Беседа 24 июля 2014

Разговор о возможном банкротстве Аргентины, колониальной психологии Китая, законе о родовых поместьях, высоком уровне жизни в Германии, кому достаётся доход от ипотеки, почему Батька Лукашенко помогает украинской хунте, ядерном оружии для Украины, падении малазийского «боинга», сбором данных спецслужбой АНБ США, спектаклях для патриотов, крымской ловушке и третьей мировой войне.

Евгений Фёдоров

Евгений Фёдоров 24 июля 2014

Видео http://poznavatelnoe.tv/fedorov_2014-07-24

Собеседники:

Евгений Фёдоров — депутат Государственной Думы РФ, http://eafedorov.ru

Артём Войтенков — Познавательное ТВ, http://poznavatelnoe.tv

 

Артём Войтенков: Конечно, хотелось бы спросить у вас об Украине и о самолёте, который там упал, но это, наверное, потом. Сначала несколько другой вопрос.

 

Аргентине грозит уже второй дефолт за 13 лет. Достичь соглашения с кредиторами они так и не смогли. Я так понимаю, что кредиторы — это хедж фонды, в основном, американские. Правительство Аргентины или какая-то группа обращалась в США, и недавно суд США вынес решение о том, что Аргентина не может проводить процентные платежи другим кредиторам, пока не достигнет соглашения с этими фондами. Я так понимаю, что Аргентина старается уменьшить, изменить долг, списать часто долгов по своим государственным облигациям. Насколько я понимаю, что у них даже денег едва хватает, чтобы даже проценты по ним выплачивать, а не то, что долги полностью погасить.

 

Евгений Фёдоров: Вы же позицию Аргентины знаете, которая безоговорочно поддерживает курс Путина на борьбу с однополярным миром.

 

Артём Войтенков: Нет. Как-то не очень по Аргентине видно.

 

Евгений Фёдоров: Видно. Помните, встречался он с президентом Аргентины (там женщина), и достигли полного взаимодействия. Она чётко говорила, что почему мировое сообщество не признает Фолкленды. На Фолклендах признается, что там было, а в Крыму не признается референдум на право выбора.

 

Артём Войтенков: Фолклендские острова, да?

 

Евгений Фёдоров: Да, конечно.

 

Артём Войтенков: Воссоединение их с Аргентиной.

 

Евгений Фёдоров: В целом, Аргентина участвует в путинской конструкции борьбы с однополярным миром: то есть в формировании проектов БРИКС и так далее, и в формировании вот этой коалиции колоний против метрополии, то есть мирового национального освободительного движения.

 

Мы в своё время говорили, американцы сейчас будут бить по всем: по Бразилии, по Аргентине, по Китаю. В отношении Китая, насколько я знаю, они готовят так называемые вводные санкции. То есть будут вводиться санкции против государств, которые будут не признавать санкции против России, и на этом основании они будут пугать Китай санкциями, если Китай продолжит поддерживать Путина в формировании мирового национально-освободительного движения.

 

Это полномасштабная мировая политическая война, направленная на подавление движения сопротивления и сохранение однополярного мира. И просто вот этот эпизод укладывается в логику этой войны. То есть никаких переговоров — давление, требования. А сам механизм у колоний он у всех одинаков: что у России, что у Аргентины, что у Бразилии.

 

Технология очень простая: деньги через определённый механизм валютных резервов вывозятся в Америку, а дальше часть денег возвращается в виде национальных инвестиций, либо кредитов. Потом под предлогом вот этих кредитов на страну дополнительно имеют рычаг давления, кроме пятой колонны и других.

 

Ответ такой: надо пересмотреть мировой экономический баланс. Надо предъявить Соединённым Штатам Америке (я говорю о чисто финансовой стороне вопроса) иск в связи с полученной США выгодой от валютных резервов той же Аргентины и всё, и тогда эта пропорция тут же выстроится.

 

Нас интересует Россия — мы можем по России это видеть. Знаете, есть такой метод научных исследований «из чёрного ящика». Вам сейчас тут наговорят очень много: сложные связи, экономические потоки, финансовые потоки, взаимодействие, экспорт капитала, импорт капитала. А «чёрный ящик» — это вы берёте ящик и просто считаете по стенкам: что приходит, что уходит. Вы увидите: Россия производит в 2 раза больше продукции, причём в американской системе координат, то есть в долларах, чем потребляет. Значит, половина всего, что мы производим в материальном мире, даже по американской системе (подчёркиваю) в долларовом измерении — куда-то идёт. Это не в Китай идёт, и не в Индию. Это всё идёт Соединённым Штатам Америки и их союзникам.

 

Как бы это ни называли, суть очень простая: половина того, что мы делаем — каждый из нас, каждый гражданин России, который ходит на работу, половину своего рабочего времени тратит на обеспечение однополярного мира и непосредственно Соединённых Штатов Америки. Это видно.

 

И механизм завязан: как только мы изменим принцип этого или Аргентина, или Китай, или Бразилия и все остальные — автоматически Америке не на что будет жить. Что бы они ни говорили, что у них там великая экономика, великая промышленность – им не на что будет жить. Им придётся снижать потребление в 5 раз, потому что они 4/5 потребления за счёт России, Китая, Аргентины и других. А это, конечно, крах не только однополярного мира, но и американской государственности, если мы говорим об экономике.

 

Ладно, Китай, Индия, для нас самое важное — Россия.

В России половина всего, что мы делаем, отдаётся в качестве дани бесплатно, то есть даром Соединённым Штатам Америки. От этой системы надо отказаться, и тогда никаких санкций нам просто даже никто не будет предъявлять, потому что они будут глупостью.

 

Артём Войтенков: Ну, не совсем. Потому что какая-то доля мировой торговли останется всё равно в мировых отношениях?

 

Евгений Фёдоров: Я понимаю, что останется. Мы перестанем просто платить дань. То есть в нашем распоряжении будет в 2 раза больше национального продукта. Конечно, им надо будет распорядиться: направить на инфраструктуру, на зарплаты, на пенсии, на рост уровня жизни, на культуру, на усиление работы на многих территориях (у нас гигантские территории плохо освоены). Это понятно: им распорядиться надо, но это будет другая технология. То есть у вас появляется удвоенная возможность для решения национальных проблем. Справимся мы с этой задачей? Конечно, справимся, если выгнать подальше советников МВФ из Соединённых Штатов Америки.

 

Артём Войтенков: Тогда другой вопрос про США и Китай. Я бы не придал этому значения, но почему-то американцы сами очень сильно разволновались. У берегов США проходит сейчас крупнейшие в мире военно-морские учения «Римпак» (RIMPAC — Rim of the Pacific Exercise). Там участвует 23 страны, 47 кораблей, 6 подводных лодок, более 200 самолётов и 25 тысяч военных из разных стран, и Китай в том числе.

 

Помимо тех китайских кораблей, которые там уже были, к ним приплыл корабль разведки (радиолокационный, я так понимаю, для сбора разведданных). И почему-то США по этому поводу сильно расшумелись. Причём тут же выступил их представитель Тихоокеанского флота, сказал, что «всё хорошо, хоть это и разведкорабль, мы свои данные держим в секрете, что хоть он и вошёл в двухсотмильную зону, он придерживается правил международного морского права«. В общем, я не понял, почему? Учения, китайцы плавают, учатся, приплыл ещё один корабль — почему столько шума-то?

 

Евгений Фёдоров: Я так понимаю, что Соединённые Штаты Америки опасаются, что китайцы могут получить дополнительную информацию в силу более высокого класса разведкорабля, который туда подошёл.

 

Артём Войтенков: А какую? О чём?

 

Евгений Фёдоров: Об инфраструктуре Соединённых Штатов Америки, о расстановке их сил, о системе противоракетной обороны. Давайте посмотрим стратегию американскую. Россия для Америки действительно ключевой момент. Почему? У нас не такое большое население по сравнению с Китаем. По одной простой причине: потому что от наших отцов и дедов нам достался мощный ядерный щит, который был существенно сокращён при Ельцине, оружейный плутоний, который мы им подарили, и многими другими процессами. Но, тем не менее, он серьёзный. Он мощный, системный ядерный щит. То есть мы единственная страна в мире, которая может уничтожить Америку, если что. Китай к таким не относится.

 

Это означает, что ударить по Китаю американцы сейчас не могут, понимая, что не решена проблема России. Но ударить по России и решить проблему в России с помощью «оранжевого» госпереворота, как на Украине и через украинскую войну они могут — они так планируют, и после этого они будут уже бить по Китаю военным путём. Китай им тоже нужно построить в однополярный мир, чтобы он не бунтовал, как колония. Я думаю, для этого они приготовили для Китая чисто физическое уничтожение какой-то части населения с помощью ядерных ударов.

 

Артём Войтенков: А то, что Китай является промышленностью всего мира, в том числе и для американцев — это как?

 

Евгений Фёдоров: Нет никакого значения, когда речь идёт о конкуренции наций.

 

Артём Войтенков: То есть они всё не будут уничтожать?

 

Евгений Фёдоров: Даже в отношениях между людьми я очень часто наблюдал систему отношений, когда люди говорят: «Я буду жить беднее, но насолю своему соседу». Это элемент конкуренции между людьми. Вот между нациями в геополитическом масштабе это тоже часто видно. То есть факторы материальные, они идут в тренде факторов личной значимости. Потому что личная значимость нации, народа, государства является главным таким мерилом стратегического курса страны. А реализуется это через принцип конкуренции. Поэтому сократится объём этой базы из Китая, но зато уменьшится зарплата китайцев, и оставшаяся база очень быстро восстановит свой потенциал на очень дешёвом уровне. Да и Индия есть. Можно перераспределить за 5-10 лет эту базу и поручить другим туземцам это всё делать, не обязательно китайским.

 

Артём Войтенков: И даже русским…

 

Евгений Фёдоров: Оставшимся. Или поселить сюда китайцев, бегущих от ядерной войны, и здесь они будут делать то же самое.

 

Артём Войтенков: Получается тогда, что если Китай начинает собирать разведданные о военных объектах США, то он понимает, что Россия скоро может упасть.

 

Евгений Фёдоров: Любая армия мира и разведчики должны собирать данные. Просто Китай, на мой взгляд, просчитывает ситуацию, о которой я сейчас сказал, потому что она сейчас на поверхности. И в рамках расчёта этой ситуации он вполне мог поручить своим подразделениям Генерального штаба, который командует разведкой, в том числе вот такого рода, чтобы они собрали дополнительные данные.

 

Артём Войтенков: Всегда пригодится.

 

Евгений Фёдоров: Да, конечно. И американцы понимают чувствительность этого направления и не хотят, чтобы китайцы в этом направлении двигались. Они же не случайно публично бузят. Они китайцам дают понять, что для них это неприемлемо.

 

Артём Войтенков: Почему? Они сказали: «Всё хорошо, мы не будем его трогать».

 

Евгений Фёдоров: Но, тем не менее — бузу устроили.

 

Артём Войтенков: Пошумели как-то.

 

Евгений Фёдоров: Непросто. Значит, неприемлемо. В другой раз китайцы уже побоятся это делать или постесняются.

 

Артём Войтенков: Как-то с китайцами… Китайцы — народ особый, я так понимаю.

 

Евгений Фёдоров: Это не важно: особый или не особый. Есть способы давления, Китай, конечно, им поддаётся. Я вспоминаю, как каждый год президент США ездил в Китай и менял курс юаня. А вы говорите «особый».

Приезжает президент и говорит: «Нужен курс такой-то, иначе плохой платёжный баланс, или что-то там плохое«.

Китайцы: «Хорошо. Есть«.

 

Китайцам надо переломить колониальную психологию. Они всегда были колонией, всегда за их счёт жил кто-то другой. И у них вот это сверхпочитание к белому человеку (из-за океана — особенно, к англосаксу), оно уже сильно вбито за сотни лет эксплуатации, сильно вбито. Нужно выходить из этого. Но вряд ли они из этого выйдут.

 

Я как раз не вижу лидерства Китая, потому что у них есть экономическое лидерство, может быть даже военное. Но у них нет геополитического лидерства. Нет способности и важности воспринимать чувство собственной значимости и конкурентное лидерство, как чрезвычайно важный фактор, скажем так. Может быть, поэтому они пять тысяч лет прожили, их никто не уничтожил, потому что они соглашались обслуживать всё новых и новых хозяев исторически, и это у них вошло уже в ментальность. Вопрос выживания для них является более приоритетным, чем вопрос чувства собственной значимости.

 

Артём Войтенков: Тем не менее, это помогает им выжить.

 

Евгений Фёдоров: Конфуций в эту же сторону двигается психологически. Конечно, помогает им выжить, но не помогает им стать супердержавой.

 

Артём Войтенков: Опять будут кого-то обслуживать.

 

Евгений Фёдоров: Вполне возможно.

 

Артём Войтенков: Следующего.

 

Евгений Фёдоров: Конечно. Вон, как во времена Сталина Китай же был полностью подотчётным Советскому Союзу. Если Россия продемонстрирует лидерство… Вообще, во всей этой истории и в БРИКС, просто чётко видно, кто лидер. Лидер — Путин, хотя (ещё раз говорю) у него вот такая маленькая доля с точки зрения страны и возможностей, но он лидер, потому что за ним стоит народ-лидер психологический, хотя, как мы видим, и предатели (по 91-ому году), но, тем не менее, лидер психологический и он сам. То есть разные ставки. Китайцы на такие ставки, как Россия, исторически не готовы.

 

Артём Войтенков: Понятно. Тогда к нам вернёмся. В 2013 году депутаты уже выступали с инициативой предоставления каждому россиянину земельного надела. То есть идёт разговор о так называемых родовых поместьях — выделение государством бесплатно каждой семье по одному гектару или около того. В 2013 году этот законопроект вносила ЛДПР, а сейчас это хотят внести от КПРФ. Вообще, с одной стороны, дело-то хорошее вроде как. А с другой стороны, почему этим занимаются (если это не приняли в прошлом году, то вряд ли это примут сейчас) КПРФ? Зачем они? Я не понимаю вот этой политической игры.

 

Евгений Фёдоров: Вы сейчас смотрите на законодательный информационный шум. Это просто спектакли. Никто не собирается этот закон принимать.

 

Артём Войтенков: А зачем его вносят?

 

Евгений Фёдоров: А зачем артист на сцене поёт или изображает из себя Цезаря? Он же не собирается реально властвовать, как Цезарь? Это его такая роль.

 

Артём Войтенков: Ему за это деньги платят.

 

Евгений Фёдоров: Так и депутатам деньги платят, и в Думу за это их выбирают — за хорошее пение. И потом они могут уже реализоваться именно в качестве политиков театрального толка: премия «Овация», премия «выборы в Госдуму». Какие вам еще премии театральные надо перечислить?

 

Артём Войтенков: То есть, получается, что вот эти законопроекты… А это на самом деле, скажем так, в народе очень тема достаточно больная — разговоры идут давно о родовых поместьях. Они просто на этом деле пиарятся, да?

 

Евгений Фёдоров: Естественно.

 

Артём Войтенков: Делают себе рекламу, прекрасно понимая, что этот законопроект не пройдёт.

 

Евгений Фёдоров: Конечно. И он по сути своей оторван от системы. Но в самом законопроекте и у авторов есть блестящая, очень позитивная мысль, только они её не раскрывают. То есть законопроект делается как бы такой, пустой.

 

Я объясняю. Мы в депутатском объединении «Российский Суверенитет» тоже отрабатывали эту тему. В том числе, подготовили закон о так называемом «семейном бизнесе», что то же самое, только совершенно другой формат, другая логика.

 

Давайте с вами посмотрим. Вы, допустим, решили построить здание. Вы что делаете? Вначале закладываете общий архитектурный проект и говорите архитектору: «Я хочу иметь пятиэтажное здание. Здесь хочу бассейн, тут хочу спортивный зал (приблизительно, где — он там смотрит уже), тут хочу лифт, здесь мастерская творческого художника, который пишет картины, тут ещё что-то».

Вы так ему наговариваете и архитектор делает здание.

 

Потом в этом здании он уже прорабатывает комнаты, лестницы, туалеты, лифты, освещение, отопление, где котельная — всё он прорабатывает, всю компоновку. Уже здание построено, дальше вы приходите в конкретную комнату, и в этой комнате начинаете: «Тут повесьте картину, тут поставьте телевизор, тут кресло». Вот так идёт система строительства.

 

Госстроительство ничем не отличается. Для того, чтобы подправить картину на стенке, вам нужно иметь стенку, а для этого надо иметь комнату, для этого надо иметь здание, а для этого надо сделать проект здания, где будет комната и где будет эта картина, которую вы поправите. То же самое в госстроительстве. Вы в госстроительстве вначале должны иметь план. Какой план?

 

Сегодня наш план, нашего здания Российской Федерации построен полностью Соединёнными Штатами Америки в результате победы в 91 году.

Это план: колония, вассала, и институты государства подчинены внешнему управлению, в том числе

— в вопросах собственности,

— в вопросах инвестиции,

— в вопросах валютной политики (как печатать деньги, через кого печатать),

— в вопросах работы банковской системы,

— в вопросах инфраструктуры.

 

Тактический уровень наш, а правила созданы ими — вот план и общий план здания. А как картину повесить — это уже мы.

В рамках этого в России запрещена национальная частная собственность вообще и институт частной собственности, кроме мелкой, и то, которая подвергается всё время давлению.

 

Мне нравится, как всё время один из помощников создания этой системы, Медведев Павел (бывший депутат, омбудсмен он сейчас в банковской системе), он говорит: «У меня отняли дачу, которая досталась от моих родителей. Пришли рейдеры и просто отняли».

То есть даже в мелочах система защиты собственности не работает. Путём просто подделки реестра. И он до сих пор не может её вернуть. И это касается всех, любой квартиры. Это характерная черта для любой колонии.

 

То же самое касалось, допустим, в Индии, когда (я смотрел исследование) пришли туда английские колонизаторы. Они в Индии в колониях снизили институты частной собственности. Я понимаю, что сейчас на меня скажут, что я, там, неправильно о богачах говорю, ещё что-то, но суть-то от этого не меняется. Я в этом плане говорю чисто с позиции архитектуры государственности: для национального суверенного государства (национально ориентированного я имею в виду) институты частной собственности являются ключом. Они — точка опоры для всей остальной системы: политической власти, выборной системы, кадровых назначений.

 

То есть не секрет, что за всеми серьёзными кадрами стоят какие-то структуры бизнеса. Если этот бизнес иностранный, то есть собственность, институт собственности иностранный, то и системы политические будут тоже завязаны на иностранцах: вся система завязана, все министры окажутся завязаны, все депутаты, все политические фигуры — весь механизм. Детали этого мы многократно уже обсуждали.

 

Но логика такая: у нас один из важных элементов восстановления суверенитета страны это восстановление института частной собственности, и он является основой.

 

Раньше, если вы посмотрите историю, частные собственники исторически назывались по-разному. Иногда назывались ландифундисты, у кого-то назывались аристократия, у кого-то дворяне, герцоги, графы. Это всё — институты собственности. Граф — это владелец огромного земельного участка исторически, имеющий право на власть тем самым, и входящий в элиту страны за счёт, в том числе, своего института собственности. Это одно другое дополняет. Сегодня эту роль играют крупные собственники или просто собственники: средние, любые, в зависимости, та же власть.

 

Отсутствие института собственности в России — это один из серьезнейших признаков колониального статуса страны. Поэтому, восстанавливая суверенитет, нам придётся формировать национальный институт частной собственности.

 

Артём Войтенков: Но вам возразят, скажут: «У нас же есть земельные участки, ещё что-то в частной собственности в Российской Федерации».

 

Евгений Фёдоров: Нет, если это крупный земельный участок, то, как правило, он в иностранной собственности. У нас всё в иностранной собственности. Я сегодня отвечал на вопрос. Следственный комитет думал вводить ответственность для целей выявления оффшоров иностранных собственников. Но они все иностранные. Правильно делают, Бастрыкин думает — это он думает над идеей путина о формировании национальной частной собственности, которая зашифрована под словом «деоффшоризация«. Но логика-то такая, что это невозможно сделать без политической власти.

 

Пока у России не будет национальной власти, ей не разрешат иметь институты национальной частной собственности. То есть надо решить. А это опять упирается в референдум по Конституции.То есть всё упирается в одно место — технология решения.

 

Артём Войтенков: Если взять эти родовые поместья. Сейчас же можно купить землю: один гектар, десять гектар — лишь бы деньги были. Что мешает? В чём разница, если людям просто раздавать эти гектары?

 

Евгений Фёдоров: Вы сейчас о другом говорите. Я же за то, чтобы вообще раздать землю в России людям, я вам честно скажу. Просто никто же им не даст это, потому что здание другого характера. Если эти люди — иностранцы, им дадут, но не бесплатно, а за копейку и полстраны. А если это национальные кадры — им просто не дадут, технологически не дадут.

 

Более правильно (ещё раз говорю) говорить о семейной собственности. Но для нас семейная собственность — это национальная собственность. То есть мы под институтом семейной собственности, куда входят и вот эти наделы возможные, понимаем институт национальной частной собственности, его нижнее звено. То есть прямая привязка владельца к национальной территории, соответственно, к земле, к юрисдикции, то есть правовой, судебной системы, к кредитной системе, чтобы он деньги брал в российских банках и всё остальное. Мы это называем институт семейной собственности, и такой закон мы вносили, и он обсуждается, и мы про него тоже говорили, куда входят, в том числе, и родовые поместья технологически.

 

Но тогда семейная собственность — это есть элемент национальной собственности.

Национальная собственность — основа суверенитета страны и национальной экономики.

Смотрите, какая взаимосвязь: семейная собственность — национальная собственность — национальная система финансов и инвестиций.

Это что означает? Это низкие процентные ставки и отказ от международных резервов. Это всё взаимосвязанные вещи. Вы не можете иметь институт собственности, если у вас нет доступа к экономической системе, если, конечно, это у вас не наследственное. Но для наследственного нам ещё рановато после Советского Союза.

 

Артём Войтенков: Почему? Уже кто-то там помер.

 

Евгений Фёдоров: То есть наследственная экономика… У детей всё отнимают сразу. Это пока у вас сильный глава, он держит, как только он состарился или умер — детей тут же раздербанивают. Приходит полиция, рейдеры, начальники, главы каких-то советов и просто раздербанивают всё к чёртовой бабушке, оставляют там чуть-чуть, на дожитие. То есть вы не найдёте ни одной семейной потомственной династии — она, как институт, не предусмотрена. Если мы говорим об исторической конструкции: графы, дворяне, даже мелкие собственники, крестьяне — у них наследственная конструкция. То есть семья жила в этой деревне с наделом, передала следующей семье, следующей и следующей по мере старения и рождения детей. Вот этой системы нет. Её придётся отлаживать.

 

Артём Войтенков: То есть пока не поменяется политическая система в России, никаких разговоров о законе о родовых поместьях, вернее, разговоры об этих законах — это прост шум и представление актёрское.

 

Евгений Фёдоров: Конечно, вообще всё шум и актёрское представление, участие в бессмысленных выборах. Системно это невозможно решить, не решив проблему суверенитета. Это даже не вопрос, что землю не дадут людям. Вопрос в том, что людям ничего не дадут. В системе американской колониальной машины всё должно отправляться в Соединённые Штаты Америки. Тренд мы видим — вот мы видим его по Украине. Даже, несмотря на то, что на Украине уровень жизни в 2 раза ниже, чем в России, и этого американцам мало. Они за то, чтобы этот уровень опустить ещё в 5 раз, сделать людей просто тотально нищими, как в Индии люди живут за доллар в день или за полдоллара в день — вот, что они хотят. Это официально прописано в документах. Потому что чем беднее живут на Украине, тем богаче живут в Америке. Это прямая связь, потому что одни живут за счёт других.

 

Артём Войтенков: Значит, родовые поместья не светят в ближайшем будущем.

 

Евгений Фёдоров: В такой конструкции. Нет, но если будет референдум… Смотрите. Если проходит референдум, проходит введение золотого рубля или, как его называют, или золотого национального ориентированного рубля, или просто национально ориентированного рубля.

 

Что такое национально ориентированный рубль? Это рубль, который, когда печатает банк, идёт не на биржу (я имею в виду Центральный или Госбанк), а идёт через национальную банковскую систему в экономику страны. Если вы запускаете такой рубль… У нас Россия побогаче Германии, например?

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: Во много раз побогаче. А почему мы воспринимаем Германию, Евросоюз, евро скупаем у них, а рубль не скупаем? Потому что система подчинённая. У Германии нет валютных резервов, она рубли поэтому не может купить в принципе, как государство, потому что у неё даже нет института для этого. Но у неё есть институт размещения евро в России в виде сбора дани. Система отношений: начальник-подчинённый. Подчинённый платит начальнику — всё чётко, поэтому Германия живёт богато. Ничего другого там нет.

 

Артём Войтенков: А как же сильная германская экономика, промышленность?

 

Евгений Фёдоров: Всё базируется исключительно на колониальной эксплуатации. Она действительно сильная, потому что ей подчиняется Москва, Питер, Сибирь, Урал и вся Российская Федерация. Конечно, она будет сильной. Вот такая маленькая Германия, где начальники, маленькая Америка относительно, где начальники, конечно, будет сильная, если её обслуживают вассалы и рабы из России, Китая и других стран.

 

Мы же с вами уже говорили: России половина продукции только тратит на себя, которую она производит, а вторую половину отдаёт Германии, Америке и другим. Конечно, за этот счёт можно быть сильным. В этом и сила. Перестали платить — Германия, Америка тут же стали слабыми, а Россия тут же стала сильной. Всё просто. А для этого надо просто модель поменять, причём модель поменять даже не на какую-то придуманную, а хотя бы на такую же, как в Германии или во Франции. То есть она выверена, отработана, продумана до деталей. Можно посылать завтра людей, если что-то вам не понятно, учиться в немецких банках и делать то же самое. И всё.

 

Вы автоматически меняете расстановку сил. Германия становится нищей, потому что у неё реально ничего нет, и всё, что она может делать это немецкие мозги, руки и дисциплина. А что это такое? Будьте добры, город Энгельс Саратовской области, где существовала немецкая республика, куда переехал каждый третий в своё время немец. Ждём. У вас хорошие мозги, у вас блестящая управленческая дисциплина, вы можете наладить (управляющий немец — это же звучит) производство – пожалуйста. Но только это производство в России, потому что тут реальные ресурсы и тут реальная система экономическая, а у вас ни-че-го, кроме мозгов, которым нечем управлять даже, или нечем командовать, или некого строить, потому что у вас ничего нет. Приезжайте — у нас тут всё есть. Тут начальство, тут источник экономики и власти.

 

Поэтому если мы изменим принципы, немцы переедут сюда и будут, как Депардье, жить по всей Российской Федерации, помогать своими мозгами, высокой дисциплиной отлаживать российское национальное хозяйство, как это было всегда в истории. Это наша система отношений.

Как только мы с Германией на равных политически — Германия становится фикцией, блефом, так же, как Америка и Англия.

Как только они начальство — они, конечно, с надутыми щёками.

Всё просто.

 

Артём Войтенков: Хорошо. Тогда вопрос по банкам, коль вы его затронули. Сейчас прочитал, что руководство банка ВТБ 24 говорит о том, что долги россиян банкам (не указывается, именно ВТБ 24 или вообще всей банковской системе) по кредитам уже превысили количество вкладов. И с другой стороны, Европа и Америка закручивают гайки, говорят: «А мы сейчас сделаем так, что российские банки не смогут брать деньги в западных банках«. Вот эти вещи, они взаимосвязаны с одной стороны, с другой стороны, почему у нас так получилось, что россияне набрали больше кредитов, чем они принесли вкладов, и чем это грозит?

 

Евгений Фёдоров: Потому что россияне — народ с крестьянским умом и понимают, куда дело всё идёт, поэтому идут по пути «лучше возьмём кредиты, лучше создадим свой материальный мир сегодня, чем потом завтра всё это будет в 10 раз дороже«. Но на самом деле за вашим вопросом заложен ещё более важный, о котором надо сказать, а именно: вы вскользь упомянули о санкциях, хотя даже слово «санкции» не упомянули.

 

Артём Войтенков: Я не люблю иностранное слово это.

 

Евгений Фёдоров: Но, тем не менее. А что это такое? Это инструмент нападения на нас. Кто управляет этим инструментом? Мы? Нет.

Кто даты ставит нападения? Мы? Нет.

Кто напал на нас? Мы что ли планировали события в Киеве? Нет.

В марте месяце американцы запланировали госпереворот и реализовали. Дальше подписали соглашение, в соответствии с которым Украина потеряла суверенитет — там был установлен руководящий орган Ромпея (гауляйтер), и поставлена задача сократить население Украины в 5 раз.

 

Американцы же понимают, что через 5-10 лет Украина с Россией будет, если что, — вместе воевать с Америкой. То есть промывка мозгов, она же не надолго. Поэтому их задача — перебить как можно больше жителей Украины (и России, и Украины), и они эту задачу сейчас выполняют. Но они напали (для нас важно сейчас) и планы их, удары их. Мы сидим, а на нас то справа, то слева нападают со своими технологиями и механизмами. У нас уже выжидательная позиция. И эта выжидательная позиция вызвана нашим статусом вассально-колониальным. То есть мы — подчинённые, поэтому у нас нет права на позицию вообще, на изменение правил нет права. Фактически это всё называется «карательная операция», то есть подавление сопротивления бунтующих или, возможно, будущих колоний, которые планируют бунтовать или могут начать бунтовать, или могут перейти в такой градус кипения, что начнут бунты. Вот, что происходит.

 

Что американцы делают? Они берут от нас всё, а обратно решили не давать под предлогом санкций. То есть вы — данник кого-то, вы ему всё отдаёте. На следующий день этот кто-то сказал: «Вы плохо себя ведёте, поэтому по-прежнему всё отдавайте, но назад я вам уже (раньше чуть-чуть давал) ничего давать не буду«. Вот сегодня что американцы объявили.

 

Если мы будем жить по их правилам по-прежнему и прекратим от них получать важные элементы для нашего экономического строительства в виде так называемых «иностранных инвестиций«, которые наши же деньги, только прокаченные через их банки, то, конечно, мы будем уничтожены, мы погибнем. Это всё равно, что вы будете работать, а вам работодатель или директор ничего не будет платить вообще.

 

Когда-то, может, вы перестанете работать? Вы можете принять главное решение в своей жизни? Вы можете сказать работодателю: «Всё, я больше на тебя работать не буду» и уйти к другому. К кому другому? К себе. А для этого надо полностью поменять экономическую систему. А для этого придётся поменять всю экономическую власть, включая пофамильно всех чиновников в этой сфере, потому что они все назначены американцами и работают в их системе. И их задача — собрать дань и отправить в Америку, и обеспечить эксплуатацию России даже в одностороннем порядке. И от них ждать мысли в сторону улучшения ситуации не приходится, потому что все их мысли — это МВФ и Соединённые Штаты Америки. Весь их план работ написан в МВФ и корректируется оттуда. А это — система эксплуатации России. Отрежьте их, запустите национальную экономику, откажитесь от валютных резервов, низкие процентные ставки, национальные банковская система и индустриализация — вот простые вещи и институт национальной частной собственности.

 

Артём Войтенков: А то, что люди набрали кредитов много — это как-то на что-то повлияет?

 

Евгений Фёдоров: Ни на что.

 

Артём Войтенков: А их же надо выплачивать.

 

Евгений Фёдоров: Во-первых, они набрали кредиты, я думаю, что на определённых условиях в рублях. Если санкции будут усиливаться, то денег нам давать будут меньше. Это будет давить очень сильно на рубль, и в этом случае кредиты надо будет отдавать на меньшую сумму.

 

Артём Войтенков: Почему на меньшую сумму?

 

Евгений Фёдоров: Потому что кредиты обычно фиксированы в процентной ставке.

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: То есть вы взяли дорогой рубль, а отдавать дешёвый надо вам, когда он уже девальвирует.

 

Артём Войтенков: А! То есть будет инфляция и падение курса рубля.

 

Евгений Фёдоров: Конечно, если мы не изменим линию. Посмотрите, наверное, надо сказать о главном.

 

Вы знаете, мы – национально-освободительное движение.

Наша позиция очень простая: восстановление суверенитета, то есть отказаться от внешнего управления, жить по своим правилам, и самим собой управлять, в том числе и в стратегии. Вот простая вещь. Сегодня это простое решение, оно не реализуется, потому что огромная пятая колонна — мощная система внешнего американского управления. Но когда они начинают нападать на Россию, давить — создаются условия, при которых тем людям, которые принимают решения, у них не остаётся выхода. То есть участие людей есть какое-то — они по-прежнему в американской системе управления. А для какой-то части они уже не видят выхода: на них санкции, у них отнимают имущество. Им грозят, что у них отнимут их вложения и кредиты за рубежом, которые для них нужны не потому, что они туда отправили лишнее, а это их форма управления бизнесом в России. То есть для них эти кредиты и собственность за рубежом есть форма управления на национальной территории: заводами в Сибири, на Урале и так далее. Их ставят в безвыходную в этом плане ситуацию. И выход какой?

 

Я вчера разговаривал с одним миллиардером, встретился случайно (в Питер ездил и с ним встретился), таким российским, крупным. Хороший очень, абсолютно такой, креативный молодой человек. Они в каком-то смысле находятся в ситуации тупика: жить по старым законам пока ещё можно, но уже понятно, что скоро будет нельзя. А что такое «жить по старым законам»? Всё решать в Америке, а здесь вести бизнес и производство.

 

Что это означает?

Что им надо принять для себя какое-то решение:

— То ли окончательно предать свою Родину и фактически убежать в Америку, но тогда их ждёт судьба Фирташа. Потому что им там не рады будут, скажут: «Мы вам дали всё: деньги, богатство, власть и статус, а вы бежите из страны, из колонии, куда мы вас послали, вместо того, чтобы там бороться с Путиным«. То есть их там не ждут. А если ждут, то в тюрьме, и они это понимать начинают.

— И вариант второй: менять настолько принципы своего устройства, которые в голову им ещё просто не приходят, хотя они на самом деле простые. Им фактически надо будет (я сейчас такие вещи скажу) отнимать у иностранного управления свой собственный бизнес, которым они занимаются, то есть конфисковывать.

 

Нас ждёт, как единственный вариант, взаимная конфискация. То есть американские санкции — это конфискация. Американцы санкциями конфисковали нас, всё, что могли, куда дотянулись их руки. И мы им взамен должны… То есть не говорить, как у нас тут говорят: «Мы такие крутые, мы на санкции не ответим«. А ведь не отвечаем. Вы знаете хоть один ответ на санкции? Кроме обмена какими-то дурацкими списками, но это бессмыслица с точки зрения экономики. Никакого. Нас долбают, у нас банки грохают, у нас замораживают средства, нам запрещают инвестиции, а Россия такая… Само по себе это уже показывает, что мы никто. Так не ведут себя не то, что равные, а так не ведут себя даже более-менее достойные.

 

Конфисковывайте. Нам объявили санкции — и вы говорите: «Мы тоже конфисковываем на российской территории всё ваше имущество«. Всё. Поскольку мы явно на порядок богаче и вся их история — это фикция дутая, так называемая продажа управления, то есть всё реальное здесь, а там просто накручивают бумажки и пишут какие-то отчёты, и всё это оформляется свидетельствами, оффшорами и прочим. Мы в этой конфискации выиграем значительно больше, чем теряем. А самое главное — мы выиграем суверенитет в области собственности и управления. Тот же самый миллиардер, с которым я встречался, сможет, конфисковав свои объекты иностранной собственности, которыми он управляет, но при этом он чем-то владеет за рубежом и является совладельцем через зарубежную схему. Тем самым он меняет свой статус от иностранной, откровенно говоря, марионетки экономической и политической, следовательно, на представителя российской аристократии.

 

При этом, конечно, этот переходный период может привести к каким-то потерям. Но при этом он получает статус стабильности, за его спиной мощное государство, за его спиной статус влияния, потому что там он ни что не влияет, здесь он может влиять (в России) на политическую систему и на всё. То есть это меняет все принципы.

 

Но чтобы это совершить, надо полностью поменять мозги. В материальном смысле и в организационном — это не сложно, потому что станки здесь, источник дохода здесь, не в этих бумажках, которые в Лондоне крутятся, а здесь. Но в этот переходный период, по сути, это называется конфискат, мы это называем «национализация». То есть в России должна пройти в ответ на санкции волна национализации.

 

Артём Войтенков: Да. Но когда какой-то конкретный человек (тот же самый миллиардер) прежде чем, он это сделал, то должен понимать, что не попадёт в тюрьму, ещё куда-то, что государство его прикроет. А если он начнёт это делать, его тут же наше государство, которое управляется пятой колонной, тут же скрутит, посадит и туда же в Америку, может, и выдворит.

 

Евгений Фёдоров: Естественно, потому что это будет интерпретировано как конфискация частной собственности у иностранного фонда, а за это тюрьма, конечно. Вот для этого и надо, опять возвращаемся к тому же: референдум, Конституция, и смена экономического устройства. Это специальное действие, это не тихой сапой, это реакция.

Указ номер такой: «России объявили санкции».

Россия: «В ответ на ваши санкции конфисковываем».

Не голову в песок или, как с Украиной, куча добровольцев, а голову в песок, мы там ни при чём, вообще не знаем, кто это такие, что там происходит, мы не в курсе. А реально это должна быть честная позиция, потому что честность — ответ дальнейшим действиям.

 

Артём Войтенков: Понятно. С одной стороны, конечно, понятно. С другой стороны, не всем это видно.

 

Евгений Фёдоров: Честность — наша сила. Правда — наша сила.

 

Артём Войтенков: Да. Но вот видите, не всем очевидно, что все крупные предприниматели являются иностранными на самом деле, что они находятся в иностранной юрисдикции.

 

Евгений Фёдоров: Не всем очевидно? Других нет.

 

Артём Войтенков: Это вы знаете, а большинство не знает, что «Норильский никель» это через какие-то компании принадлежит…

 

Евгений Фёдоров: Он принадлежит Кипру, а кому он принадлежит на Кипре, мы не знаем. Я понимаю, Артём. Я ж не говорю, что это легко. Это всё быстро, это всё можно сделать за короткий промежуток времени.

 

Артём Войтенков: Так сила должна быть, а сила где?

 

Евгений Фёдоров: Это революция.

 

Артём Войтенков: Да, переворот.

 

Евгений Фёдоров: Это национальная революция, предусматривающая полное, хотя и по закону это можно сделать, изменение законодательства в стране (системы). То есть на это надо решиться. Слушайте, ещё раз говорю, на нас напали. Почему мы и говорим, что когда большие чиновники из Совета Федерации, из правительства заявляют о том, что санкции надо перетерпеть, что это когда-нибудь закончится, — это откровенные либо дураки, либо враги.

 

Артём Войтенков: Скорее, второе.

 

Евгений Фёдоров: Потому что они стараются отвести государство и общество от технологии решения проблемы. Это то же самое, что на войне напал Гитлер и появились люди, которые на радио (тогда не было телевидения) везде орут: «Давайте ещё попробуем. Это временно. Он только дойдёт до Минска, дальше Минска он не пойдёт. Надо с ним разговаривать…»

Это то же самое. Понятно, что это полк «Бранденбург», в чистом виде пятая колонна.

 

Артём Войтенков: Понятно. Так, а вопрос тогда, если мы вернёмся, скажем, в бытовую плоскость: кредиты на жильё, ипотеку их как — брать, не брать? Что делать?

 

Евгений Фёдоров: Пока не подскочили ставки и всё прочее, пока пятая колонна в России не сформулировала ответ, потому что сейчас будут закручивать гайки, повышать налоги… Что будет делать пятая колонна? Она в ответ на санкции будет усиливать эксплуатацию граждан России. То же самое, что и на Украине — снижать жизненный уровень, и за счёт этого жизненного уровня выплачивать всё новые платёжи в Соединённые Штаты Америки.

 

Артём Войтенков: Вот пенсию уже отправили.

 

Евгений Фёдоров: Да. Вот что будет делать. Это понятно. Вот такое движение, да ещё накладывающееся на войну на территории Украины и потом в Крыму (если они вышибают Донецк и Луганск — понятно: удар по Крыму), оно приводит к ликвидации страны, причём в достаточно короткий срок. Что подразумевает собой, в том числе, и ликвидацию славян, и поднимаем те самые гитлеровские, а потом обамовские идеи о ликвидации недочеловеков и всё остальное.

 

В этой ситуации, я считаю, что особо (я на это даже не смотрю — на этот негатив) по той простой причине: смерть она и смерть. Бывает. Нация прекратила своё существование. Полторы тысячи лет поборолась и потом англосаксам сдалась, как нам сдались в своё время шведы, поляки с литовцами, австрияки и многие-многие другие. Так бывает.

 

Я смотрю в позитиве, то есть в плюсе. В плюсе — это означает, что произойдёт вот это самое — серьёзный перехват управления и трансформация. В этом случае, если в позитиве, конечно, можно ипотеку нужно брать. Хотя в принципе я противник ипотеки. Я считаю, что мы настолько богаты, что подвешивать нас на вот этот валютно-процентный крючок — бессмысленная история. Моя позиция такая: я в долг не беру (для жизни, для себя). Я другим не буду советовать это, но для себя знаю: я в долг не беру в принципе. Я оформляю если карточку зарплатную, я сразу пишу заявление, чтобы не было попытки зайти в долг (овердрафта вот этого) и всё, когда обычно меня уговаривают: «Как же, у нас такие блестящие условия, вы можете взять в долг полмиллиона».

 

Артём Войтенков: Проценты будете с него платить.

 

Евгений Фёдоров: Под дурака косят. Вот такая логика, поэтому я советы не хотел бы какие-то конкретные давать вот в этом плане, пусть каждый решает сам. Но в сегодняшней системе координат вассально-колониальной любые ходы будут отрицательными: всё, куда ни кинь, везде будет хуже, потому что на это настроен госаппарат, система. Её задача — вытащить, затянуть гайки по максимуму.

 

Артём Войтенков: А вот когда человек берёт кредит, скажем, на жильё, это большой кредит, большие деньги, ипотека на 10-15 лет. Он выплачивает 2, а то и 3 стоимости квартиры. Эти деньги куда идут? Эти деньги наших банков или это заёмные западные деньги, которые наши банки перезанимают, или по-разному бывает?

 

Евгений Фёдоров: Как правило, это заёмные западные деньги. Что такое наши деньги? Очень просто: наши деньги — это Центральный банк, который даёт деньги банкам, которые дают деньги населению. А Центральный банк же так не делает, потому что когда он выдаёт под 7,5% да ещё добавляет Базель-3 и нормы регулирования, и кредит накручивается на 25, то от него дурак только возьмёт для этих целей. Это барьер, его нет. Для этого и 7,5%, потому что когда-то было 250, кстати.

 

Артём Войтенков: Было, да.

 

Евгений Фёдоров: То есть это специально так сделано. Барьером работает 250, потом смотрят, а зачем такими цифрами народ пугать, если работает 200. Тот же барьер. Потом смотрят: и 150 работает – снизили. Потом смотрят: 100 работает — отлично, 7,5% работает. Начали дальше снижать — начали брать. Всё. Заметили? Опять вернули месяц назад.

 

Артём Войтенков: Я как-то не следил за этим.

 

Евгений Фёдоров: Вернул Центральный банк. То есть это барьер. Это не технология выдачи денег в банке. Это барьер, чтобы они их не брали для целей инвестиций. Именно так он и рассчитан. Поэтому эти деньги, если у вас здесь, как вода, барьер, то у вас вода идёт там, где барьера нет. Где барьера нет? Она идёт на биржу (доллары, евро, иностранные банки) и оттуда возвращаются для наших банков и компаний в виде иностранных кредитов, иностранных инвестиций.

 

То есть тут барьер для национальных денег. Эти деньги прокачиваются через европейско-американский фильтр и частично возвращаются обратно в виде кредитов на ипотеку. И каждый наш человек, который в ипотеке купил квартиру, он действительно заплатил за 2-3, и из этих двух-трёх половину, как минимум, отдал Соединённым Штатам Америки, что мы и говорили. Условно говоря, одна квартира ушла в США, и на неё американцы поселили какого-нибудь американского пенсионера.

 

Артём Войтенков: Да, я что-то подобное подозревал.

 

Евгений Фёдоров: А как? Так не бывает в материальном мире, чтобы материальные вещи исчезали. Они всегда где-то появляются. Если здесь их забирают, то, значит, где-то их должны отдать.

 

Артём Войтенков: Получается, что вот эти грабительские проценты по ипотеке…

 

Евгений Фёдоров: Это форма контрибуции, та же дань, только в этой части. И в торговле так. Почему у нас на товары на продовольственные цена в 2 раза больше, чем в тех же странах, допустим, в Венгрии или Германии?

 

Артём Войтенков: Там дешевле?

 

Евгений Фёдоров: Конечно. Почему? Потому что все эти накрутки работают. Со всего мы платим, и в целом мы платим половину всего, что делаем. У работника любого, который нас слушает, рабочий день 8 часов — 4 часа он работает на США и их союзников.

 

Артём Войтенков: Да, грустно.

 

Евгений Фёдоров: Не надо проигрывать войны. Что тут грустного-то? И вообще, Артём, я вам так скажу в ответ на вашу грусть. Опять на меня, наверное, будут ругаться.

 

Артём Войтенков: А на вас и так ругаются постоянно.

 

Евгений Фёдоров: Я скажу так, моё мнение: почему у нас кто-то, причём в массовом сознании, решил, что если ты предал свою Родину, то тебе за это положены дивиденды, а не положено наказание?

 

Вот сейчас на Украине происходит, в том числе (и до этого было) наказание за предательство 91-го года и последующих многих лет. То есть это не потому там происходит, что так сложилось трагически, как там пытаются представить ситуацию. И даже люди думают: «За что меня?»

За то, что ты предал своё Отечество.

Ну, ударили сегодня тебя, завтра ударят меня.

 

Предательство было в 91-ом году? Пошло наказание. Американцы немножко его отложили, потому что когда они его победили Советский Союз, он был слишком силён. Они его ослабили в 10 раз, в том числе, и Россию: за двадцать лет она ослабла в 10 раз и экономически, и военном отношении, и теперь пошло наказание. До этого боялись наказывать, победили, но наказывать боялись.

 

И цель — ликвидация славянской нации вообще.

Это конкурентная цель, которую просто не могли решить в 41-ом, в 14-ом, в 812-ом и многократно в предыдущих случаях. Просто не могли тогда её решить, не получалось: люди в России вступали в защиту своей Родины и отбивали вторжение. А в 91-ом году они решили её сдать и ещё ждут за это дивидендов и пирожков? Вообще парадоксально. «А где моя доля за проданную Родину, — говорят люди в России. — Почему её нет?!»

 

Артём Войтенков: Кто-то получил.

 

Евгений Фёдоров: Никто не получил.

 

Артём Войтенков: Тогда вопросы ближе к Украине. Почему Лукашенко оказывает Украине помощь? Во-первых, он передает украинским войскам бензин и нефтепродукты, которые Белоруссия сама не производит, а получает из России. Он также поставляет из Прибалтики нефтепродукты через свою территорию, и он уже поставляет, или, по крайней мере, контакт уже есть, поставка МАЗов, грузовиков армейских в украинскую армию. Как так? Лукашенко вроде… Россия с Белоруссией были всё время вместе, Таможенный Союз и всё такое прочее.

 

Евгений Фёдоров: Вы немножко отступили в этом вопросе от реальности. Реальность такова, что вся территория бывшего Советского Союза управляется США. Вот нам говорят, что Лукашенко такой единственный кадр, который как бы не поддаётся этому. Все управляются.

 

Артём Войтенков: Но он страшный диктатор, он не слушает американцев.

 

Евгений Фёдоров: Это да, но он не может не слушать здравый смысл. Не может быть маленькая Белоруссия или маленькая Венесуэла, которая ещё более бунтует против Соединённых Штатов, — она не может не жить по их правилам, потому что их правила это правила однополярного колониального мира. Просто они в силу своего маленького размера, и для Лукашенко прикрытие из России — у них как бы больше манёвров в словах, ну, немножко в делах, чуть-чуть. Но в принципе, даже если они не напрямую управляются как в России через пятую колонну, они всё равно не могут идти против системы. Если они пойдут против системы, маленькая Беларусь, там люди просто умрут от голода.

 

Артём Войтенков: От голода не очень, Беларусь сама себя, в принципе, продуктами обеспечивает в большей степени, чем Россия.

 

Евгений Фёдоров: Эти продукты, наверное, тоже вряд ли будут выращиваться, если не будет для этого финансовой системы, не будет бензина. Бензин же Беларусь не добывает. Если Россия перекроет нефть по команде США, например, то с продуктами тоже будет проблема. Более пошире надо на эти вещи глядеть. Он не может пойти против системы. Он не герой. Это не Северная Корея, которая может послать всех.

 

Артём Войтенков: Почему Северная Корея может, а Лукашенко не может?

 

Евгений Фёдоров: Потому что Северная Корея не проигрывала Соединённым Штатам Америки, а наоборот победила их после войны. А Белоруссия проиграла Соединённым Штатам Америки. И до Лукашенко там был в чистом виде компрадор, например.

 

Артём Войтенков: Да, это точно.

 

Евгений Фёдоров: Проиграла. Поэтому ему надо поменять систему и тогда она будет по-настоящему независимой. Систему ему поменять в одиночку, без России тоже нельзя. Там, конечно манёвры у него получились из-за прикрытия России больше в плане суверенитета и выше планка, и малого размера. Но, в принципе, он всё равно против системы пойти не может. Но в условиях войны, которая началась… Вообще то, что сейчас происходит называется война. Может быть, она ещё не носит горячую фазу, такую тотально горячую, но это война. Потому что война – это не только военные операции, это и политические операции. Санкции, украинская компонента – это всё война. Причём, честно скажем, это третья мировая война. Можно сказать – начало, можно сказать – элемент. Или иногда говорят – четвёртая, если холодную войну принимать за третью. Потому что она глобальна, она затрагивает весь земной шар, поэтому она мировая. Она, может, не такая интенсивная пока, но она точно глобальная. То есть война идёт во всех точках.

 

Не случайно Путин, чтобы воевать в американцами, полетел в Бразилию. Потому что война идёт во всех точках земного шара. Значит, она мировая. Это не война между Россией и Америкой. Это война Америки за укрепление колониального контроля за всеми странами, включая Россию. Нет противостояния России с Америкой. Именно поэтому Россия на американские нападения отвечает: «Ой, мы подумаем. Подождём, пока вы закончите нас бить«. Ну, так себя ведут, знаете, когда ребёнка наказывают суровые, но справедливые родители — ребёнок вот также себя ведёт. Вот его бъет родитель ремнём, а он там: «Папа, прости меня» или: «Мама, прости меня!» Мы так же себя ведём.

 

Белоруссия, в принципе, против этого тренда пойти не может. В силу определённых причин, лично в том числе Путина, истории с Крымом, эта фаза перешла в другую ситуацию. Сегодня американцы поставили вопрос ребром: либо Россия выдаёт Путина и прекращает свою государственность, либо они Россию уничтожают. Кстати, в первом случае тоже, потому что прекратить государственность – это тоже уничтожение. То есть они просто наводят мировой порядок. И Лукашенко это прекрасно понимает. Он прекрасно понимает, что не обязательно Россия его прикроет, если он вдруг начнёт себя вести как Путин. Не обязательно. Пятая колонна сдала же Луганск и Донецк в России. Да или нет?

 

Артём Войтенков: Ну, да.

 

Евгений Фёдоров: Сдала. Почему вы считаете, что пятая колонна в России будет защищать Минск, когда туда пойдут украинские танки, американские интервенты в виде оранжевых революционеров, польские. Почему вы так думаете?

 

Артём Войтенков: Лукашенко же понимает, что без России его тут же сбросят?

 

Евгений Фёдоров: Это другой вопрос. Без России сбросят и после России сбросят – это разные вещи. После – это может быть через пять лет.

 

Артём Войтенков: Ну, всё равно сбросят.

 

Евгений Фёдоров: Пять лет- это можно что-нибудь придумать, можно ещё сильнее договориться. Есть варианты. Да ещё как дело пойдёт. Если Россия устроит пышные поминки по российской государственности. Что там произойдёт – не понятно. А тут точно завтра может быть, вот завтра началось вторжение на Беларусь. Под каким-нибудь предлогом. Предлог организовать? Сбить второй «Боинг» над Минском – не проблема. Они ещё летают, их много в мире наделано с какими-нибудь туземцами из Малайзии. Не проблема. Он же не идиот. Он понимает, что за его спиной нет серьёзной системы национальной защиты, нет второго фронта и не хочет лезть. Зачем он должен лезть? Вот с какой стати? Почему вы считаете, что он должен лезть и умирать на ровном месте? За него никто не собирается умирать в России, а он полезет умирать.

 

Артём Войтенков: За него же Беларусь в том виде, в котором она существует, существует только благодаря тому, что в России есть ядерное оружие. Она этим ядерным оружием Белоруссию прикрывает.

 

Евгений Фёдоров: Прикрывает от чего?

 

Артём Войтенков: От того же американского…

 

Евгений Фёдоров: Россия ядерным оружием свой Донецк Ростовской области прикрыть не может.

 

Артём Войтенков: Нет, никто же не будет по Донецку бабахать атомной бомбой.

 

Евгений Фёдоров: Зачем ядерная бомба, когда есть пятая колона и местные коллаборационисты, в том числе отряды вооружённые их. Зачем нужна ядерная бомба, если у вас есть 200 тысяч отмороженных русских с Украины, готовых умирать на территории России под воздействием наркотиков. Зачем? Что, они будут слабее этой ядерной бомбы вашей?

 

Артём Войтенков: Это разные как бы…

 

Евгений Фёдоров: Но результат-то один. Ядерная бомба – выжженная земля. А это и земля остаётся. Ну, разрушения большие. Ну, и что. Посмотрите, что в вашем понимании война, оборона и всё остальное?

 

В нашем историческом понимании это танки, самолёты и прочее. У нас военный бюджет составляет довольно большой процент бюджета. У Америки тоже. Но в американском понимании война – это ещё пятая колонна, оранжевая интервенция, мощная система вторжения не танками, и они на это тратят огромные деньги. Кстати, в Советском союзе было то же самое. Помните был в своё время Интернационал? Интернационал — это метод, стоил гигантских денег. В свое время говорили, что когда в России был голод, то он был в том числе вызван тем, что те ценности, которые на него собирали, отправляли в Интернационал, то есть, на войну с другими государствами.

 

Артём Войтенков: Это 20-30-ые годы.

 

Евгений Фёдоров: Да. Ну, говорили так. То есть, это действительно была дорогая организация. Но тогда понимали, в те времена в России по своему опыту, кстати, после 1917 года, понимали, что это не хуже любых танков и самолётов. Поэтому на это давали деньги. Строили танков меньше, а больше денег давали на это. Так американцы так сейчас и поступают. У них просто направление расходования средств на военную компоненту идёт в значительной мере вот в эти институты: пятая колона, грантополучатели, агенты и так далее. У них так разложено. А на танки – поменьше. Там тоже на танки много. У них бюджет больше, чем весь остальной военный. Но всё равно поменьше.

 

Артём Войтенков: Получается, что Лукашенко делает поставки в украинскую армию сам или ему просто говорят: «А ну-ка, давай, сделай вот это».

 

Евгений Фёдоров: Ему говорят. У него есть такая же коммуникация с американцами, по которой он и получает такого рода команды.

 

Артём Войтенков: А потом это как-то так озвучивает, что вот, вот…

 

Евгений Фёдоров: Он вообще это никак не озвучивает. Он просто поставляет и всё. Говорит, что это коммерческое дело. Деньги платят – он и поставляет. А что он скажет? За его спиной нет надёжного партёра. То есть, если бы за его спиной была Россия суверенная, то, конечно, он бы по-другому себя вёл. А так он знает, что удар будет из Москвы. Если что-то он там попадёт под раздачу… Он, понятно враг американцам. Но есть враг, который сзади там и до него ещё руки не дошли, а есть, которого надо немедленно сковырнуть. Если он попадёт под раздачу, удар будет из Москвы. Или, как минимум, удар будет из Киева или из Польши, а Москва ничего не сделает, как она ничего не делает с поддержкой Донецка и Луганска.

 

Артём Войтенков: То есть, батька просто вертится, крутится и пытается как-то устоять.

 

Евгений Фёдоров: Естественно, он пытается, вертится, устоять, найти свою нишу, при которой сохранить себя лично и Белоруссию.

 

Артём Войтенков: Многие его стали ругать, когда это всё произошло, типа вот, он такой не патриот, он такой плохой, он не за Россию.

 

Евгений Фёдоров: Российская пятая колона – молодцы, которые кинули русских и украинцев в Донецке и Луганске, а вот батька нехороший, который, по крайней мере, и не должен был за них, и не говорил, что за них впишется. Как минимум, он ничуть не более виноват, чем Россия, ничуть. Но в России-то всё хорошо, классно, а вот там плохо.

 

Артём Войтенков: Ну, типа того, предатель такой.

 

Евгений Фёдоров: Патриоты ещё переосмыслят свою позицию. Попытаются приравнять батьку к России и тогда всё станет на свои места.

 

Артём Войтенков: Видите, они немножко с других точек исходят. Вы говорите, что Россия это государство-колония, а они считают, что Россия – это не колония.

 

Евгений Фёдоров: Значит, они не патриоты.

 

Артём Войтенков: Ну, не знаю.

 

Евгений Фёдоров: Пусть думают. Или, по крайней мере, они люди, неадекватные действительности.

 

Артём Войтенков: Это уже может быть.

 

Евгений Фёдоров: А если ты неадекватен действительности, то это иногда хуже, потому что у тебя совершенно другая реакция: на тебя наступают с этого фронта, а ты воюешь на том. Ты проиграешь. Это другая история. Включайте мозг.

 

Артём Войтенков: Почему-то мозг работает у людей очень целенаправленно. Я уже по собственному опыту вижу, что у людей формируется какая-то вера, по собственным наблюдениям, большей частью из средств массовой информации какие-то сообщения, и он дальше живёт в этой вере. И как бы то, что туда подходит, он воспринимает. То, что не подходит, многие просто – слышать не хочу.

 

Евгений Фёдоров: Это работа пропаганды.

 

Артём Войтенков: Это работа, на самом деле, человеческой головы. Что в неё вложили, она уже ничего не хочет воспринимать. Достаточно посмотреть, сколько у нас британских флагов по Москве ходит на одежде, на сумках, на айподах, на туфлях, на чём угодно. Уже стоит задуматься.

 

Евгений Фёдоров: Нужно посмотреть реально на события 1991-го года, как они выглядят в чисто историческом ключе. Вот и всё.

 

Артём Войтенков: Но это думать надо.

 

Евгений Фёдоров: Сумки и всё остальное есть следствие.

 

Артём Войтенков: Да, но это заметно, это на улицах заметно.

 

Евгений Фёдоров: Это заметно. Сумке удивились. Следствие!

 

Артём Войтенков: Так на сумке флаг британский.

 

Евгений Фёдоров: Ну, и что? Флаг британский, потому что хозяева приехали, передали свои сумки. Холуи ходят радостные в обновках хозяина.

 

Артём Войтенков: Так, у людей-то не складывается…

 

Евгений Фёдоров: Повезло! Обноски достались.

 

Артём Войтенков: Секонд-хенд, из Европы, ура!

 

Евгений Фёдоров: Повезло, хозяева дали этим холуям поносить. Классно. Обычная история.

 

Немножко тронули Украину. Просто ещё раз подчеркнуть – это война Соединённых Штатов Америки на подавление России. Американцы жителей Украины воспринимают точно так же, как туземцев, как и жителей России. Как они пишут в договорах, — недоразвитых. И точно также у всех англосаксов, у Гитлера было это, что эти народы подлежат уничтожению, стерилизации, сокращению – такая же позиция у США. Официально заявлено, если у Гитлера это было в секретных документах, на Нюрнберге подняли, то американцы об этом сказали публично. Олбрайт об этом говорила и так далее. То есть они рассматривают Украину как врагов. Даже, несмотря на то, что Украина воюет сейчас с Россией фактически, всё равно для американцев это такие же враги, временно воющие, благодаря их технологиям, с Россией.

 

Артём Войтенков: Индейцы, которым дали пушки.

 

Евгений Фёдоров: Одни индейцы против других индейцев. Но логика такая: они понимают, что на каком-то этапе произойдёт объединение. Поэтому их задача сегодня как можно больше этот конфликт, с одной стороны, раскачать, с другой стороны, убить как можно больше украинских солдат. Отсюда эта массовая гибель украинских солдат, в том числе – не только бойцов сопротивления, но и украинских солдат-путчистов, которых путчисты призвали. Отсюда эта мобилизации уже третья пошла. То есть, чем больше перебьют украинцев, тем для них лучше

 

Артём Войтенков: Хороший индеец – мёртвый индеец.

 

Евгений Фёдоров: Отсюда там использование наркотиков массовое. Я просто знаю. Сейчас об этом мало говорят, но в киевских клиниках довольно резко поднялся процент молодых людей, которые умирают от наркотической зависимости. Это последствия Майдана, где наркотики раздавались. Отсюда техника.

 

Недавно говорил со знакомой, которая работала в Крыму в комиссии по обследованию техники, которая осталась в Крыму после ухода войск путчистов. Там остались танки, самолёты. Они смотрели, например, аппаратуру связи. Это аппаратура даже не 80-х годов, а 70-х. А вообще-то в Крыму были лучшие группировки украинских войск – авиация, флот. Связь – это управление войсками. То есть, украинской армии не существует на момент американского вторжения туда. Люди существуют, но как слаженная система военная инфраструктура не существует. Там полностью командуют американцы войсками путчистов. Система полностью их.

 

Я вам просто приведу простой пример. В Россию ехала группа известных товарищей, которых мы по телевизору видели, из числа сопротивления. Это было буквально два или три дня назад. И они говорят: «Мы выехали, ехали в сторону границы, всё нормально. Выходит беспилотник, наводит на нас точечное оружие и нас обстреливает». Они успели сигануть из машины. Никогда в украинской армии в принципе не было такой технологии. Там даже беспилотников не было. Но беспилотники можно купить. Но технологию, чтобы её освоить, нужно годы. Это чисто американская технология. Вот как в Пакистане, в Египте, в Сирии, когда беспилотники бьют, кого надо – это чисто американская технология. Там воюют американцы. И командиры американцы, и техника американская.

 

И то, что наше информационное пространство об этом не говорит, вот я говорю, потому что это факты, — это показывает, что и наше информационное пространство на стороне интервента. Даже самые правдивые наши каналы, которые правду действительно говорят сейчас об убийствах, они не говорят, во-первых, почему и кто убивает. Они же не говорят, что убивают американцы и коллаборационисты на Украине. Они так не говорят. Они говорят, что это украинская армия. Обманывают, называя банду («путчисты» – это бандиты в переводе) легитимным словом «армия». Я говорю про Первый канал, про Россию. Они не говорят огромного количества вещей – то, что там иностранные наёмники. То, что румына в военной румынской форме там замочили – не говорят же об этом.

 

То есть, это как раз говорит, что идёт подготовка к сдаче уже, собственно, России на примере украинских событий. Такое, поэтапное, путём, искажения информационного пространства. Развивается ненависть, которая формирует взаимную ненависть и оправдывает дальнейшее вторжение в Крым и на территорию России. И как бы готовится исподволь такая психологическая система сдачи страны.

 

Я считаю, что чем быстрее американцы объявят серьёзные санкции, которые заставят нас отрезаться от внешней системы управления: не от хорошей жизни, не по здравому смыслу отрезаться, а в силу военной динамики событий, — тем лучше. Параллельно ещё российские предприниматели получат во много раз больше доход, за счёт того, что они перестанут платить дань. Но это уже премия. Но придётся им повертеться мозгами, переходный период. Чем быстрее это произойдёт, тем лучше. Поэтому у них такие санкции. Сделал шаг, пощупал дно как китайцы говорят – сработало. То есть Россия не интерпретировала это вторжение, как вторжение, как войну, и не приняла меры военной защиты. Следующий шаг – опять не приняла. Это всё и есть сдача.

 

Артём Войтенков: Так как СМИ работают на американцев, получается, что всё это плавненько идёт в нужную для них сторону. У нас всё равно никто это не воспринимает.

 

Евгений Фёдоров: Если одна сторона действует, предпринимает действия – мартовский военный переворот, «Боинг», вторжение, военная карательная операция на территории Украины. Это же действия американцев. Это же не ополчение в Киев пришло, это американцы пришли в Донецк, Луганск. А другая сторона утирается, молчит, объясняет, что это временно, что она потерпит. Но кто выиграет, в конце концов?

 

Артём Войтенков: Кто нападал, тот и выиграет.

 

Евгений Фёдоров: Естественно. Даже если он совершит 20 ошибок, 21-й раз ему удастся. Он это может делать, сколько хочет. Он же ничего от этого не теряет. Это не американские солдаты погибают. Они погибают, но не так много. Значит, могут сколько угодно это делать. Значит, конечно, когда-то произойдёт капитуляция, проиграют. Я смотрю сегодня выступление первого зама министра обороны, по-моему, возмущается: «Чтобы сделали американцы, если бы на их территорию прилетели с другой территории, соседней, снаряды и убили их граждан?» И пошёл плакать к себе в Министерство обороны – какие американцы и какие мы. Вот мы такие миротворцы, а они такие плохие ребята.

 

Артём Войтенков: Он же офицер, он выполняет приказ. Он не может отдать приказ.

 

Евгений Фёдоров: Политическая система. Кем политическая система установлена?

 

Артём Войтенков: Понятно, кем.

 

Евгений Фёдоров: Народом на референдуме. Значит, кто отвечает за это? Институт под названием «референдум» и «народ». То есть, голос каждого человека.

 

Артём Войтенков: Евгений Алексеевич, народ на референдуме – это баран в стойле. Пошли туда, поставили эти галки и всё. Чего народ решал? Ничего.

 

Евгений Фёдоров: А народ на войне – это такие бараны с ружьём, да?

 

Артём Войтенков: Когда народ на войне – это немножко другое.

 

Евгений Фёдоров: Какая разница. Это та же война. Воюют не армии, воюют государства, воюют нации. Во время войны воюет вся нация до последнего лесника в Сибири.

 

Артём Войтенков: Воюет и воюет. А сейчас никто это не воспринимает, как войну. Некоторые люди воспринимают.

 

Евгений Фёдоров: Не воспринимают – это значит, уже капитуляция. Уже пошла сдача.

 

Артём Войтенков: Я про то и говорю.

 

Евгений Фёдоров: То есть, идёт война, а я в носу ковыряюсь. Всё, ты предал. А как? Может, что-то я не так говорю.

 

Артём Войтенков: В принципе, вы правильно говорите, но с другой стороны…

 

Евгений Фёдоров: Предал. Значит, когда тебя лично будут наказывать, чтобы ты не просился, не ссылался на Путина, на чиновников, а ты вот сказал – вот я предал тогда-то, тогда-то или мой родитель, который в 1991 и 1993 году, а сейчас пришла, наконец-то ответственность за моё предательство. Так и должно быть.

 

Артём Войтенков: Вы думаете, люди так скажут? Люди с большим удовольствием перевалят вину на кого-нибудь другого: на Путина, не на Путина.

 

Евгений Фёдоров: Пусть переваливают.

 

Артём Войтенков: И не признаются никогда, что они виноваты.

 

Евгений Фёдоров: Может быть, не признаются, но от этого наказание не отменят, а, наоборот даже усилят. Не признаёшься – вот тебе в десять раз больше.

 

Артём Войтенков: Но лучше от этого не станет.

 

Евгений Фёдоров: Зато восторжествует справедливость. Предатели получат по заслугам.

 

Артём Войтенков: Кстати, совсем недавно новость появилась: проект постановления — заявление Верховной Рады Украины по восстановлению в Украине статуса ядерной державы. Текста пока нет, но такая заявка уже есть.

Вы говорили несколько месяцев назад, что Украине могут дать ядерное оружие для войны с Россией.

 

Евгений Фёдоров: Ей не дадут ядерного оружия. На неё возложат ответственность за применение ядерного оружия, при необходимости.

Дать Украине ядерное оружие – это дать шанс Порошенко кинуть в очередной раз своих хозяев в США. Кинуть хозяев и взбунтоваться (теоретически). Он же может это оружие и развернуть.

 

А вот когда он подпишет необходимые бумаги и сделает заявление по телевизору…

 

Артём Войтенков: Что мы заводим ядерное оружие.

 

Евгений Фёдоров: Да.И вот мы его запускаем даже. Тактическое какое-то. Например, для удара по Симферополю. По нашей территории, где враги. Вот это будет другой разговор. Или по Донецку, где сосредоточены войска врагов. Или по Днепропетровску.

 

Артём Войтенков: Понятно. Просто подставят. А ударят американцы.

 

Евгений Фёдоров: Конечно. Если бы дали Украине ядерное оружие, то был бы вариант соблазна военного переворота против американцев. На Украине (при всей мощности пропагандистской машины) все понимают, что они все там заложники, и все эти олигархи. Они понимают, что их по-любому. Как свидетелей, уничтожают. Они же историю читают. Они знают, что американцы уничтожают всех.

 

Артём Войтенков: Нет. Они думают, что Америка это добрая, хорошая, пушистая, и там вообще замечательно. И дети сами умерли.

 

Евгений Фёдоров: Ничего подобного. Это пропагандисты так думают – люди, зомбированные пропагандой. А люди, которые разбираются в ситуации, в том числе украинские олигархи, и Коломойский – они прекрасно понимают, что их зачистят. Потому что в мировом построении такие фигуры не нужны. Вон Саакашвили даже зачистили по-тихому. Я думаю, что потом Саакашвили куда-то исчезнет через какое-то время, физически. Американцы не рассматривают их, как союзников. Это просто для них туземцы, туземное племя, которое выполняет их указания. И которые такие же враги потому, что они не люди, не человеки. Им не нужны эти олигархи, богатство — их богатство нужно для своих. Старший туземец собрал всё, что надо, упаковал нужным образом, и теперь отдай и уезжай. Всё. Вернее: отдай, а поскольку на тебе кровь, а мы не хотим оставлять в истории нашу связь с тобой. А то возьмёшь ни с того ни с сего и напишешь воспоминания — зачем нам это надо. Поэтому мы тебя где-нибудь кончим и всё.

 

Артём Войтенков: Понятно. Разговор про то, что они начинают в Украине пытаться завести ядерное оружие, или разрешить по крайней мере…

Евгений Фёдоров: Это они создают условия для следующей эскалации. То есть разговоры о следующей эскалации пошли. Ещё раз вернусь (может быть, третий раз сегодня и до этого говорил), чтобы у нас не думали, что это… Постоянно у нас продавливает пятая колонна мысль, что это такое, временное явление, надо потерпеть и всё пройдёт. Вы там сидите, телевизор смотрите внимательно, как там людей убивают. Ещё чуть-чуть и всё рассосётся и всё будет, как раньше. Ничего подобного: мир стал другим, Россия стала другой. Россия поставлена на ликвидацию.

 

Мало того, система так устроена, что либо Россию ликвидируют, либо однополярный мир прекратит своё существование в результате борьбы. Шанс ликвидации России чрезвычайно высок, иначе бы американцы не нападали. Они же выбрали время и место, то есть они рассчитали этот шанс как для них абсолютно реальный. В рамках этой ликвидации неужели вы думаете, что американцы постесняются бросить ядерную бомбу?

 

Артём Войтенков: Нет, конечно, они не постесняются.

 

Евгений Фёдоров: Да вообще не проблема. И теперь представьте: ядерную бомбу бросает Америка (так, теоретически). Возникает хоть какой-то шанс, что Россия наносит ответный удар? Возникает?

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: А теперь ядерную бомбу (ту же самую) бросает Украина.

 

Артём Войтенков: По Украине вряд ли.

 

Евгений Фёдоров: Не в этом даже дело. Даже если по Украине будет ядерный удар, наоборот, американцы будут прыгать до потолка от радости — ещё лучше, ещё больше замочили этих туземцев, которые наши враги, причём генетически и исторически. Поэтому прекрасный ход.

 

Артём Войтенков: Да, сланцевый газ можно добывать на радиоактивных территориях.

 

Евгений Фёдоров: Да зачем он им нужен? Сланцевый газ будут добывать негры из Германии в этом случае, из вассалов их переведут в категорию колонии. У бандитов же порядки такие: вот банды между собой равны, договариваются, но если одна ослабла до такой степени, они тут же становятся «лохами». Это же система «жить по понятиям«.

 

Артём Войтенков: Теперь по «Боингу». Кто его на самом деле сбил?

 

Евгений Фёдоров: Если мы думаем геополитически, то «Боинг» был абсолютно необходим для того, чтобы форсировать вторжение иностранных резервов на территорию Украины для цели войны с Российской Федерацией, с Россией. То есть нужен был такой повод. У американцев возникли проблемы, как они говорят, с союзниками (понятно — с вассалами). Но вассалы начали не то, что саботировать, а тормозить, нечётко выполнять приказы. То есть американцы вызвали

 

Госдепартамент, который отвечает за страны Европейского Союза, говорит: «Что-то там ваши холуи распоясались. У них там дисциплины нет, они приказы плохо переваривают, вы там давайте…«.

И вот придумали такой прекрасный план. Поскольку, судя по всему, В ЦРУ есть специальная команда, которая исторически специализируется на авиационных делах (хорошая школа)…

 

Артём Войтенков: Так они постоянно самолёты сбивают.

 

Евгений Фёдоров: Да, то на такое очередной раз и пошли. Ни одного же гражданина Америки — заметили?

 

Артём Войтенков: Да, в основном, все голландцы.

 

Евгений Фёдоров: Как бы случайно, да? Чтобы не было проблем в Америке. Ровно те граждане, которые (я имею в виду из европейцев — голландцы) нужны Америке для того, чтобы запустить процесс карательных операций против своих вассалов фактически (это тоже форма) в Европе, чтобы те чётче выполняли приказы из Вашингтона. А то в санкциях что-то выпендриваются, тем более, у голландцев большие торговые обороты с Россией, бизнесу не нравится — скрипит против санкций. Поэтому нужен такой удар, и они этот удар совершили, пожертвовав «Боингом». Надо — десятью «Боингами» пожертвуют. Господи, какие проблемы! Подумаешь, одни туземцы упали на территорию других туземцев.

 

Артём Войтенков: Ну, да. «Боинг» малазийский.

 

Евгений Фёдоров: Вон они в Америке ликвидировали туземцев: из десяти миллионов народа оставили двести тысяч за двести лет, и даже не почесались, в том числе через законы о стерилизации, то есть, не воспринимая этих людей как людей. Для них это не люди. Гитлер говорил «люди второго сорта, недочеловеки», так и Обама говорит «недочеловеки». Яценюк говорит «недочеловеки» после разговора с госсекретарём США. Откуда он взял это сленг? Конечно, от госсекретаря. Тот ему сказал: «Да против вас недочеловеки, ты, брат, тоже такой? Мы, ладно, разрешим тебе поспать у нас в прихожей»

 

Артём Войтенков: На коврике.

 

Евгений Фёдоров: Да, на коврике. Вот такая система. И тут всё понятно. Отсюда этот «Боинг». Дальше возникает история. Американцам поскольку они контролируют информационное пространство, вообще не важно, как правда выглядит. Есть повод: убитые люди — факт, всё, вот родственники показали. Мы интерпретируем, что это Россия и её кто-то…

 

Артём Войтенков: Партизаны.

 

Евгений Фёдоров: И всё, хоть ты кол на голове теши — плевать на всё. Плевать на то, что видно по обломкам, что это ракета «воздух-воздух», плевать на то, что в воздухе были самолёты, что диспетчер об этом говорил — им на это всё наплевать, что в чёрных ящиках это записано. Не важно, что там записано.

 

Сопротивление на Украине возмутилось (сегодня читаю): «Ой, а мы не ожидали, мы малазийцам отдали чёрные ящики, а те отдали их в Лондон. Они же обещали. Ох, какие нехорошие«.

 

А что вы хотели, ребята? Против вас воюет враг. Ему вообще плевать на правду. Его задача — вас уничтожить, и Россию в том числе. А вы удивились. В Россию надо было ящики передавать хотя бы, и плевать, что там кто-то скажет.

Понятно, что в Лондоне даже в лучшем случае скажут, что запись неразборчива, когда лётчик говорил, что «меня атакует самолёт». Он же по внутренней связи говорил это, потому что там видно, что обстреливали кабину. Кабину ракета, которая догоняет самолёт, обстрелять не может. Там был обстрел самолёта и ещё отдельно обстрел кабины по какой-то причине: чтобы связь нарушить, ещё что-то. Была просто реальная атака. Там ясно, что это отражено в ящиках.

 

Так в Лондон отправили, чтобы этого ничего никто не знал. Какое ICAO? Какая международная организация? В лучшем случае в Лондоне МИ-5, что нужно, то и скажет (что в этих чёрных ящиках). А в худшем случае просто наврут. Это же очевидные вещи. Нет, сопли жуют и говорят: «Вот, а мы не знали, мы не догадывались, как же они такие нехорошие, передали…»

 

А что вы хотели? Вы для них никто, вас уничтожают, и вы хотите, чтобы с вами всерьёз общались?! Это называется военная хитрость. Когда корову ведут на бойню, ей не говорят, что её ведут на бойню, иногда даже сена кусок дадут. Тоже, наивняк вообще. Это «наивняк» для тех, которые на Украине. А для нашей-то пятой колонны это был разыгранный спектакль — сдать всю эту историю с самолётом.

 

Ещё раз говорю, система пошла.

— Либо система капитулирует перед американцами и выдаст Путина. Капитулирует перед американцами и ликвидирует Российскую Федерацию через государственный переворот. Уже всё очевидно.

— Либо система под воздействием внутренних, в том числе, процессов поменяется на войну за суверенитет. Уже не просто за восстановление, а на войну за суверенитет. А выглядеть это будет как мощная зачистка огромного количества чиновников в России.

 

Вот два варианта, третьего нет. И пока всё идёт по варианту ликвидации страны, то есть пока верховодит пятая колонна событиями. Их реакция на американское движение.

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: А дальше только поводы. Собьют ещё один самолёт, лучше подготовятся. Это поводы будут. Кстати, заметили? Сбили самолёт — что сразу произошло? Только украинские повстанцы (я имею в виду сопротивление) начали отбивать атаки, наступать – тут же сбивают самолёт. Тут же — тотальное отступление до самого Донецка. Заметили? Прямая связь. Морально-психологическая прямая связь. То есть самолёт был специально сделан.

— Во-первых, он отвлёк внимание.

— Во-вторых, он создал украинской армии повод для дополнительной атаки и появления там иностранных специалистов и оружия, и самолётов, и всего остального. То есть создал условия для наступления. Вот для этого был сделан.

 

Пожертвовав тремястами людьми, туземцами тем более, хотели сходу взять Донецк на базе этой геополитической системы. Не получилось — взяли половину задач решили военных. Сейчас что-нибудь ещё придумают. Мы же сдали, мы ж предали Украину? Добьют, куда денутся, если не произойдёт здесь восстание Путина в Москве, в Кремле.

 

Артём Войтенков: С такими силами восстание Путина явно не произойдёт.

 

Евгений Фёдоров: Я бы так, нет… Восстание происходит даже не потому, что много сил. Был ли смысл оборонять Советский Союз после вторжения гитлеровской Германии? Не было, потому что перевес был гигантский, он был виден. Отступили до Москвы. Там взяли просто посчитали: до Москвы шли столько-то месяцев, значит, до Урала — столько-то. Помните? Эти смыслы, все они чисто психологичные: если ты прав, то у тебя в 10 раз усиливаются силы. Задача пропаганды в России — вырвать из тебя, что ты прав, то есть подменить тебе смыслы. Что сейчас и происходит, когда не говорят о сопротивлении, не говорят о фашистах, не говорят о военном перевороте (уже забыли об этом говорить), об армии путчистов, об иностранной интервенции. Это всё готовят смыслы для сдачи. А если ты прав, ты сильнее в 10 раз.

 

Артём Войтенков: Это да, с одной стороны. А с другой стороны, если ты прав, а все остальные вокруг считают, что ты не прав…

 

Евгений Фёдоров: Вопрос в народе. Если народ как-то поддержит Путина…

 

Артём Войтенков: Как-то…

 

Евгений Фёдоров: Как-то поддержит… То Путин пойдёт на восстание. Если народ Путина не поддержит, то будет очень много разных мыслей вокруг него о том, что как договориться. Договоры мы знаем, чем закончатся, мы понимаем. И как капитулировать — вот об этом разговор. Пятая колонна готова говорить в России только о формах капитуляции.

 

То, что сейчас происходит, иначе не происходило никогда. Для меня вообще не понятна глупость массы людей, которая думает, что у нас сегодня не такое время, как было до этого всегда. Всегда были одни правила, а последние годы — другие правила.

 

Артём Войтенков: Понимаете, вы говорите: «Почитайте учебники истории». А там же не пишут о повседневности, там пишут большими мазками, что эти пошли туда, эти сдали, здесь переворот, здесь захватили. А повседневную жизнь людей никто не расписывает, а люди жили так же в 17-ом году, как мы живём сейчас.

 

Евгений Фёдоров: Для этого есть литература художественная.

 

Артём Войтенков: Кто её читает?

 

Евгений Фёдоров: Это другой вопрос. Если человек разумный, он всё-таки отличается от животных тем, что умеет читать.

 

Артём Войтенков: Читает он рекламные проспекты, там, «Адидас».

 

Евгений Фёдоров: В конце концов, это его выбор. Когда у вас люди бросаются и лезут в петлю, и занимаются суицидом, это тоже их выбор.

 

Артём Войтенков: Я бы не сказал. На человека можно так повлиять хорошо…

 

Евгений Фёдоров: Это называется «доведение до самоубийства». Хорошо. Американцы доводят нас до самоубийства. Так нормально?

 

Артём Войтенков: А что в этом хорошего? Уже довели практически до конца.

 

Евгений Фёдоров: Надо, чтобы люди принимали решения.

 

Артём Войтенков: У нас народу погибает ежедневно…

 

Евгений Фёдоров: Дополните — от американских наркотиков, произведённых в Афганистане, в том числе.

 

Артём Войтенков: И не только: от алкоголя, табака, от плохой системы здравоохранения…

 

Евгений Фёдоров: Это всё оттуда же.

 

Артём Войтенков: Смотрите, переводы некоторых западных СМИ о том, что происходит на Украине, в частности, по «Боингу». Я просто зачитываю перевод. — Какие-то европейские новости.

«На Украине завели уголовное дело против министра обороны Российской Федерации. Киев официально обвинил российского министра в создании незаконных вооружённых формирований на территории Украины«.

 

— Далее другое средство массовой информации. Австрийский министр: «Сепаратисты сбивают самолёты в пьяном угаре«.

— Другое средство массовой информации западное, конгрессмен: «Путин отправляет на Украину всех скинхедов и смутьянов«. (по мнению американского конгрессмена Эда Ройса).

Вот что пишут.

 

Вы, с одной стороны, говорите, что люди должны решать, а люди-то думают то, что им навешивает пропаганда. А пропаганда говорит вот такие вещи: что «пьяные жители Донецкой области в пьяном угаре сбивают летящие по небу самолёты». Поэтому они и так недочеловеки, ещё и пьяные — что с ними сусолить? Надо их вычищать. И любой здравомыслящий житель Европы с этим согласится.

 

Евгений Фёдоров: Так и это есть работа системы пропаганды.

 

Артём Войтенков: Да, но мы видим, что это всё находится в каком-то замкнутом кольце. То есть средства пропаганды подчиняются американцам, как в Европе, так и у нас, и в Америке тоже. И всё обрабатывается, всё идёт в нужную сторону: люди думают так, как надо. Иногда некоторые выскакивают из этой системы — их выкидывают, давят. Это всё очень такие, маленькие группы. А основная система всё равно им подчиняется.

 

Евгений Фёдоров: Так, Артём, вы сейчас просто сказали о том, что в мире верховодит пропаганда, и пропаганда является одним из главных столпов однополярного мира, как его называет Путин, американского колониального мира. Так и есть. Это важнейший элемент.

 

У нас нет ни одного исследования, а как устроена… Говорит даже Путин (уже много раз употребляет) «однополярный мир» и до него говорили всё время. А что это такое? Вот его архитектура, как он устроен? Что такое государственное строительство в системе однополярного мира, конкретно институты? Конечно, пропаганда, основанная на вранье, — враньё в основе. Если у вас вся система служит для обслуживания сверхнации, группы людей. Будет враньё, что они не люди или люди второго сорта, или недоразвитые или ещё кто-то (терминологически). Следовательно, это уже враньё. Значит, эта пропаганда характерна чем? Системой вранья. Значит, вся система есть производство вранья.

 

Вся пропаганда — это миллионы людей: редакторы главные, финансисты, рейтинговые агентства, инвесторы — вся огромная система СМИ, которая формирует общественное мнение планеты, она вся в основе своей, поскольку она интегрирована в однополярный мир, стоит на вранье — на вранье изначальном.

 

Обслуживая сверхлюдей, она врёт, что остальные — не люди, значит, они хуже, значит, у них всё не так, значит, они подлежат уничтожению, как на Украине, ещё что-то. То есть это система.

 

И требования к информационной системе какие? Чисто врать.

— Когда вам надо, чтобы человек говорил правду (у вас есть заказ на правдивую информацию), вы берёте людей, которые умеют добывать правдивую информацию: репортёры, какие-то камеры, какая-то другая инфраструктура и платите за это (за информацию и её качество).

— Если вам надо, чтобы врали, вы берёте других людей: сказочников, придумщиков, театральных деятелей, театральных режиссёров фильмов фэнтези. Совершенно другая логика у вас, у вас другие кадры, другие школы, другое обучение, другие институты журналистов — у вас всё другое.

 

Вот эта огромная машина американская колониальная, конечно, она стоит на огромной колониальной машине пропаганды, в свою очередь, основанной на вранье.

 

Вот однополярный мир, вот планета Земля — шарик, на нём однополярный мир с Вашингтоном. И этот однополярный мир укоренён в системе в странах (а их больше 160) в виде системы управления. Эта система управления — это и есть пятая колонна. То есть вот эти колонии, они все управляются через механизмы пятой колонны, Конституции, юридические, правовые механизмы.

 

И чтобы управлять, допустим, процессами в какой-то стране (в Польше), нужно вынести максимально решение вопросов с территории Польши. Значит, банковские вопросы там не должны решаться — они там и не решаются. Нет такого: банковские вопросы решились в Польше — даже и в голову не придёт никому.

 

Инвестиционные вопросы, вопросы с информационной политикой, вопросы государственного строительства, вопросы идеологии — всё это не должно решаться в национальных государствах. Вот так и есть. И Россия просто не исключение из этого правила.

 

Почему мы и говорим, что Путин борется с фундаментальным мировым порядком. Не просто, знаете, он предлагает что-то своё и говорит: «Вы меня не слушаете, а я хочу, а я такой«. Нет. Он такой маленький человечек подошёл к огромному монолитному зданию, и начинает его ломать снизу, и вот с этого здания смотрят люди — для начала удивлённо, потом возмущённо, потом начинают кидаться тапками, ну и так пошёл процесс.

 

Артём Войтенков: А что-нибудь потяжелее кинут? Кроме тапка…

 

Евгений Фёдоров: Кинут. Вот уже кидают «Боинги» — это технологии. Уже кидают ядерные, ну, не ядерные (в Японию бросили) — кидают бомбы. Уже десятки тысяч людей убитых, может, уже за сотню по данным. Вот это и есть — технология обкатывается: обкатают эту технологию там, потом перебросят в Крым, потом перебросят в Москву. Куда тяжелее?

 

Артём Войтенков: Очень сложно сломать большое здание, когда уже технология обкатана.

 

Евгений Фёдоров: Конечно, обкатана, отработана система, но сломать его можно. Во-первых, это здание никого не устраивает, потому что весь монолит этот стоит на рабской системе, на колониальной системе стоит. И эта колониальная система когда-то, конечно, рухнет, потому что колониальные системы всегда разрушаются, потому что у них несовместимые противоречия между рабом и господином. Другое дело, что раба можно запугать, уговорить, надавить, как-то манипулировать его вождями, ещё чем-то, но это нельзя делать вечно.

 

То есть всё это здание однополярное стоит на ежедневной, ежесекундной работе американских специалистов на оккупированных территориях. Как только они перестают там работать, территория начинает выходить из-под контроля. Они ежедневно там работают. Поэтому если вы перекрываете систему работы на оккупированных территориях — всё: это уже ничего не работает. То есть территории начинают освобождаться автоматически, потому что никто не хочет быть холуем, нет таких людей, даже в самых туземных племенах зюмба-юмба: не любят они, когда их рассматривают, как холуев.

 

Артём Войтенков: Хорошо. Смотрите: с одной стороны, у нас идут такие разговоры, что Россия не колония, что у нас есть «Ура! пришёл Шойгу, такой патриот, молодец, бессменный министр МЧС на протяжении скольких-скольких лет». У меня, кстати, вопрос: а кто ему позволил на протяжении стольких лет быть министром МЧС?

 

Евгений Фёдоров: Единственный министр, который был назначен ещё с 93-го года, по-моему.

 

Артём Войтенков: Во! Ещё при американцах он был министром МЧС, а сейчас он министр обороны. Ну, ладно, молодец. У нас есть такой Рогозин — патриот несомненный, который тоже против американцев, он за Россию. Хотя тот же самый Рогозин, например, в прошлом году обещал, что он будет ездить на «Тигре», на нашем российском, российского производства. Что-то он на него до сих пор не пересел. Что-то тоже он обещал про какие-то вооружения — этого до сих пор ничего нет.

 

Евгений Фёдоров: Вы знаете, я вам скажу так. Я тут как-то был в театре, и там Отелло обещал задушить Дездемону. Потом я видел: после театра они спокойненько вместе пошли в кафешку: весёлые и довольные. Обманул или так по сценарию? Я, например, не ожидал, что он реально её задушит. А вы реально ожидаете? То есть вам показывают спектакль, а вы всерьёз думаете, что это по правде?

 

Артём Войтенков: Подождите, вы говорите, что все наши министры — это спектакль что ли?

 

Евгений Фёдоров: Естественно. Вся система принятия решений здесь есть спектакль, демонстрация власти. Замещение реальных систем управления ложными узлами принятия решений.

 

Артём Войтенков: Но они же всё-таки командуют: войска передвигаются, производство что-то делает…

 

Евгений Фёдоров: Секундочку, передвигать войска можно, производство уже не получится. Это даже Дездемона с Отелло могут справа налево душить, а на другом спектакле слева направо — это пожалуйста. Могут в правом углу сцены душить, потом — творческий порыв и в левом начали, это можно. А вот с точки зрения сути вопроса, содержания, изменения системы — ни в коем случае. Нет, сам Рогозин может сесть и поездить на «Тигре», если вам нужно в ваше удовольствие. Систему это никак не поменяет. Для начала автопарк управления делами, который обслуживает Белый дом, просто не разрешит «Тигру» обслуживаться в этом автопарке, потому, что не по нормативам.

 

Артём Войтенков: Нет, тут имелось в виду, что производство наладить.

 

Евгений Фёдоров: Какое производство? Производство налаживают инвестиционные механизмы: инвесторы, банкиры и менеджеры.

 

Артём Войтенков: А государство, государственные предприятия?

 

Евгений Фёдоров: Государство Россия не может вторгаться в эту схему вообще, даже на государственные предприятия.

 

Артём Войтенков: Даже в оборонные?

 

Евгений Фёдоров: Конечно. Система отлажена «оттуда».

 

Артём Войтенков: Как же так? Мы же сейчас что-то производим. Мы самолёты делаем, корабли делаем, пушки делаем, БТРы делаем, мы же что-то делаем.

 

Евгений Фёдоров: Мы, конечно, что-то делаем, потому что не бывает так, что всё делали, а потом всё – раз! и перестали делать. Самолёты, которые вы упомянули, мы делали каждый третий самолёт в мире, сейчас — доли процента. Это вы считаете «делали»? Производство самолётов сократилось в десятки тысяч раз. Это «делали»?

 

Артём Войтенков: Делали. Да.

 

Евгений Фёдоров: Делали. А сейчас не делаем. Что-то делаем, конечно, где-то, но это вообще ничего не значащее явление, потому что американцы не полезут в каждую дырку. Хотите вы дурака валять, детскими конструкторами заниматься — да занимайтесь, пожалуйста. На систему это не влияет. Им важно, чтобы система не поменялась, а если у вас есть местные какие-то игрушечки, да играйте, типа, как российско-итальянские самолёты.

 

Артём Войтенков: Суперджет.

 

Евгений Фёдоров: Вот единственное достижение.

 

Артём Войтенков: Французско-российское.

 

Евгений Фёдоров: Да, итальянско-французские. Вот единственное достижение. Иногда вопросы мне такие задают: «А как же, если Россия — колония, почему Крым?» Вот такие вопросы задают.

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: Это всё детали, не меняющие системы. Я вам уже говорил (моя точка зрения), что американцы, может быть, не очень радостно, но так, просчитав ситуацию, согласовали Крым, то есть согласились с Крымом, не стали выступать против. Они могли бы санкции объявить тогда же — не сейчас, через три месяца, а тогда. Они же этого не делали, и даже не пытались это делать. То есть, в принципе, специфика американской логики… надо её понимать. Они так называемые «системщики», вообще их сила в системе. Вот как сила немцев была в порядке (почему они побеждали в войнах) — сила американцев в системе. Они отладили систему сбора и обработки информации. Мы же видим как бы случайные вещи — они не случайные.

 

Например, построили рядом с Вашингтоном Дата-центр (Data Center) — мощный центр хранения информации. Объём центра больше, чем вся память всей планеты всех стран. Все ваши компьютеры, ваши ноутбуки, суперкомпьютеры, которые у нас в Сарове находятся, немецкие суперкомпьютеры — всё это меньше, чем один город (там 130 зданий, по-моему), такая огромная флешка. То есть флешка-город. Вообще, вы не думали, зачем им это?

 

Артём Войтенков: Собирать, писать всё.

 

Евгений Фёдоров: Зачем?

 

Артём Войтенков: Контролировать.

 

Евгений Фёдоров: Зачем?

 

Артём Войтенков: Для управления.

 

Евгений Фёдоров: Смотрите: что такое «больше, чем вся память планеты всех остальных стран»? Это значит, что, в принципе, они столько информации не наберут, кроме как откуда? С этих стран.

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: То есть эта флешка должна быть больше миллионов флешек во всём мире, так?

 

Артём Войтенков: Да.

 

Евгений Фёдоров: И тогда откуда информации столько взять? Только из этих флешек — ваших: из вашего компьютера, из вашего телефона, из шведского, из немецкого, из телефона Ангелы Меркель, из голландского. Только отсюда столько наберёшь информации, чтобы загрузить, иначе глупая работа. Об этом тоже не говорят — вот логика. Значит, они эту информацию знают, как получить от вас. Соответственно, само существование этого города означает, что вся информация мира там есть, иначе нет смысла такой город делать.

 

А для чего этот город? Этот город-флешка для информационно-сервисного центра президента Соединённых Штатов Америки и американского государства, которое обрабатывает всю информацию со всего мира. Вот это у него такой внешний диск размером с город, со ста тридцатью сооружениями. Это совершенно новые методики государственного строительства. Так и есть, вот он — элемент в госстроительстве в системе однополярного мира. То есть они обрабатывают.

 

Логика их технологии такая: они просчитывают варианты, тысячу вариантов, миллиард — им без разницы: компьютеры мощнейшие, сверх. Просчитывают варианты на базе информации, на базе вашего разговора, чего хотите. И вот эту информацию, которую они просчитывают, выдают для принятия решения: вариант такой, вариант такой. В практическом плане они не делают выбор, знаете, творческий, как у нас принято. Они просто говорят: «Вариант номер шесть». Всё понятно. Вариант шесть просчитан в таких томах компьютером. Вот какая логика их принятия решений.

 

Поэтому для них вариант признания Крыма был, допустим, вариант номер четыре. Ну, не признания, а пропускание признания — вариант номер четыре. Что он им давал? Он им давал контроль за геополитической реальностью: войну с Россией, союзника для этой войны в лице туземцев, живущих на Украине (в их понимании туземцев, я имею в виду) сорока миллионов человек, мотивированных на беспрерывную войну, то есть на смерть. Добавь туда немножко наркотиков, инструкторов, оружия и всё — будет война.

 

Так кто в этой ситуации переиграл Россию стратегически? Конечно, американцы. Но это не значит, что они выиграли, потому что, переиграв на уровне стратегическом, они прижали Россию, возможно (потому что это может не сработать).

 

Есть такая китайская стратагема — одна из 36, когда командующему советуют при определённых обстоятельствах (это мудрость такая историческая) ставить свою армию перед рекой, а не за рекой. Почитайте. Наши зрители, они умные, они найдут, почитают. Для чего? Китайские командующие объясняли: если ты не уверен в дисциплине своих войск, поставишь их у реки, если уверен — за рекой. За рекой лучше оборонять. Перед рекой — лучше контролировать.

 

То есть возникает ситуация в связи с Крымом, которая ставит Россию у последней черты, то есть ускоряет события, что в свою очередь может разбудить русский дух сопротивления и отечественную войну, и это — наш шанс. А для этого юридически нужно сделать одну вещь: взять тоненькую брошюрку НОДа и прочитать единственный тезис, который там есть: «Признание акта поражения 91-го года и дальнейшего внешнего управления страной». И, следовательно, рассмотрение всех событий последующих как продолжение акта поражения 91-го года.

 

Следовательно, надо просто решить проблему капитуляции 91-го года. А для этого юридически, в том числе, надо отменить решение 91-го де-юре, а для этого — уголовное дело по Горбачёву, например (там не только оно). И тогда у вас система идеологически переходит совершенно в другую плоскость.

 

Тогда вы

— понимаете почему у вас нет бизнеса — он весь иностранный,

— понимаете, почему у вас банк Центральный работает и собирает дань,

— понимаете, почему у вас нет индустриализации,

— понимаете, почему у вас сократилось производство самолётов в тысячи раз.

 

Для нас становится всё понятно, и понятно, как решать проблему — одну, вторую, третью, тысячную. А для этого надо сделать простую вещь: из НОДа взять один единственный тезис, на котором НОД и стоит. Это движение одного тезиса вообще: признание поражения 91-го года и отмена внешнего управления через определённую процедуру, которая, конечно, нуждается в развороте уже. Всё просто.

 

И с этого момента у вас Крым становится законно в орбите русской государственности, как, кстати, и вся Украина, между прочим. Причём под «русской государственностью» мы понимаем, скорее, Киевскую государственность даже, чем Московскую государственность. У вас всё выстраивается. Вы понимаете, как отвечать на все вопросы, вы понимаете, за что умирать, и, значит, вы понимаете, как победить. Потому что, если человек мотивирован умирать за свою Родину, это не значит, что он умрёт, это значит, что он устрашит врага, и враги поймут, что вернулась та Россия, с которой они имели дело полторы тысячи лет и которая всегда их побеждала.

 

И даже войны тогда не будет, потому что американцы к войне не готовы, им она не нужна. У нас же ядерный щит остался. Они готовы захватить Россию через предателей — да, но к войне с суверенной страной они точно не готовы. А вопрос суверенитета решается за один день.

 

Как только мы говорим: «Всё: мы суверенные» — через референдум, может быть, и другие процедуры, но лучше всего самый мирный и бескровный — референдум. Я вообще считаю, что надо бескровно: людей жалко. Потому что военный путь — это гигантские потери (цена вопроса). Всё, с этого момента с нами разговаривают, как с равными, как разговаривают бандиты со службой охраны или с милицией. Они знают, что это равные им люди, а, значит, с ними надо договариваться. А сейчас не надо договариваться, потому что мы внешне управляемые туземцы в их понимании.

 

Набор текста: Наталья Альшаева, Елена Залыгина

Редакция: Наталья Ризаева

http://poznavatelnoe.tv — образовательное интернет телевидение