Всё понимаю, всё.
И то, что украинский народ есть — факт.
Был он маленький народ и было его мало, но он рос-рос-рос и вырос.
И теперь говорить, что это разучившиеся думать русские — глупо.
На фото: Владислав Шерешевский «Пионерская»
Чехи, поляки, сербы, мы — все мы когда-то были одним народом, потом по очереди расползались.
Эти процессы не закончились. Они и впредь продолжатся.
И на наших глазах продолжаются.
500 лет — и готов украинский народ. Нынче — окончательная фаза.
Обратно их не переучишь.
И всю Украину не съешь — подавишься, как Польшей. И не надо, значит, давиться.
Они отстояли, отвоевали своё право на свободу и свою веру. В определённых (ещё не до конца) географических границах.
Но вдруг попадается вот такой материал про украинского художника Владислава Шерешевского, где некто Цукеренко, журналист, повествует, чуть облизываясь от удовольствия:
«Все, что касается Украины (в новых работах художника Шерешевского) – сочное, яркое, витальное. Россия – мягко говоря, наоборот. Темы российской современности встречались у Шерешевского и раньше, но нечасто, и подавались обычно в каком-то нейтрально-унылом ключе, как нечто прошедшее и уже малоинтересное. Раньше были, например, три бледных алкаша, вперившиеся в телеэкран, ликующий о «крымнаше» – они вызывали жалость, как души в греческом Аиде, оживающие и шевелящиеся только когда о них вспоминают те, кто живет на залитой солнцем земле. Теперь же совсем не так: в новых «русских мотивах» у Шерешевского появилась эмоция, страсть – с сильным знаком минус. Это отвращение, ужас, насмешка – в картине «Рашатудей», например».
А далее и сам Шерешевский берёт слово:
«В ноябре я был в Голландии, в Гааге – осматривал места, где будем судить Хуйла. Меня поразили жанровые сцены в живописи «малых голландцев» – игра в карты, мордобой и прочие сценки из жизни социального дна. Я тогда подумал, что, во-первых, в нашей живописи этот стиль никак не отражен, а во-вторых, что Голландия, оказывается, тоже не всегда была такой причесанной, как сейчас. И то, что у них было в XVII-XVIII веках, у братского народа есть сейчас и будет еще долго».
Журналист продолжает:
«Вероятность потери «российского рынка» – а Шерешевский всегда продавался хорошо, и в России в том числе – художника, кажется, не волнует. «Я когда звонил в Москву, даже старался, что называется, нарваться – так не на кого было! У всех моих покупателей сейчас труднее с деньгами, чем раньше, но тест на адекватность они прошли – все они наши люди».
И, наконец, Шерешевский гордо подводит славные итоги:
«Мне кажется, – комментирует Владислав, – что украинцы сильно изменились и продвинулись вперед за последние полтора года. В лучшую сторону и в правильном направлении… Сейчас так: либо ты ватник, либо человек».
…и вот я, всё понимающий про Украину, даже любящий её, уважающий право замайданных украинцев петь, как им нравится, вдруг чувствую в себе непоборимое желание въехать в Киев на первом танке.
Найти Шерешевского, где-нибудь за полотнами его музея, и ласково спросить:
— Ну, покажи картины-то… где там у тебя? Крымтудей, крымсюдей? Хуйло, муйло, Голландия? Что ты там намалевал, блядь, извлекай. Будем любоваться. Вот тут пришёл шахтёр, матрос, нацбол, боец из породы моторол — они тоже будут посмотреть.
…это плохое чувство у меня. Надо бороться с ним.
Нет Комментариев