжного магазина вообще все мои книги, которые не стоят в перечне запрещённых книг.

 

То есть уже запрет пошёл на человека. Но при этом, во-первых, нет никакого решения суда, да и быть не может. Во-вторых, это ложь, враньё. Ничего того, что они пишут, там нет — никаких человеконенавистнических, фашистских, ещё каких-то идей, всё это глупость. То есть это, конечно, желание ограничить доступ информации.

 

В ответ мы с издательством «Питер» решили как-то по-другому посмотреть на эту проблему и те книги, которые запрещены, разместили на ведущих площадках, где большинство людей скачивает книги по символической цене – тридцать рублей. Можно скачать книгу в электронном виде. То есть, грубо говоря, полдоллара (потому что украинцы больше в долларах понимают), и подарить своему украинскому другу.

 

Сразу ответ на вопрос: почему не бесплатно? Потому что эти площадки бесплатно не работают. Вы не можете в книжном магазине разместить бесплатные книги. Это то же самое. Поэтому, эти деньги получает не издательство и, конечно же, не автор, а сама площадка. То есть сам этот виртуальный книжный магазин, где можно зайти и скачать эти книги. Речь идёт о двух книгах «Украина. Хаос и революция – оружие доллара» и «Россия. Крым. История», которая написана в соавторстве с Дмитрием Беляевым.

 

Артём Войтенков: Хорошо. Это, кстати, очень правильный ход.

 

Николай Стариков: Надо же как-то бороться за свободный доступ информации к людям. Я, кстати, хочу, пользуясь случаем, сказать, что многие мне пишут: «А почему вы не выложите книги в свободном доступе?» Потому что жизнь в современной экономике, она по определённым правилам осуществляется. Права на написанные мной книги принадлежат не мне.

 

Артём Войтенков: Да?

 

Николай Стариков: Они принадлежат издательству.

 

Артём Войтенков: Это же как-то нехорошо.

 

Николай Стариков: Это не нехорошо и не плохо. Существует два варианта. Вариант первый: человек написал книгу. Дальше он сам идёт в типографию, сам эту книгу набирает, сам верстает или оплачивает чью-то работу. Дальше книгу выпускают, и у него возникает самая главная проблема — а что делать с этими своими идеями, воплощёнными в виде книг? Весь тираж лежит у него дома. Я знаю, есть некоторые авторы, которые сами начинают распространять свой тираж. Но это уже работа. Они там ездят, не знаю, в электричках продают, на Арбате сидят, ещё что-то делают. То есть, они начинают работать писателем, одновременно продавая свои книги.

 

Для меня такой вариант, я даже не рассматривал, потому что я тогда вообще ничего не смогу делать. Поэтому есть второй вариант: вы отдаёте свою книгу издательству. Издательство эту книгу создаёт в виде макета, сама печатает, платит автору авторский гонорар и самое главное, издательство работает с книжными магазинами и книга попадает в книжные сети, расходится по стране и в другие страны. Это самое важное. Потому что, если автор сам продаёт книгу, у него ни один крупный книжный магазин не возьмёт книги. Это определённым образом система, чтобы понять. Представьте крупный сетевой гипермаркет, и вы туда пришли со своим молоком. Возьмёт у вас гипермаркет?

 

Артём Войтенков: Нет.

 

Николай Стариков: Не возьмёт. Молоко, может очень хорошее, жирность повышенная, корова – красавица, но молоко у вас там не возьмут. Вот такая же история и с книгами.

— Поэтому, если ты хочешь сам продавать молоко, с бидоном стоять где-то — это одна история.

— Но, если ты хочешь, чтобы твоё молоко (твои книги) разошлись к массовому читателю, то здесь наиболее оптимальный путь, это работа через издательство. А издательство, как коммерческая структура, она зарабатывает на этом деньги. Но самое главное я хочу сказать — самые главные деньги на читателях зарабатывают книжные магазины. Я к книжным магазинам с уважением отношусь, потому что это всё-таки очаги культуры, но те наценки, которые они делают, поверьте, торговцы наркотиками умирают от зависти. То есть это что-то с чем-то.

 

Артём Войтенков: Да, кстати, книги в последнее время очень выросли в цене. Если я раньше ходил в книжный магазин и не думал, сколько мне денег с собой брать, то сейчас уже надо так хорошо брать.

Николай Стариков: Так я хочу сказать, что основное подорожание — это наценка магазинов, они увеличили просто наценку. Издательство чуть-чуть увеличило цены за счёт того, что услуги типографии, они тоже, к сожалению, дорожают в этой ситуации. А вот главное всё-таки — книжные магазины. Поэтому опять, пользуясь случаем, хочется сказать: уважаемые книжные магазины, нельзя ли ваши аппетиты как-то чуть-чуть поумерить, потому что книги становятся очень дорогими.

 

Артём Войтенков: Да, это, кстати, уменьшает количество читателей. Как всегда, в этом капитализме наибольшую прибыль получает тот, кто торгует, а не тот, кто производит. Люди ещё спрашивают насчёт освобождения Васильевой. Вроде её же осудили, её же посадили, но её и освободили как-то очень быстро. Почему так?

 

Николай Стариков: Здесь несколько аспектов хотелось бы отметить. Аспект первый – некоторые, скажем так, прокремлёвские наблюдатели пытаются объяснять на мой взгляд, совершенно недопустимое безобразное освобождение Васильевой некими закулисностями. Они опираются на вполне очевидный факт, что действительно нынешний министр обороны – Сергей Кужугетович Шойгу, конечно же, за год-два своего руководства армией не смог бы вдруг её, знаете, как из рукава достать красивый, причёсанный, накормленный, в красивой форме, с вежливыми людьми, новыми моделями военной техники, перевооружённой и модернизированной. Конечно это длительный процесс. Поэтому этот процесс создания сегодняшней российской армии начался, конечно, при Сердюкове. И этот очевидный факт используя, эти товарищи наблюдатели говорят: «Там просто очень хитрая игра, поэтому создали армию для того чтобы… и отпустили поэтому». Так вот я хочу сказать, если это была какая-то игра, так что же её дальше-то не ведут? Если ради Родины люди работали 24 часа в сутки, ну что им там 5 лет не посидеть ради Родины? Чтобы уже до конца эта вся хитрая операция дошла. На мой взгляд, конечно, такие доводы совершенно не состоятельны – это первое.

 

Второе, что мне хочется сказать, смотрите: удивительно, но я убеждён, что всё, что сейчас произошло с Васильевой, сделано в рамках закона. Из этого мы можем прийти к очень интересному выводу: сегодняшняя правовая система России не отражает первое — наших чаяний, и не отражает наших реалий. Если в России согласно закону, чётко следуя его букве, можно человека, который украл миллиард выпустить по УДО через 34 дня нахождения в местах не столь отдалённых, то, извините, нас такая система правосудия устраивать не может.

 

Артём Войтенков: Вы же сами знаете: закон, что дышло: куда повернул – туда и вышло. Любой закон.

 

Николай Стариков: А здесь мы переходим ко второму важному вопросу. То, что вы говорите, это есть неотъемлемая часть западного мироощущения, западного понимания и западной цивилизации, который гласит, что есть деньги, на деньги нанимаются юристы, которые находят лазейки как бы обойти суть законов. И не важно — виноват человек или не виноват. Если хорошие юристы, они вас отмажут и всё — то, что нам обычно показывают в американских фильмах.

 

А вот с нашим русским миропониманием, с русской цивилизацией это вообще никак не стыкуется. Жиглов Глеб сказал прекрасную фразу, которую я прямо в твитт написал, когда узнал об этом освобождении, что вор должен сидеть в тюрьме. Должен сидеть в тюрьме и всё. А нам говорят: «Она выплатила деньги, которые следствие считало украденными». Это же уму непостижимо.

 

Смотрите — проводится следствие. Следствие посчитало, что в рамках этого уголовного дела было украдено Y (игрек) денег. А на самом деле украдено было не Y (игрек), а Х (икс) денег, просто следствие не смогло доказать. И теперь получается, что нам Х (икс) – украденные деньги, Y (игрек) — доказано украденные, разница – Z. Она вернула то, что следствие посчитало точно украденным, а Z, разница, осталась. Вот этот разницы хватит на много поколений. И нам говорят: «Всё честно, всё вроде она оплатила весь ущерб».

 

Во-первых, преступление заключается в самом факте хищения и уже должно быть наказание, а не в том, что преступник всё вернул.

 

Артём Войтенков: Ну да, украл – вернул, всё свободен. Здорово!

 

Николай Стариков: А что ж тогда не воровать-то. Но это ещё полбеды. Я хочу сказать, что для меня, как для лидера «Партии Великое Отечество», ситуация совершенно очевидна — должна меняться правовая система, и у нас такие предложения есть в нашей программе. Мы, в первую очередь, выступаем за конфискацию имущества — об этом часто говорят многие и чиновники в том числе, и депутаты. У нас это в программе партии записано.

 

А теперь давайте возьмём конкретный случай с Васильевой, как бы это отразилось.

Нам говорят: «Она вернула, выплатила, компенсировала».

А мы с вами говорим: «Конфисковали».

Не надо ничего компенсировать, просто всё, что у неё есть, конфисковывается по самый Х (икс). Разбираться, что было до, что было после — мы даже не будем. Представляете, какой урок преступнику! Тебе что-то бабушка подарила, что-то тебе папа купил, что-то ты сам, будучи тогда ещё честным человеком, заработал. А потом стал на скользкий путь жульничества и у тебя конфискуется всё. Разница большая. Воровать в такой ситуации хочется? Нет. Потому что у тебя заберут не только то, что ты украл, а вообще всё. Вот это урок для преступника. А не так что украл, выпил, в тюрьму сел – романтика. Вышел через 34 дня, отдал только то, что доказано, что ты украл, а остальное нет. Не всегда преступления могут быть доказаны.

 

Возьмём Ходорковского. То, что по приказу Ходорковского был убит мэр Нефтеюганска Петухов, знает не только любой житель Нефтеюганска, а любой человек, который вообще интересовался этой ситуацией, это абсолютно очевидно. Но следствие не смогло доказать причастность Ходорковского к этому. Поэтому на 25 лет сел руководитель его охраны (Пичугин, по-моему, его фамилия), а Ходорковский сел только за неуплату налогов. И сейчас возбуждено опять уголовное дело. Не всегда можно доказать. Так что должна быть конфискация и, конечно же, надо менять правовое поле, если в рамках правового поля по закону можно такие фортеля выкидывать.

 

Когда нам скажут, что законы нельзя менять, — можно менять, почему нет. Смотрите, ввели мораторий на смертную казнь? Ввели. Если его ввели, его точно так же можно отменить.

Поэтому, ещё раз повторю:

— мы выступаем за конфискацию,

— мы выступаем, в том числе, за применение смертной казни, за отмену моратория,

— и у нас в программе партии смертная казнь за коррупцию в особо крупных размерах.

Вот. И уже как-то по-другому. А на мой взгляд, миллиард – это особо крупный размер. Тут, мне кажется, даже дискуссии быть не может, поэтому моё отношение к этому приговору, оно и человеческое и партийное абсолютно совпадает.

 

Артём Войтенков: Хорошо, тогда к государственной системе. Как вы, наверное, знаете, у нас 1 сентября 2015-го года вступает в силу закон, по которому компании должны хранить персональные данные пользователей на серверах именно в России, а не за рубежом.

 

Николай Стариков: Хороший закон.

 

Артём Войтенков: Да, но дело в том, что этот закон был принят ещё год назад и компаниям дали срок год, чтобы они подготовились, это же не сразу всё делается. Надо сервера, программные обеспечения, всё это переместить. А facebook отказался, сказал: «Я что-то не хочу». Facebook – это достаточно большая мировая социальная сеть, в которой подвязаны большое количество наших, в том числе, сограждан россиян и людей, из стран бывшего СНГ. Как вы думаете, почему такое происходит со стороны facebookа?

 

Николай Стариков: Потому что наши западные партнёры, которые стоят за всеми этими facebook’ами, twitter’ами, википедиями, это всё не энтузиасты придумали, а спецслужбы взяли кого-то, либо с идеей пришедшего, либо кому-то дали эту идею на реализацию, используют активно в своих целях. Так вот эти наши западные партнёры какую-то часть наших граждан пробуют на вшивость, что они больше любят facebook или Россию. Вот сейчас попробовали Википедию ли они любят больше или Российскую Федерацию? Выяснилось, что Российскую федерацию, поэтому Википедия статью изменила.

 

Мне кажется, что нельзя огульно отрицать всё хорошее, что есть у наших западных партнёров. Этот случай даёт нам возможность вспомнить старую добрую римскую поговорку» «Закон суров, но это закон». Давайте перенесёмся в штат Калифорния. В штате Калифорния суд принимает решение, что все данные должны храниться в штате Калифорния. Тут выходит весь в белом facebook, говорит: «А мне на вашу Калифорнию… ехало, болело, я буду держать в Южной Осетии». Суд выносит решение «Все должны. Кто не будет — соответствующие санкции вплоть до закрытия доступа». Как вы думаете, в Соединённых Штатах Америки будет этот вопрос обсуждаться надо, не надо, если суд принял решение?

 

Артём Войтенков: Обсуждаться-то он может, но он будет исполнен.

 

Николай Стариков: Он будет исполнен, вот и здесь надо исполнять. Принят закон. При принятии закона должны учитываться все особенности. Условно говоря, если вы ставите компании в сложное положение, должен быть переходный период.

 

Артём Войтенков: Ну он и был.

 

Николай Стариков: Да, но я просто не готов сказать достаточный ли он, может быть надо было не год, а полтора, чтобы безболезненно, но это надо быть специалистом. Во всём есть здравый смысл. Хотите принять этот закон, позовите специалистов, посадите бизнесменов, айтишников и спросите. У нас, пожалуйста, товарища Ашманова можно спросить по этому вопросу – «сколько надо, чтобы перейти на этот срок«. Говорят: «Столько«. Всё, принимается закон. Общественность, имеющая к этому отношение, обсудила этот закон. Всё нормально, он начинает воплощаться. Если кто-то говорит «а я не успеваю«, извините, это ваши проблемы, ну что это такое. А если кто-то не успевает протрезветь, он может пьяный за руль сесть что ли? Это какое-то извиняющее обстоятельство? Конечно, нет. Поэтому надо принимать законы, обсуждая их с соответствующими специалистами. Но если закон принят, он должен неуклонно воплощаться, конечно.

 

Артём Войтенков: По поводу уничтожения продуктов, которые попали под санкции, что вы можете сказать? Потому что многие люди считают, что это не хорошо, неправильно уничтожать продукты, надо раздать, детям.

 

Николай Стариков: Смотрите, когда мы начинаем мыслить эмоциями, мы можем намыслить немножечко не в ту сторону. Давайте эту ситуацию с продуктами разберём, это действительно болезненно. Я вообще родом из Ленинграда и там вопрос продуктов, их уничтожения и бережного отношения в целом в городе и в каждой семье это очень особенная вещь.

 

Зададим себе вопрос: для чего Россия ввела санкции против Запада в этой сфере? Очевидно, ответ такой: для того, чтобы нашим партнёрам тоже стало немножко больно, чтобы они прекратили бить по нам. Знаете, как в футболе, одна команда играет исключительно по правилам, а другая бьёт по ногам. В конце концов, тренер другой команды понимает, что пока ты не дашь по ноге какому-нибудь нападающему, эти партии тоже не прекратят тебя дубасить. Вот как-то так. Это стратегическая цель. А тактическая — не допустить попадание западного продовольствия на наш рынок.

Не допустить по нескольким причинам.

— Во-первых, пусть она, эта проблема там у них, пусть они своих свинок кормят, выливают, не знаю что, там продукты точно так же уничтожаются, как это сегодня мы видим у нас. Это первое.

— Второе – мы даём определённые преференции нашим производителям. Я надеюсь, они воспользуются, по крайней мере, часть их воспользуется. Поэтому задача, чтобы те продукты, которые не должны быть ввезены в Российскую Федерацию, не попали на рынок Российской Федерации.

 

Давайте перейдём в другую плоскость – кинотеатр. Мы решили дать преференции российским кинотеатрам, поэтому не разрешаем западным кинотеатрам появляться в России. На границе конфискована огромная партия билетов в кино. Вопрос: если мы возьмём эти билеты в кино и раздадим их на улицах Москвы, что нам скажут российские кинотеатры? Это никак на них не отразится?

 

Артём Войтенков: Отразится.

 

Николай Стариков: Отразится. Прекрасно. Возвращаемся в ситуацию продуктов. Десятки тысяч тонн свинины арестованы на границе. Нам что предлагают? Давайте эту свинину ввезём в Россию и раздадим бедным. Благородная, прекрасная идея. А свиноводы России ничего нам не скажут? Эти десятки тысяч тонн свинины — весь смысл акции был, чтобы они не попали в Россию, а нам предлагается их ввезти. Плюс, нести затраты на их хранение, плюс нести затраты на обследование, плюс затраты, плюс затраты, плюс затраты. Как это будет распространяться? И уже самое главное, меня удивляет, что больше всего эти благородные предложения делают борцы с коррупцией. Что не очевидно, что это очень коррупционно ёмкая история? Когда десятки тысяч тонн продуктов будут под какими-то красивыми непонятными флагами ввозиться на территорию страны, чтобы раздаваться кому-то. То есть в магазины они вообще никак не попадут. Все десятки тысяч тонн свинины будут раздаваться. Я не знаю как, кому? Вы поймите, что это технически сложно, коррупционно ёмко и самое главное, что это просто уничтожает смысл санкций. На месте Запада, если такое решение было бы принято, я бы действовал очень просто (благо денег сколько угодно) – я бы всё залежалое мясо, которое есть во всём мире скупил и к российским границам. Потому что эти сердобольные люди, они же всё это в Россию ввезут уже не десятки тысяч тонн, а сотни тысяч тонн, так, чтобы наши производители мяса просто разорились. А что? Где вы остановитесь? Вот 10 машин, 20, 100 машин и всё мясо, и всё контрабандное, и прямо наклейки на лобовом стекле «Сделано в Евросоюзе» крупно. Забирайте это мясо, раздавайте его, прекрасно и у вас завтра мясной отрасли не будет. Поэтому здесь эмоциями нельзя мерить.

 

И, возвращаясь к тезису, который мы обсуждали, что мы подвергаемся агрессии, это экономическая агрессия. Давайте вспомним, как поступал советский народ, когда он подвергся настоящей уже военной агрессии. Отступая, наши войска сжигали продукты, уничтожали хлеб, приводили в негодность промышленное оборудование и так далее. Можно ли было эти продукты раздать людям городов? Вопрос очень сложно отвечаемый, и в большинстве случаев, наверное, нет. Потому что сзади были немцы, и ты бы раздал солдатам вермахта, если бы этот склад не был бы взорван и сожжён.

 

Правильно ли поступал советский народ в момент фашистской агрессии? Правильно. Наша победа показала, что поступал правильно — врагу ничего не должно доставаться. Сегодня мы точно так же в другой ситуации экономической агрессии должны поступать именно так. Это тяжело, это не красиво, это неприятно, на этом очень много спекулируют, но здесь другой ситуации нет. И, опять же, смотрите, у нас получилось с вами так, поступательно по беседе мы подходим — закон должен выполняться. Принят закон, значит, он должен выполняться, то есть и с этой точки зрения он должен быть так воплощён. Но, ведь смысл ужесточения этого какой? Сейчас если удавалось как-то протащить контрабандные продукты внутрь России, они спокойно продавались в магазинах. То есть провезти нельзя, а за торговлю ими никакого наказания нет.

 

Артём Войтенков: Да, даже было какое-то решение суда какого-то, что их можно продавать.

 

Николай Стариков: Да, что можно… Это что? Это опять в точку. Мы сегодня с вами говорили о том, что правовое поле уже не соответствует жизни, должно меняться. Так и здесь должен быть закон: в момент санкций санкционные товары нельзя продавать.

 

Сегодня продавать нельзя, но надзорные органы могут придти, увидеть и изъять уже из торговых сетей. А это собьёт спрос на эти контрабандные товары, и тогда их значительно меньше будет поступать. Поэтому, к сожалению, мы с вами ещё какое-то время будем наблюдать эти очень неприятные картины уничтожения продуктов. Но я думаю, что в результате это приведёт к резкому снижению поступления их в Россию. Что же касается уровня цен, то вопрос другой: от того, что вы откроете рынок западному продовольствию, у вас цены не снизятся, это иллюзия. Мы с вами живём в этой повёрнутой рыночной экономике уже больше двух десятилетий и что, у нас всё очень дешево, что ли? Почти бесплатно у нас? А западные товары свободно поступали.

 

Следить за ценами, следить за тем, чтобы конечная цепочка. Мы опять же с вами сегодня об этом говорили, всё прям в копилку. Чтобы торговые сети не делали большие накрутки — вот за чем должно следить государство.

 

Артём Войтенков: Слушайте, а почему же тогда эти европейцы везут к нам свои товары, если у них там такая сильная экономика? Даже контрабандой, даже под страхом того, что их поймают, накажут, они всё равно пропихивают своё продовольствие сюда к нам.

 

Николай Стариков: Артём, это везут не европейцы.

 

Артём Войтенков: А кто?

 

Николай Стариков: Это везут наши с вами соотечественники, честные контрабандисты. Вы понимаете, что фермер-производитель персиков, он не имеет возможности куда-то какую-то свою продукцию возить, он всегда эти персики продавал кому-то, кто их увозил. То есть каждый занимается своим. Какой-нибудь сыровар немецкий, он свои сыры отдавал какой-то компании, посреднику, возможно, может быть нашей компании, может быть немецкой, сам он не везёт. Поэтому сам сыровар и персикодел они продают эту продукцию кому-то и получают деньги, наверное, меньше, чем получали раньше. То есть приходят добрые люди и говорят: «Либо ваши персики здесь свиньям скормите, либо мы вам платим очень маленькие деньги и ваши персики забираем«. То есть эти риски на себя берут те, кто хочет нажиться. Дальше они протаскивают через таможню (им так хочется, по крайней мере), и реализуют внутри России уже по другим ценам. Если вы раз за разом будете их грузы обрезать, арестовывать и уничтожать, тогда бизнес потеряет смысл.

 

И возвращаясь к вопросу бесплатной раздачи – коррупционно ёмкая история. Я бы на месте контрабандистов сделал бы две фирмы.

— Первая. Удалось протащить через границу, значит это белая компания внутри продала.

— Не удалось протащить, прекрасно — есть компания № 2, которая готова бесплатно совершенно раздать это всё кому-то. А люди на таможне одни и те же. То есть сам себе передал для бесплатной раздачи. Завезли в Россию, документ есть, вот фотографии даже — все 100 тысяч тонн бананов раздали в одной деревне.

 

Ну, мы же с вами взрослые люди. Вы что, будете под искушение таможенников подводить? Зачем? Всё бесплатно раздающееся всегда, к сожалению, может продуцировать коррупцию. И последний тезис, который говорят: «Давайте на Донбасс это отвезём». Все те же самые вещи, а на месте наших идеологических противников я бы любой ценой в такой ситуации партию специально отравленного продовольствия туда отправил. И всё. Международный скандал и так далее, ну вы понимаете, какие риски. То есть понятно благородное желание людей, когда они видят уничтожаемые продукты, но, к сожалению, на этом уже начинается информационная спекуляция. А что касается наших идеологических противников, они будут всегда подвергать любой шаг власти обструкции, что бы ни было. Давайте возьмём: «Здесь ввели эмбарго — это приведёт к повышению цен«. Цены повышаются, потому что у нас безответственно повышают цены многие и производители, особенно торговые сети, которые не хотят уменьшать свою прибыль. Ну не все товары у нас настолько привязаны к доллару.

 

Артём Войтенков: Далеко не все.

 

Николай Стариков: Далеко не все. В каждом может быть есть небольшая составляющая. Дальше: «Всё это началось из-за того, что Россия и Крым воссоединились«. Ничего подобного! На олимпиаде в Сочи уже отсутствовали западные лидеры, и так далее. Вот возьмите всё, что они говорят. Помните, когда-то наводнение было, якобы платину выпустили, потому что там чья-то дача была. Ну не верьте вы этим людям, они всегда будут говорить одно и то же. Это просто информационные солдаты с той стороны окопа, и они всегда будут говорить, что на той стороне окопа хорошо, а в этой стороне окопа плохо.

 

Как сейчас Южная Корея начала вещать на Северную Корею, громкоговорители поставили. Обратите внимание, когда мы открываем наши СМИ в ситуации Южная и Северная Корея, объективность почему-то начинает отсутствовать. Очень мало информации со стороны Северной Кореи и очень много информации со стороны Южной Кореи. То есть всегда Северная Корея взяла и вдруг обстреляла Южную Корею. Задайте себе вопрос: зачем? На стороне Южной Кореи Соединённые Штаты Америки, там военная база. То есть Северная Корея собирается с США воевать что ли? Нет. Зачем она стреляет? У меня большие сомнения, что она стреляет.

 

А вот теперь другой факт, это легко проверяется. Сейчас нам говорили, что в Европе прошли самые крупные за какой-то период учения НАТО войск, высадка в Германии и Болгарии. Количество участников не знаете?

 

Артём Войтенков: Нет.

 

Николай Стариков: 40 тысяч человек. Да, большие. Теперь — учения на границе Южной и Северной Кореи. Южнокорейская армия, американская армия – 80 тысяч человек. То есть вы понимаете, насколько масштабные учения, в два раза больше, чем самые большие манёвры НАТО. Вопрос: зачем они их всё время проводят на границе с Северной Кореей? Это провокация. Вот вы Северная Корея, 80 тысяч человек.

 

Артём Войтенков: Ездят, ходят, стреляют.

 

Николай Стариков: Ездят, ходят, стреляют, высаживаются у ваших границ. Вы уверены, что они дальше не двинутся? Зачем провоцировать эту напряжённость? И в этот момент они ещё включают громкоговорители и начинают призывать солдат северокорейской армии, население к неповиновению, к убийству (в гражданскую комиссаров), к переходу, к дезертирству. Это как? Дружественный акт? Так кто создаёт напряжённость? Северная Корея? Нет. Американцы с Южной Кореи. Зачем эти учения? Что они там отрабатывают? Постоянную высадку десанта. Не отражение нападения Северной Кореи, а высадки десанта.

 

Так что делается это для того, чтобы спровоцировать военный конфликт между Северной и Южной Кореей. Спровоцировать хотят Соединённые Штаты Америки. Вопрос: почему? Наберите в интернете — 5 сентября Россия пригласила представителей Северной Кореи и Южной Кореи для участия в определённом экономическом форуме, где обсуждается проект строительства газопровода. Этот газопровод должен идти в Китай через территорию Южной, Северной Кореи.

 

Артём Войтенков: А вот в чём дело.

 

Николай Стариков: Вот о чём речь-то.

 

Артём Войтенков: Как всегда всё сводится к газопроводам, нефтепроводам.

 

Николай Стариков: Всё сводится к газопроводам, нефтепроводам и экономике. Мы же сказали, что это близнецы-братья, которые друг друга это. Вот и причина этих учений, вот и причина этих громкоговорителей.

— Поэтому Южная Корея с одной стороны проводит учения, но не может не проводить.

— А с другой стороны направляет своего на переговоры с Россией.

 

Вспомните историю с корветом «Чхонан», которого точно потопила Северная Корея, хотя торпеда была с немецкой какой-то маркировкой. И комиссия, которая решала, что это Северная Корея, состояла очень независимая: Соединённые Штаты Америки, Великобритания, Канада и Австралия — по-моему, такая комиссия, ещё Швеция была.

 

Я говорил об этом, давайте создадим свою альтернативную комиссию: Россия, Белоруссия, сейчас бы это так звучало — Казахстан, Киргизия, Южная Осетия и ДНР. И вот эксперты этих шести международных субъектов выяснили бы, что это совсем по-другому было. Мы с вами понимаем, что они как-то могут договориться между собой, а в западной комиссии они никак, конечно, договориться не могут.

 

Артём Войтенков: Они же очень честные и неподкупные.

 

Николай Стариков: Конечно, конечно они совсем честные и неподкупные. Но наши эксперты ещё более честные и ещё более неподкупные. Поэтому наша неподкупная комиссия сделала заявление, что это точно была не Северная Корея и война между Южной и Северной Кореей не состоялась. Сейчас попытка номер, я даже не знаю, какая.

 

Артём Войтенков: То есть там тоже нужна война.

 

Николай Стариков: Война везде нужна американцам. Американцам везде нужна война, они стали фактором дестабилизации всего мира. Я об этом написал несколько лет назад, это происходит дальше. И они, как взбесившаяся какая-то субстанция, будут дестабилизировать и дальше. Помните, наши либералы называли Государственную Думу взбесившимся принтером? Так вот Соединённые Штаты Америки – это взбесившийся принтер, производящий деньги. Для того, чтобы создать поле сбыта для своих денег, он должен уничтожить всё, что сейчас создано.

— Уничтожаешь европейскую экономику — а вот кредиты на восстановление экономики.

— Уничтожаются здания, уничтожается жильё, инфраструктура, люди — вот кредиты.

Это жуть.

 

Артём Войтенков: Поэтому и беженцы в Европу.

 

Николай Стариков: Беженцы, как фактор дестабилизации.

 

Артём Войтенков: Конечно.

 

Николай Стариков: Конечно. В итоге в Европе вполне возможны какие-то уже потом гражданские конфликты, только на национальной, религиозной почве.

 

Артём Войтенков: Да.

 

Николай Стариков: Что очень бы хотелось нашим американским партнёрам.

И последнее, что хотел сказать. Этот курс на дестабилизацию, на сталкивание различных групп населения между собой в первую очередь на религиозной почве, они запустили в 2001-ом году. Вспомните башни-близнецы. Сразу понятно, что это Усама бен Ладен, Аль-Каида про которую сейчас уже все забыли. Вся на пенсию что ли вышла? Не понятно. Обязательно это мусульмане. То есть христиане, мусульмане – вот это столкнуть.

 

Дальше, где они собирались этот сценарий реализовывать? Фактически на территории нашего государства — там многие баталии должны были происходить. Удалось этот хаос вытеснить. Но смотрите — они к этому сценарию всё равно возвращаются. Они создали уже не Аль-Каиду, а ИГИЛ, который уничтожает христиан, террористические акты по религиозному признаку в целом ряде государств, и очередная волна беженцев.

 

Просто ребята играют вдолгую. И когда мы смотрим, что они уничтожают Ливию, они Ливию уничтожают не потому, что полковник Каддафи бензин дешёвый делает, и не потому, что он подземное озеро водой собирался наполнять. И не потому, что золотой динар — это всё не то. А потому что он мешал, сдерживал потоки беженцев, с одной стороны. А с другой стороны — все государства должны быть уничтожены и Ливия, и Сирия, и Саудовская Аравия, и Йемен, ничего не должно быть кроме поля хаоса. Иначе как вы создадите террористические группировки огромной численности с вооружением.

 

Представьте, есть государство, нет же пустот. Здесь Ирак, а здесь Сирия, а между ними дырка и там 100 тысяч человек гуляет — так не бывает, везде государства. Если вы хотите создавать какие-то структуры, вы должны сначала уничтожить государство, и тогда у вас появится какая-то площадка для этой возможности. Потому что никакое государство не допустит существование таких группировок на своей территории, это уже не государство, это уже чёрт знает что. Поэтому им нужна война и для этого они уничтожают государства, побочно нанося удар по своим союзникам. Больше всего жалко прибалтов, которые стремились в Европу, а попадут в Африку, потому что Африка к ним приедет.

Давайте на этой оптимистической ноте сегодняшнюю встречу и закончим.

 

Артём Войтенков: Хорошо, спасибо вам большое.

 

Николай Стариков: До свидания.

 

Набор текста: Татьяна Самило, Маргарита Надточиева

Редакция: Наталья Ризаева