На Западе Владимира Путина принято не любить. Роман с кровожадными сепаратистами с востока Украины окончательно испортил его имидж в демократическом мире. В ноябре ему пришлось досрочно покинуть саммит «Большой двадцатки» в Австралии после того, как оказалось, что его игнорируют все лидеры, которые хоть что-то значат.

 

Однако его официальный визит в Египет, состоявшийся на этой неделе, выглядел совсем иначе. Египетская государственная пресса льстила российскому лидеру напропалую. На улицах Каира висели его портреты, а одна газета даже перепечатала его фотографии с обнаженным торсом (что в исламских странах в принципе не принято). Президент Абдель Фаттах аль-Сиси (Abdel Fattah al-Sisi) буквально засиял, когда Путин подарил ему новейший автомат Калашникова.

 

Журналисты много говорили о практической подоплеке визита. Безусловно, у укрепляющейся диктатуры Сиси сейчас портятся отношения с американцами, поэтому режим пытается показать, что он может найти себе друзей и в других местах.

 

Однако дело, судя по всему, не только в этом. Очень показательна в данном смысле длинная восторженная статья про Путина, вышедшая в газете «Аль-Ахрам» — официальном рупоре режима аль-Сиси. В ней с восхищением рассказывается, как Путин, начинавший обычным офицером советской разведки, стал одним из ведущих авторитарных лидеров мира, восстановил национальную мощь России и — что немаловажно — показал кукиш американцам. Корреспондент Washington Post Эрин Каннигем (Erin Cunningham) отмечает, что египетский президент, пришедший во власть из военной разведки, только радуется, когда его сравнивают с московским дзюдоистом и охотником на тигров. «Путин, как и Сиси, воспринимается как сильный правитель, подавляющий инакомыслие и дающий отпор Западу», — пишет она.

 

Сиси — не единственный, кто в присутствии Влада демонстрирует явные признаки влюбленности. В определенных кругах восхищение Путиным явно выходит за рамки требуемого дипломатическим протоколом. В конце концов, серьезные причины подлизываться к Пекину есть почти у всего мира, однако мировые лидеры почему-то не торопятся подражать личному стилю Си Цзиньпина. Стоит заметить, что в самом Китае среди простых граждан существует нечто вроде культа личности Путина. По данным одного опроса, рейтинг российского президента в этой стране составил 92%. Его ведущий китайский биограф утверждает, что его книги про Барака Обаму, Маргарет Тэтчер и Нельсона Манделу продаются намного хуже, чем написанная им же биография Путина.

 

Не стоит забывать и о дифирамбах, которые уже давно поет российскому президенту президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan). Он, вероятно, считает карьеру Путина чем-то вроде учебного пособия, которое объясняет, как отменить демократию и заменить ее националистической автократией, опирающейся на религию и «консервативные ценности». Правда, у Эрдогана религия другая, но кого волнуют такие мелочи? Как и бывший офицер КГБ, ставший православным христианином и звездой вирусных видеороликов, Эрдоган старается выглядеть одновременно глубоко верующим человеком и откровенным мачо, не скрывающим своего пренебрежительного отношения к политкорректности любого сорта.

 

Путина вообще любят популисты. Президент Венесуэлы Николас Мадуро (Nicolas Maduro) предложил выдвинуть его на Нобелевскую премию мира. Президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер (Cristina Fernández de Kirchner) похвалила российского президента за политику в отношении СМИ и за аннексию Крыма. От одной из речей, произнесенных прошлым летом венгерским премьер-министром Виктором Орбаном, путинизмом просто разило. В этом выступлении Орбан рассуждал о преимуществах «нелиберальной демократии», под которой он, судя по всему, подразумевает некую форму «мягкого» авторитаризма, поддерживаемого большинством населения, — нечто вроде российской или турецкой версий автократии, подразумевающих периодическое проведение выборов. Неудивительно, что европейские друзья Орбана начинают в нем сомневаться.

 

Впрочем, не всеми членами путинского фан-клуба движут исключительно идеологические мотивы. Путиномания — широкое явление, затрагивающее людей самых разных взглядов. В Британии в теплых чувствах к российскому лидеру признавались как английский националист Найджел Фарадж (Nigel Farage), так и шотландский националист Алес Сэлмонд (Alex Salmond). Путину симпатизируют и ультраправые (например, француженка Марин Ле Пен) и ультралевые (например, новый премьер-министр Греции Алексис Ципрас, возглавляющий партию СИРИЗА, которая выступает против политики экономии). В Соединенных Штатах на его защиту встают вышедшие в тираж голливудские звезды, либеральные профессора и консерваторы-гомофобы.

 

Секрет привлекательности Путина, на самом деле, прост: если вы ненавидите глобальное преобладание Америки и все, что оно с собой несет — экономический либерализм, права секс-меньшинств, бесконечных «Симпсонов» — кремлевский спецагент вам, скорее всего, будет нравиться. В конце концов, какой у вас выбор? Коммунистическая партия Китая? Это скучно. Иранские аятоллы? Многовато благочестия. Венесуэльцы, белорусы, суданцы? Просто несерьезно. Зато путинская Россия — большая, крутая и хорошо вооруженная страна с пикантным оттенком низкопробной поп-культуры и неофашистского самодовольства. Разве не здорово?

 

Что еще важнее — Владимир Владимирович не стесняется на этом играть. Хотя ему нравится изображать из себя здравомыслящего государственного деятеля, он с радостью примеряет на себя и другие роли. Своим биографам он рассказывал, что в молодости был «шпаной». Не так давно он сфотографировался в компании затянутых в кожу байкеров. Он — «плохой мальчик», способный издевательски отзываться о женственности Хиллари Клинтон и шутить про изнасилования. Это печально, но многих подобные вещи привлекают — такова уж человеческая психология.

 

Кристиан Кэрил, Foreign Policy