Снова входят в моду традиционные истерики и публичные заламывания рук на тему того, что «Россия ничего не производит, а только качает нефть», с непременным добавлением железного прогноза о том, что «все плохо и будет еще хуже». Некоторые граждане активно интересуются на тему «Где импортозамещение?!!» — видимо, ожидая, что индустриализацию можно провести за 12 или максимум 18 месяцев. Другие граждане активно недовольны тем, что в России так и не научились производить айфоны, которые многим кажутся мерилом технологического прогресса. Давайте поговорим обо всем этом.
Для начала нужно посмотреть на рецепт превращения в «международную фабрику» на конкретном примере КНР. Для этого нужно несколько компонентов: максимально дешевая рабочая сила, максимальный режим благоприятствования иностранным инвесторам и абсолютно наплевательское отношение к экологическим нормам и безопасности труда. В качестве иллюстрации можно вспомнить самоубийства китайских рабочих на фабрике FOXCONN, той самой компании, которая производит айфоны:
27 сентября 2012-го — Обратная сторона айфона: самоубийства, избиения рабочих и бунты на фабриках
20 мая 2013-го — Новые самоубийства на заводе Foxconn
Фотографии рек и озер с полным набором химических элементов, рассказы про «раковые деревни» и официальные признания руководства КНР, что экология стала проблемой государственного масштаба, любопытствующие легко найдут самостоятельно.
При этом у Китая есть колоссальное преимущество — огромный внутренний рынок, который можно развивать и за счет которого сейчас уже можно пытаться обеспечить окупаемость промышленных разработок.
Когда либералы вроде Грефа и Кудрина жалуются на то, что в России рост зарплат за последние 15 лет сильно опередил рост производительности труда, на самом деле они говорят о том, что Россия не пошла по китайскому пути и что это очень плохо. Наши либералы (и некоторые государственники) с удовольствием заморозили бы зарплаты на среднем уровне 2000 года, то есть где-то на уровне 80 долларов, и это, бесспорно, обеспечило бы превращение России в «сборочный цех Европы». Только были бы от этого счастливы те, кто сегодня ноет в интернете о том, что у нас не растет промышленность? Путин понимает то, чего не понимают либералы и некоторые государственники, которые жалеют о том, что «издержки на труд выросли в 4 раза за 15 лет». После ужаса 90-х и дефицита конца 80-х попытка посадить всю страну на 10 лет на «китайский паек» закончилась бы демографической катастрофой и, возможно, бунтом. Президент целенаправленно проводил политику, которая за 15 лет позволила россиянам получать больше и тратить больше. Президент неоднократно говорил о том, что мы больше не можем платить человеческими судьбами за достижение успехов в экономике или геополитике. Как показывает практика, только в случае крайней необходимости принимаются меры, которые создают дискомфорт населению. К сожалению, это мало кто ценит.
Грубо говоря, позиция президента всегда заключалась в том, что нельзя использовать население, как уголь, который можно бросать в топку промышленного роста. При этом акцент делался на развитие тех областей, в которых можно получать прорывные технологии и высокую доходность. Промышленность в целом за последние 15 лет выросла:
![](http://politrussia.com/upload/iblock/ef1/ef1321e349095fb9e1fdd40e63b075de.png)
![](http://politrussia.com/upload/iblock/690/69040810472621ace0f42c6d467e1a20.png)
Более того, Россия и сейчас является мировым лидером в сфере вооружений, атомной энергетики и космоса. Для Росатома победы в тендерах на постройки атомных электростанций в странах ЕС (Финляндия, Венгрия) стали уже рутиной, а руководитель НАСА совсем недавно сетовал на то, что «величайшая нация на земле» (это он так о США) вынуждена пользоваться российскими двигателями.
Усиленное развитие промышленности, как и усиленное развитие сельского хозяйства, на первом этапе создает серьезные неудобства. В начале пути российские аналоги всего, от автомобилей до яблок, не такие привлекательные и стоят значительно дороже, так как их производителей не субсидируют страны с более серьезными финансовыми возможностями или страны, у которых в распоряжении есть долларовый принтер. Вспомните протесты, митинги и чуть ли не бунты, которые происходили в процессе введения заградительных пошлин на иностранные автомобили. Кого тогда интересовало будущее российского автопрома? До сих пор встречаются граждане, которые стали ярыми белоленточниками из-за того, что «проклятый Путин» отобрал у них возможность купить подержанную иномарку за 500 евро. А теперь экстраполируйте это на всю экономику и представьте, что было бы, если такие же подходы были бы применены ко всем ее секторам. Сейчас у нас появились более серьезные ресурсы, а граждане (в большинстве своем) стали адекватно воспринимать идею о том, что перекрытие импорта — это не козни злобной власти, а необходимый элемент поддержки отечественного производителя, и это резко меняет возможности в плане замещения импорта. В условиях активизации геополитического противостояния появилась возможность даже сломать сопротивление некоторой части промышленников, буквально заставив их пожертвовать краткосрочной экономической эффективностью во имя долгосрочной целесообразности.
В своем недавнем интервью министр промышленности Денис Мантуров нашел поэтичное описание для сложившейся ситуации:
«…те секторы нашей экономики, которые потребляют промышленную продукцию, повернулись к нашей промышленности лицом и стали формировать заказы. Это очевидный плюс. С точки зрения получения недостающих технологий и компетенций – это определенный вызов нашим инженерам и нашей науке, с которыми они справятся. В итоге мы по целому ряду направлений получим образцы продукции, которые раньше у нас в стране не производились, а теперь будут».
Судя по заявлениям министра, процесс импортозамещения в России строится на использовании той части международного опыта, которая не предполагает массового создания рабочих мест с зарплатой размером в 3 чашки риса в день. Мантуров описывает схему, которая активно используется в Китае, Бразилии и Индии, с добавлением сильных протекционистских элементов. В некоторой степени задействован даже опыт довоенного СССР. Суть схемы: там, где у нас нет соответствующих технологий и умений, будут привлекаться иностранные инвесторы. Иностранным и российским инвесторам в российскую промышленность будут предоставлены гарантии сбыта за счет государственного заказа и заказов со стороны государственных компаний, но в обмен на это инвестор должен обеспечить перенос в Россию ключевых технологий и тех процессов, которые создают основную часть добавленной стоимости. По этому пути уже идет российский автопром, и результаты очень хорошие. Слово министру:
«Сейчас 90% реализуемых на отечественном рынке автомобилей производятся в России. Мы понимали, что мы не создаем никому дискомфорт, нет никакой дискриминации. Если какая-то коммерческая компания хочет купить определенный автомобиль, который не производится в России, пожалуйста – платите пошлину и покупайте. А государственная компания или какое-то государственное ведомство должно рассчитывать именно на те автомобили, которые сегодня производятся в России»
Теперь пришло время распространить этот же опыт на остальные сферы промышленности. В качестве «моторов развития» будут традиционно привлекаться предприятия ОПК, входящие в госкорпорацию Ростех, для которой развитие гражданских направлений бизнеса является приоритетным направлением деятельности. Тут нечего стесняться и не нужно испытывать по этому поводу никаких комплексов. Интернет — это детище американского оборонного сектора США, и нет причин считать, что российская оборонка не способна придумать что-то в равной степени впечатляющее. Показательно, что даже гуру либералов — основатель ВШЭ Ярослав Кузьминов признает, что оборонка крайне важна для нашего экономического роста:
«Часто говорят, давайте сократим в два раза программу вооружений. Сейчас делать это уже нельзя, потому что будут выброшены деньги целого поколения. Это крайне важно не только для нашей независимости, но и для сохранения России в секторе высоких технологий. Сейчас именно эти производства формируют обновляющийся технологический потенциал нашей экономики. Формируют нового инженера, нового техника, нового квалифицированного рабочего».
Снижение курса рубля, несмотря на всю его дискомфортность, работает в качестве заградительной пошлины для импорта и в качестве серьезного стимула для российского экспорта, что позволяет компенсировать небольшую глубину нашего собственного рынка.
Паникеры и всепропальщики обязательно укажут на то, что в 2015 году промышленное производство падает. Это так. Но из этого не нужно делать далеко идущих выводов. Например, объем промышленного производства в Германии с учетом сезонных колебаний в июне неожиданно упал на 1,4% по сравнению с маем, следует из данных Министерства экономики и технологий ФРГ, но это же не повод хоронить немецкую промышленность. Российской промышленности потребуется определенное время, чтобы адаптироваться к новым условиям, потребуется время для того, чтобы государственная программа стимулирования промышленности заработала в полную силу, и потребуется время для того, чтобы положительные тенденции отразились в статистике. Строительство нового цеха или развитие новой технологии происходит медленнее, чем появление продуктового ларька. Когда мы оглянемся назад через 5-7 лет, мы вспомним о нынешних временах как о сложном, но необходимом для страны периоде замещения импорта и ускоренного развития собственной промышленности. У нас все обязательно получится.
Посмотреть полностью: http://politrussia.com/ekonomika/umnaya-russkaya-industrializatsiya-515/
Читать дальше: http://politrussia.com/ekonomika/umna…
Еще в 2012 году ВВП на одном из совещаний в правительстве указал, что существующая модель экономики исчерпала ресурсы роста, а экономика России может расти, если только будут расти цены на нефть.
На самом деле все индикаторы деловой активности, которые показывают уровень загрузки мощностей, новые заказы, новые инвестиции и экспортные контракты, неуклонно снижались до 2012 года. Экономисты в 2012 году говорили о том, что мы попали в системный кризис, который является продолжением кризиса 2008-2009 годов. На время спасло то, что нефть подскочила в цене, и крупнейшие экономики мира напечатали 3 трлн. долларов и надули пузыри на сырьевых рынках. В 2014-2015 стал разворачиваться «идеальный шторм» в экономике. То есть, с одной стороны, это системный кризис российской экономики, плюс ко всему это конъюнктурный кризис, связанный с тем, что исчерпан потенциал оживления после обвала 2009 года, в 2012 году мы вышли на потенциальный уровень и уперлись в потолок, при этой макроэкономической политике мы не могли уже реально расти более высокими темпами. Плюс к этому — кризис всей мировой экономики.
По словам И.Шувалова, вопрос модернизации экономики после кризиса 2008 года в правительстве «размылся» в связи с ростом цен нефть. В целом за последние 15 лет сырьевая колониальная модель экономики не претерпела изменений. Мы практически не производим добавленную стоимость в расчете на добываемое в России минеральное сырье. На доллар добытого в России сырья создаем всего лишь 2,5 доллара добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности. Наши конкуренты в Европе – порядка 8-9 долларов, американцы – 12 долларов, японцы, корейцы – около 14-16 долларов. У нас работают, главным образом, сырьевой сектор и низкий передел. Эти отрасли реально экспортно-ориентированы, они извлекли колоссальные сверхдоходы от девальвации рубля. Компании нефтегазового комплекса, металлургии, производства удобрений, драгметаллов, цветных металлов, лесопереработки и нефтехимии на фоне обвала российской экономики демонстрируют сегодня 2-3-кратный рост капитализации. При этом по макроэкономическим показателям Россия обновляет антирекорды 1993 года. То есть за исключением 2009 года, 1-го полугодия, с января по июнь с.г. самый худший показатель экономической динамики с 1993 года. Даже в 1999 году не было такого провала. В 8 из 12 базовых секторов экономики идет спад на 6-8-10%. Из шестнадцати базовых отраслей обрабатывающей промышленности двенадцать находятся в минусе. Опережающими темпами падают наиболее высокотехнологичные и наукоемкие производства, такие как станкостроение и машиностроение, там спад 15-20%; приборостроение – спад 15-20%. 3/4 наиболее высокотехнологичных отраслей реально находятся в минусе, причем в области производства высокотехнологичного оборудования, – спады от 40 до 70%. В том числе в производстве грузовых автомобилей.
На самом деле наши власти даже толком не могут ответить на конъюнктурный кризис: снижение процентных ставок, стимулирующими налогами и каким-то конъюнктурным оживлением производства. А уж, тем более, они не готовы ответить на глобальные вызовы, на системный кризис российской экономики, тем более, на крепкий доллар.
в 1999 году мы уже через полгода вышли из кризиса благодаря смене команды, насыщению экономики деньгами, расшиванию узких мест в экономике, стимулированию инвестиций, заморозке тарифов монополий и смене всей команды управленцев. Изгнали всех кудриных, улюкаевых, дубининых, задорновых, игнатьевых, набиуллиных и прочих гайдаровских сектантов. И реальная экономика ожила. Сейчас же ВВП поддерживает действия ЦБ и реформаторов гайдаровской школы.
Предложенный Правительством бюджет на ближайшие три года не способен элементарно сгладить негативные последствия от ухудшения экономической конъюнктуры и предотвратить скатывание экономики в кризисное состояние. с учётом снижения покупательной способности российского рубля никакого реального увеличения расходов и инвестиций государства не предусмотрено – расходы не просто остаются на прежнем уровне, но и подлежат сокращению по целому ряду приоритетных направлений социально-экономического развития, что в корне не согласуется с заявленными Правительством и Президентом планами по новой индустриализации и импортозамещению. Расходы на национальную экономику подлежат урезанию 16,3%, на образование – на 17,4%, на здравоохранение – на 33,9%, на физическую культуру и спорт – на 20,7%, на культуру и кинематографию – на 30,9%, на охрану окружающей среды – на 13%. Даже на изношенное на 75% и находящееся в аварийном состоянии ЖКХ планируется урезание расходов федерального бюджета более чем в 10 раз в реальном выражении.
Выше изложены оценки достаточно авторитетного экономиста Жуковского, которые вполне совпадают с оценками Глазьева, Делягина и др. Могу добавить чисто от себя. Примеры по Китаю, мягко говоря, не убедительные. Наблюдал как они развиваются изнутри более 10 лет. Да, они начали с низкого старта в экономике и низких зарплат. Однако, Китай уже раз 10 удвоил ВВП и кардинально сократил бедность. К началу реформ в стране было 260 млн практически нищих. К настоящему времени количество бедных сократилось в 10 раз. По данным Всемирного банка, за истекшие 25 лет около 70 процентов успехов в мире в борьбе с бедностью пришлось на долю Китая. Соответственно выросли зарплаты, покупательная способность и уровень жизни. Иностранным компаниями в погоне за дешевой рабочей силой, низкими издержками стало выгоднее размещать производство во Вьетнаме. Конечно, много людей с низкими доходами, но прогресс колоссальный. В России к началу 2000 за чертой бедности было около 25% населения. К 2007 их количество сократилось до 12% и оставалось на этом уровне до 2013. Сейчас этот показатель вырос до 15%. Посмотрите также насколько выросло число миллионеров и миллиардеров за эти годы. Сокращение бедности, в отличие от Китая, у нас происходило не столько за счет развития производства, создания рабочих мест, сколько за счет перераспределения доходов от высоких цен на нефть. Когда либералы говорят о том, что у нас рост зарплат опережает рост производительности, это правда. Однако, вместо того, чтобы повышать производительность путем внедрения нового оборудования и технологий, они предлагают сокращать зарплаты. ВВП против, спасибо за это, конечно. А может, все таки, стоит озаботится модернизацией, производством, поддержкой с/х? К примеру, нефтянка. Мы на втором месте по объему добычи. Гоним сырье и продукцию низких переделов. На 20 месте по экспорту продукции нефтехимии. Ежегодно закупаем на 40 млрд. долл. продукцию нефтехимии высокого передела. При этом за последние 6 лет вложили только 5 млрд. долл в модернизацию нефтехимического производства высокого передела и построили только 6 НПЗ за постсоветское время, на которые приходится только 10% мощностей. Научные исследования и разработки в этой области в упадке. Собственно и химиков то выпускается — раз-два и обчелся.
В области с/х с начала 2000-х импорт продовольствия увеличился с 2 млрд. до 47 млрд. долл. в 2012 и покрывает около 40% рынка продовольствия.