Расчеты некоторых западных «экспертов» на военное решение конфликта с Россией построены на радиоактивном песке

 

В последнее время ряд военных и околовоенных экспертов России и Запада со всё большей настойчивостью обсуждают возможность прямого военного столкновения между РФ и НАТО. Из вероятности чисто гипотетической, перспектива большого военного конфликта в Европе переводится ими в разряд «фифти-фифти» и начинается обстоятельный подсчет шансов сторон.

 

 

При этом, в большинстве случаев, выводы делаются отнюдь не в пользу России. И действительно – простое сопоставление суммарных потенциалов обычных вооруженных сил оставляет мало поводов для оптимизма российскому военно-политическому руководству. Практически по всем показателям боевой мощи, не говоря уже о демографическом и военно-промышленном измерениях, Запад располагает значительным превосходством над тем, что может противопоставить ему Россия. Колоссальные усилия, которые сегодня прилагает РФ для модернизации своей армии, находятся в самой начальной стадии. Десять полностью боеготовых десантных батальонов, о которых с законной гордостью докладывал недавно командующий ВДВ РФ генерал Владимир Шаманов, хороши и достаточны для локального конфликта, масштаба донбасского, но отнюдь не для общеевропейской драки. А наиболее перспективные образцы российского вооружения, в том числе истребители «пятого поколения» Т-50, самые передовые в мире танки Т-14, подводные лодки с дальнобойными ПКР и многое другое существуют пока в единичных экземплярах.

 

На этом основании наиболее горячие головы в западных политических и даже военных элитах призывают не бояться открытого столкновения с Россией и требуют напрямую шантажировать ее угрозой перевода холодной войны в горячую стадию.

 

Мы не станем здесь заниматься скрупулезными подсчетами соотношения сил, количества и качества танков, артиллерийских стволов, БМП, БТР, ОТР и тому прочего. Скажем только, что в настоящий момент Россия обладает меньшими по численности, однако более боеспособными, имеющими реальный боевой опыт обычными вооруженными силами, что в определенной мере компенсирует численное превосходство вечно расслабленного и политически разрозненного Запада.

Таким образом, начальный период обычной войны в Европе будет характеризоваться примерно равными шансами сторон и отсутствием прямой необходимости перевода конфликта в стадию ядерного апокалипсиса. Запад на этом этапе просто не будет в состоянии создать действительно серьезные угрозы существованию России, тогда как сама Россия не станет тратить свои очень ограниченные силы и средства на абсолютно ненужное её завоевание всей Европы, что могло бы спровоцировать Запад на эскалацию военных действий.

 

Однако, начальный период — это еще не вся война. И на ее втором — ключевом этапе, решающую роль уже будут играть не столько быстротекущие оперативно-тактические факторы, сколько долговременные военно-экономические и демографические возможности. Трудно спорить с тем, что у Запада на этом втором, решающем этапе имеются существенные преимущества над Россией. 700 с лишним миллионов населения западных стран против неполных 150 миллионов в России уже говорят сами за себя. Кроме того, страны НАТО, введя мобилизационный режим для своей экономики, могут через полтора — два года развернуть военное производство в масштабе, многократно превосходящем все, на что способен нынешний «обчекрыженный» СССР.

 

Таким образом, на втором этапе этой гипотетической войны Запад получит возможность неуклонно усиливать военное давление на Россию, добиваясь ее политической капитуляции.

 

Понятно, однако, что никакой капитуляции России не будет. Потому что это мировая ракетно-ядерная держава, у которой всегда остается возможность бросить на «чашу весов» самую тяжелую гирю.

 

В том случае, если в ходе обычной войны с Западом российское руководство придет к выводу, что у страны нет шансов одержать в ней победу, либо как минимум — не допустить своего полного истощения, очевидно, что будут приняты решения о переводе военных действий на следующую стадию – сначала ограниченного, а затем, если не поможет — и полномасштабного ракетно-ядерного противостояния с Западом. В.Путин уже дал понять, что этого отнюдь не исключает, когда сообщил, что в следующем году Россия поставит на вооружение около полусотни новых стратегических ракет.

Ограниченный характер применения оружия массового уничтожения может быть продиктован естественным стремлением Москвы не допустить мировой катастрофы и, в то же время, обеспечить достаточность военных аргументов для отражения агрессии Запада.

 

В практическом плане, это будет означать выборочное нанесение ракетно-ядерных ударов по отдельным целям и государствам на стороне противника с целью демонстрации безусловной решимости России любыми средствами отстоять свои интересы.

 

Скорее всего, такие удары будут наноситься по местам наибольшего скопления войск НАТО и критически важным объектам военной инфраструктуры в прифронтовой полосе. Следовательно, речь может идти о территориях таких государств, как Польша, Румыния и республики Прибалтики.

 

Удары по этим «малоценным» с точки зрения Запада буферным странам, вероятно, не будут восприняты на самом Западе как достаточный повод для тотального обмена самоубийственными ядерными ударами, но в то же время станут наглядным подтверждением готовности Москвы идти до конца, если Запад продолжит агрессию.

 

На основании вышеизложенного, можно сделать обоснованный вывод о том, что прямое военное столкновение России и НАТО в Европе, даже начавшееся как обычная война, неизбежно перерастет в ядерный конфликт, пусть даже на первом этапе и ограниченный. Неизбежность такого исхода закономерно вытекает из существенного дисбаланса общих потенциалов сторон и отсутствия у РФ возможности защитить свои государственные интересы исключительно вооруженными силами обычного типа, имея противником весь Запад.

 

Рассчитывать на прямую военную поддержку нынешних «стратегических союзников», прежде всего КНР, РФ явно не приходится. Китаю нет никакого резона втягиваться в военное противостояние с Западом ради России, поскольку даже за свой нейтралитет в этом конфликте, он вполне может быть вознагражден значительной частью российской Сибири и Дальнего Востока в случае военного поражения РФ и её неизбежного, вследствие этого, распада.

 

В силу указанных выше обстоятельств, перевод конфликта в стадию ограниченной ядерной войны может состояться и значительно раньше завершения первой фазы военных действий. Россия, как потенциально более уязвимая, в случае длительного военного противостояния с Западом, сторона, вполне может прийти к выводу, что ей нет никакого смысла ждать, пока весь её обычный военный потенциал окажется перемолотым на полях сражений и страна фактически будет обезоружена. России совершенно не обязательно дожидаться этой почти неизбежной стадии, прежде чем пустить в ход своё самое мощное оружие. С учетом этого обстоятельства, нельзя исключать, что применение ядерных ракет малой и средней дальности на европейском ТВД будет осуществлено в превентивном порядке именно для того, чтобы заблаговременно исключить неблагоприятное для РФ развитие военных событий. Тем более, что военная доктрина России прямо предусматривает применение ОМП в случаях очевидной угрозы безопасности государства.

 

Таким образом, оптимистические прогнозы некоторых западных политиков и, особенно, пропагандистов, о перспективности военного давления на Россию, основанные, главным образом, на сопоставлении численности танков и людских ресурсов, могут оказаться построенными на песке. Не говоря уже о расчетах некоторых не в меру русофобски настроенных государств восточноевропейского «санитарного кордона», которые могут неожиданно для себя превратиться в облачко радиоактивного пара, о чем ни на Востоке, ни Западе никто сильно жалеть не станет. Расходный материал на то и существует, чтобы его расходовать.

 

Юрий Селиванов, специально для News Front